Нежная ярость - Мейсон Конни (лучшие книги .txt) 📗
– Да нет, Марсель, – ответила Габби с ласковой улыбкой. Она была очень благодарна Марселю и не представляла, что бы с ней было без него. – Почему-то я сегодня беспокойно себя чувствую. Ребенок шевелится внутри, и мне трудно принять удобное положение.
– Теперь уже недолго, дорогая. Скоро ты будешь держать ребенка на руках.
Он приложил ладонь к ее животу и в ответ почувствовал отчетливый толчок изнутри. Марсель благоговейно приложил губы к этому месту и обнял рукой располневшую грудь Габби. По телу его прошла дрожь, глаза загорелись зеленым огнем. Не обращая внимания на слабые протесты Габби, Марсель прильнул губами к ее губам и встревожил ее страстностью своего поцелуя.
Когда он отпустил ее, Габби чувствовала себя обессиленной. Она все время пыталась сдерживать ухаживания Марселя, но не решалась отказать ему. Габби боялась того дня, когда ребенок появится на свет и ей придется наконец принять решение: разделить с Марселем его ложе или самой устроить свою жизнь и жизнь ребенка. В том или ином случае трудности были неизбежны.
Марсель расстегнул верхние пуговицы ее блузки и осторожно прикоснулся к ее груди. Габби мягко отстранила его.
– Не надо, Марсель, только не сейчас, – с чуть заметной досадой проговорила она.
– He убегай от меня, милая, – просил Mapсель. – Ты же знаешь, что я ничего плохого тебе не сделаю. Я лишь хочу прикасаться к тебе, целовать тебя, ощущать твою кожу.
– Не понимаю, почему тебе хочется прикасаться ко мне теперь, Марсель, – жалобно сказала Габби. – Я толстая, неуклюжая, и уж, конечно, смотреть тут не на что.
– В моих глазах ты никогда еще не была столь прекрасной, – ответил Марсель и поцеловал ее белокурую головку. – Скоро, дорогая, уже скоро, – пообещал он, и его глаза потемнели, – ты станешь моей.
Габби вздохнула с облегчением, когда в дверь постучала Тилди, домоправительница Марселя. Марсель с некоторым раздражением дал Габби время привести себя в порядок и разрешил Тилди зайти. За ней следовал конюх из Ле Шато.
– Лионель! – воскликнул Марсель и вскочил с кушетки. – Что ты тут делаешь? Что-нибудь случилось на плантации?
– Большая беда, месье Марсель, – ответил Лионель, качая курчавой головой и закатывая глаза.
– Говори, приятель! – приказал Марсель, теряя терпение от драматических ужимок конюха. – Что случилось? Восстание?
– Нет, нет! Совсем нет! – поспешно ответил Лионель.
– Ну так что? Говори скорее.
– Пожар, месье Марсель! Пожар! – выпалил Лионель. – Все много работали, убирали тростник...
Пожар начался на складе. Вчера ночью искры от Пеле зажгли склад, все сгорело.
– Весь сахарный тростник? – спросил Марсель убитым голосом.
– Все, – простонал Лионель.
– Черт побери! – выругался Марсель. – И дом тоже сгорел?
__ Дом в порядке, месье Марсель, – улыбнулся Лионель. – Управляющий спас дом, но сам сильно обгорел. Послал меня за вами. Говорит, приезжайте быстрее.
– Ступай с Тилди, она тебя накормит, а потом поспи. Мы поедем на рассвете.
Лионель вместе с Тилди вышел из комнаты, а Марсель нервно зашагал по комнате.
– Мне так жалко, Марсель, – начала Габби, которая очень сочувствовала Марселю. Такая потеря, наверно, потрясла тебя. Да еще твои управляющий, бедняга.
– Потерю урожая за год я могу перенести, дорогая – сказал Марсель, повернувшись к Габби с мягкой улыбкой. – Меня больше беспокоит то, что придется оставить тебя одну теперь, когда твои срок на подходе. рождения ребенка еще почти целый месяц. К тому времени ты успеешь позаботиться об управляющем и наладить дела на плантации. Кроме того, на следующей неделе должна вернуться Элен из Нового Орлеана. Ты же помнишь, она хотела быть здесь, когда родится ребенок.
– Я должен ехать на плантацию, как бы мне ни хотелось остаться с тобой, – вздохнул Марсель. – И ты права, Элен позаботится о тебе в мое отсутствие. – Он бережно обнял Габби, – Я уеду рано утром, до того, как ты встанешь. Ты уверена, что выдержишь? – спросил он, внимательно вглядываясь в ее лицо. – Не будешь волноваться из-за вулкана? Меня тревожит, что в последнее время ты несколько неспокойна, в твоем положении это вредно.
