Уроки обольщения - Джордан Николь (электронная книга txt) 📗
В последовавшие за этим несколько недель ей все-таки удалось обрести душевное равновесие. Однако выглядела она такой вялой и бледной, что матушка даже заподозрила, что ее старшая дочь заболела.
Время от времени Оливия извещала ее о том, как идут приготовления к свадьбе и где состоится обряд бракосочетания. Торжественная церемония должна была состояться в начале ноября в местной церкви, а в сентябре они с Дамиеном собирались поехать в Лондон за свадебным платьем. Ванесса разделяла эти маленькие радости Оливии, но в экстаз, как она, конечно же, не впадала. Однако следующее письмо от Обри повергло ее в сильное изумление и волнение. Брат писал:
«Дорогая сестра! Ты ни за что не поверишь, что недавно учудил барон Синклер. Тебя вряд ли удивит, разумеется, что он простил мне все мои карточные долги: требовать их оплаты ему все равно не имело смысла, поскольку ты добросовестно отработала их, служа у него в качестве компаньонки Оливии. Вдобавок он вряд ли бы желал, чтобы Оливия жила в нищете.
Но этим его великодушие не ограничилось, он выпытал у меня, кому и сколько я еще должен, и сполна рассчитался со всеми моими кредиторами. Так что теперь я даже не представляю себе, как я смогу расплатиться с ним за такую щедрость, моего жалованья секретаря для этого наверняка не хватит, как бы я ни экономил. А теперь соберись с духом и приготовься к следующей невероятной новости: барон выделил изрядную сумму на приданое для наших сестер!
Ты не представляешь, как это меня обрадовало. Теперь, когда я знаю, что будущее Шарлотты и Фанни обеспечено, я чувствую себя гораздо спокойнее. Полагаю, что и у тебя полегчает на душе: ведь имея по десять тысяч фунтов стерлингов каждая, они могут сами выбрать себе женихов.
Я беру обратно все высказанные мной о лорде Синклере хулительные слова. Он дал мне возможность доказать, что я еще на что-то способен, и я клянусь, что не разочарую его.
Честно говоря, его поступки остаются для меня неразрешимой загадкой. Он уже не грозит мне расправой за мои мнимые оскорбления Оливии, однако бывает, так обожжет своим суровым взглядом, что у меня тотчас же исчезают сомнения в том, что он не задумываясь пристрелит меня, если с ее головы упадет хоть один волосок. Моя гордость восстает против принятия его щедрых подарков, но рассудок и обстоятельства вынуждают их принять ради благополучия наших сестер и, конечно же, Оливии. Ты не представляешь, как я ее люблю!»
Ванесса перечитала это письмо несколько раз, прежде чем его смысл дошел до нее. И в самом деле, как можно было поверить, что Князь Порока подарил по десять тысяч фунтов стерлингов каждой из ее младших сестер и простил Обри долг! Ведь это означало, что с ее плеч снято тягчайшее бремя, угнетавшее ее с тех пор, как скончался ее отец.
В сердце Ванессы вновь вспыхнула искра надежды. На сей раз сна грозила быстро окрепнуть и превратиться в пламя.
В последовавшие за этим событием дни поступили новые приятные известия из Палисандровой Рощи. Самой радостной для Ванессы стала новость, что Оливия быстро выздоравливает. Чувствительность в ее ногах улучшилась, и лекарь заявил, что если ока будет продолжать регулярно принимать лечебные процедуры, то на обряд бракосочетания придет самостоятельно.
Оливия также сообщала ей, что на следующей неделе она поедет в Лондон, после чего хотела бы съездить вместе с Обри в имение Ратерфордов, чтобы еще до свадьбы познакомиться с его матушкой и сестрами.
Письма из Лондона пестрили восклицательными знаками, являя собой панегирик столичным магазинам и модным салонам. Уже начался малый светский сезон, и Обри возил невесту по раутам и балам, где ей неизменно оказывался радушный прием. В каждом своем письме она писала, что безмерно счастлива, что любит такого чудесного мужчину, как Обри.
Всякий раз, когда Ванесса читала восхищенные отзывы о своем брате, у нее щемило сердце. Ее обуревало предчувствие, что подобным образом переменился и Дамиен. Ведь после всех его удивительных поступков его уже нельзя было назвать бессердечным прожигателем жизни. Последнее письмо от Оливии содержало в себе самый большой сюрприз.