Габби была тронута заботой Марселя.
– Все будет хорошо, – ответила она, стараясь придать своему голосу больше убедительности. – Мы в любое время можем вызвать доктора Рено, да и Тилди позаботится обо мне. Я не хочу, чтобы ты переживал. Сейчас твои дела на плантации важнее.
– Для меня не существует ничего важнее, чем ты, милая. И в один прекрасный день я докажу тебе свою любовь. – Он нежно поцеловал ее и проводил до двери спальни, где на прощание одарил ее взглядом, исполненным такой тоски и любви, что Габби почувствовала себя виноватой оттого, что не может ответить ему взаимностью.
Всю ночь Монтань-Пеле рокотал, проявляя недовольство миром, и посыпал пеплом все вокруг. В середине ночи Габби была вынуждена встать и закрыть ставни, а потом мучилась в душной комнате. Она металась и ворочалась, наконец заснула на рассвете и видела странный сон, в котором ей явились Амали и Дамбалла, сон настолько реальный, что она ясно ощущала, как смертельно ядовитая змея ползет по ее телу.
Габби проснулась в холодном поту, чувствуя тупую боль в пояснице, отдающуюся в животе. Стараясь не обращать на это внимания, она тяжело поднялась с постели, испытывая какое-то дурное предчувствие. Когда боль в животе утихла, Габби успокоилась и занялась домашними делами, еще не догадываясь о темных силах, которые действуют против нее.
Прохладную первую половину дня Габби провела за шитьем детского приданого, и после обеда ей захотелось прилечь и вздремнуть. Она медленно направлялась к лестнице, когда услышала стук в дверь. Зная, что Тилди в кухне в задней части дома, Габби устало пошла к входной двери. Распахнув дверь и увидев стоявшую на пороге Амали, Габби с ужасом вспомнила о кошмарах сегодняшней ночи.
– Что тебе нужно? – спросила Габби, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Ты уже получила Филиппа, так неужели нельзя оставить меня в покое?
Амали, прищурившись, разглядывала большой живот Габби. «Выглядит так, как будто вот-вот родит», – подумала Амали, обнажая зубы в мрачной улыбке и готовясь отомстить за себя женщине, стоящей между ней и Филиппом.
– Пожалуйста, впустите меня, – начала Амали, видя, что дверь вот-вот захлопнется перед ней. – С вашим мужем случилось что-то ужасное.
Габби застыла на месте, придерживая дверь, и Амали, воспользовавшись этим, проскользнула в прихожую.
Испугавшись еще больше, Габби закрыла дверь и неловко повернулась к Амали.
– Что случилось с Филиппом? – спросила она задыхающимся голосом.
– Он умер! – возвестила Амали, упиваясь собственной ложью. – Вчера в зарослях его укусила змея.
Габби почувствовала спазмы и невольно положила руку на живот.
– Филип умер? Нет! Нет! Не может быть! Я бы почувствовала, если бы с ним что-нибудь случилось.
И в это мгновение она вспомнила свое странное беспокойство и апатию накануне и смутное предчувствие беды сегодня утром. Все знаки указывали на то, во что ей не хотелось верить: Филип умер.
Амали бросила на Габби хитрый взгляд, опасаясь, что выдаст свою радость при виде отчаяния Габби.
– Не расстраивайтесь, мадам Габби, – ворковала Амали. – Я была рядом с месье Филиппом и утешала его, а он держал меня за руку и до последней минуты признавался в любви... – Она сделала паузу, удовлетворенно отметив страдание на лице Габби, и нанесла последний удар: – Когда месье вернулся в Бельфонтен без вас, я давала ему такое счастье любви, какого он никогда не знал раньше. Я делила с ним постель, и его страсть была пылкой и неистовой. Ни разу он не вспомнил ни вас, ни ублюдка, которого вы носите. Он любил меня самозабвенно и неистово и выкрикивал мое имя...
– Довольно! – закричала Габби и зажала ладонями уши, не желая слышать ненавистные слова Амали. – Зачем ты меня мучишь? Как ты можешь говорить это, когда Филип лежит мертвый?
– Мадам Габби, – сказала Амали, изображая грусть на лице, – в утешение мне остались его прощальные слова и любовь, которая нас соединила. А может быть, – сказала она своим грудным голосом, – может быть, и еще кое-что. – Она много значительным жестом показала на свой живот.