«Мы с Обри каждое утро посещаем магазины на Оксфорд-стрит и ярмарку на Эксетер-Чейндж. А Дамиен в это время бывает — где бы ты думала? Ни за что не поверишь, когда узнаешь! В Уайтхолле! Он стал советником министра финансов, чем, по общему мнению, сделал казначейству большую честь и неоценимую услугу. Более того, он намерен уже в январе занять свое кресло в палате лордов. Сейчас они с его секретарем мистером Хаскеллом пишут и обсуждают его будущие речи. Дамиен так увлекся своей новой работой, что не хочет уезжать из Лондона. Так что мы с Обри завтра утром отправимся домой вдвоем, оставив Дамиена в компании его коллег-либералов из партии вигов. Обри говорит, что в ней собрались неугомонные реформисты и смутьяны, поэтому Дамиену среди них самое место. Себя Обри считает убежденным консерватором. Естественно, став его женой, я тоже буду тори.
Я не могу дождаться дня, когда это наконец-то случится. Обещай мне, что будешь присутствовать на нашей свадьбе в качестве подружки невесты!»
Эта просьба повергла Ванессу в трепет. С одной стороны, она обязана была присутствовать на свадьбе своего единственного брата. С другой — боялась новой встречи с Дамиеном, не уверенная, что сможет спокойно выдержать пристальный взгляд его серых глаз, от которого ее всегда бросало в жар.
Спустя два дня она получила письмо, которое не столько удивило, сколько озадачило ее. Написано оно было личным секретарем Дамиена Джорджем Хаскеллом.
«Милостивая государыня! Пишу вам от имени барона Синклера, чтобы просить вас встретиться через две недели с мистером Нейсмитом, поверенным барона. Он будет в графстве Кент в начале октября и хотел бы посетить вас в удобное для вас время. Если вы находите возможным его принять, то сообщите мне день и час встречи. Ваш покорный слуга, Джордж Хаскелл».
Теряясь в догадках, о чем хочет с ней поговорить стряпчий Дамиена, Ванесса все же отправила мистеру Хаскеллу вежливый ответ, в котором сообщила о своем согласии встретиться с Нейсмитом в десять часов утра третьего октября.
Когда этот день наступил, Ванесса выпроводила сестер на верховую прогулку и, убедившись, что матушка отдыхает в своих покоях, уселась с книгой в руках в кабинете, где и намеревалась принять стряпчего.
Он прибыл точно в назначенный час и приступил к изложению дела, ради которого приехал к Ванессе, как только сел на стул.
— Я должен довести до вашего сведения, леди Уиндем, что лорд Синклер приобрел для вас усадьбу в графстве Кент. Дом, окруженный большим парком, полностью декорирован и меблирован, можете хоть завтра в него переехать. Остается лишь подписать документы.
Ванесса с гневом посмотрела на дерзкого стряпчего, осмелившегося сообщить ей о намерении барона сделать ее своей постоянной любовницей в столь скверно завуалированной форме, однако сумела взять себя в руки и спокойно спросила:
— Не могли бы вы объяснить, что побудило Дамиена на столь щедрый жест?
— Он подумал, что у вас может возникнуть желание иметь собственное жилище в связи с тем, что владение вашим родовым поместьем перейдет к супруге вашего брата. Хочу отметить, что купленный бароном особняк расположен посередине пути от вашего имения до Лондона. Правда, конюшня пока пустует, но лишь только потому, что барон решил предоставить вам возможность самим решить, каких лошадей лучше держать…
— Мистер Нейсмит! — нетерпеливо перебила его Ванесса. — Я действительно подумываю над тем, не перебраться ли мне в другое место, когда хозяйкой здесь станет жена моего брата. Но какое дело лорду Синклеру до моих забот?
— Хорошо, миледи, я все объясню, — смиренно кивнув, промолвил стряпчий. — Видите ли, леди Уиндем, озабоченность лорда Синклера обусловлена его искренним христианским желанием помочь вам обрести финансовую самостоятельность и возможность по собственному усмотрению решать свою судьбу, в особенности в плане вероятного повторного замужества.
