Дьявольское желание - Макбейн Лори (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Питер открыл рот, чтоб возразить, но тут же смолк, пожав плечами, так как дверь успела захлопнуться прежде, чем он успел вымолвить слово. Медленно поднявшись, он подошел к окну, мысленно осуждая брата. Молодой человек рассеянно смотрел, как начинает клубиться, поднимаясь над скалами, белый туман, плотной пеленой заслоняя море и берег. Туман!.. Господи, что за тоскливый день! Он надеялся, что Элисия переменит свое решение и у нее хватит здравого смысла вернуться. Но с другой стороны, она была так бесшабашна, в таком отчаянном настроении, что могла выкинуть что угодно. Не лучше ли ему пойти удостовериться, что она не отправилась прямо в туман? С нее станется! Она привыкла своевольничать, брала Ариэля, этого сказочного коня, и отправлялась каждый день на прогулку, несмотря на непогоду. Неудивительно, что между ней и Алексом искры летели при каждой встрече. Покачав головой, Питер налил себе щедрую порцию коньяка перед тем, как отправиться навстречу холодному ветру и гневу Элисии.
Элисия запихнула толстый том снова на полку, отметив про себя место. Потом она его перечитает. Ее ум был настолько занят другими мыслями, что она не запомнила и половины прочитанного за утро.
— Дорогой, наконец мы одни. Неужели нас вечно должны преследовать глаза и уши? — пожаловался капризный голосок.
Элисия замерла, затаив дыхание. Дверь в библиотеку закрылась, и она услышала шелест юбок.
— О, Алекс. Почему сюда? Ты же знаешь, я терпеть не могу книжки. А у тебя их здесь видимо-невидимо. Как ни у кого из моих знакомых.
— Разве ты не хотела оказаться без посторонних глаз, Марианна? — отозвался низкий голос Алекса.
— Разумеется, хотела, и вот почему.
В комнате наступила тишина. Элисия не смела шевельнуться. С галерейки, на которой она находилась, можно было увидеть всю библиотеку, но она забилась в угол, прижавшись спиной к холодному оконному стеклу. До нее донеслись глубокий вздох и немного погодя грудной обольстительный смех. Элисия прикусила костяшки пальцев, подавляя рвущийся из сердца мучительный стон.
— Я скучала по тебе, любовь моя, — ворковала Марианна, и слабый шепот ее отчетливо раздавался в тишине библиотеки. — Я заставлю тебя дорого заплатить за то, что ты покинул Лондон и женился на этой… особе.
— А я охотно заплачу любую цену, которую ты потребуешь, — лениво откликнулся Алекс, и при звуке его голоса волна отчаяния нахлынула на Элисию и затопила душу и тело тоской.
— Угу, я придумаю что-нибудь такое, зверски страшное, потому что иначе мои оскорбленные чувства не успокоятся. Ты помнишь, как ужасно грубо ты со мной поступил? По правде говоря, Алекс, мне следовало бы отвернуться от тебя.
— Тебе решать, — скучающим голосом произнес Алекс. — Если ты этого хочешь, за чем же дело стало?
— Знаешь, я не в силах быть вдали от тебя… Поцелуй меня, — приказала она волнующим, приглушенным голосом.
Наступившая тишина стала подтверждением, что приказание красотки было исполнено.
— Что мы будем делать с ней? — наконец прервала молчание Марианна, и в голосе ее прозвучала неприкрытая ненависть.
— Ничего.
— Ничего? Но как же мы? — Марианна потребовала ответ. Злость сделала ее голос визгливым. Он удивительно не вязался с глубокой тишиной библиотеки.
— Мы будем продолжать, как раньше… В Лондоне ничего не изменится, а она, — он замолчал, словно сама мысль об Элисии вызывала в нем раздражение, — она останется здесь. Все очень просто, милая.
— Ты хочешь сказать, что она не поедет с тобой на следующей неделе в Лондон? — с надеждой допытывалась Марианна, к которой явно возвращалось хорошее настроение.
— Именно так.
— Что ж, неплохо Но если она решит последовать за тобой? Она может помешать, вызвать неловкость, — продолжала леди Вудли, видимо, испытывая сомнения и поэтому стремясь удостовериться, что ее соперница убрана с дороги.
— Она не приедет. Я прикажу ей оставаться здесь, в Сент-Флере. Вряд ли она станет спорить, зная, что ее присутствие нежелательно. В любом случае, думаю, она найдет, чем поразвлечься здесь. Нам нет нужды тревожиться о ней, — холодно проговорил маркиз, и у Элисии мороз по коже прошел от его голоса.
— Помнится, я предупреждала тебя не делать что-то назло только из-за того, что у нас вышло маленькое недоразумение. Если бы ты последовал моему совету, мы бы сейчас были женаты, и фамильные изумруды принадлежали бы мне, а не твоей рыжей девке. Я знаю прекрасного ювелира, который мог бы оправить их совершенно иначе, гораздо современнее, — вздохнула Марианна. — Неужели ты никак не можешь от нее избавиться?
— Не думаю, дорогая моя, что готов на убийство. — Неприятный смех Алекса как ножом резанул Элисию по сердцу. В висках стучала тупая боль. — А как же твое намерение стать герцогиней? Ты ведь наверняка не забыла свое самое заветное желание? — И с неожиданной язвительностью добавил: — Или ты слишком долго водила наживку, и благородная рыбка сорвалась с крючка?
— О, как ты ужасно выражаешься, Алекс… Ты такой жестокий, — упрекнула его Марианна. — Объявление о нашей помолвке появится в газетах со дня на день. Лин пылает ко мне таким чувством, уверяю тебя. Он уже зовет меня своей герцогиней.
— Весьма любезно с его стороны. Доказывает, что он все-таки мужчина. А я уже начал сомневаться, течет ли у него в жилах горячая кровь, — сухо заметил Алекс, видимо, нисколько не расстроенный неуклюжей попыткой вдовушки вызвать его ревность. — Может быть, пойдем отсюда? Кажется, сейчас хлынет дождь, да и туман готов затопить все кругом.
— Это самый неприветливый край в мире… И как тебя угораздило оказаться в Корнуолле? Будто не мог ты иметь какой-нибудь милый замок в Сомерсете или Суссексе? — посетовала Марианна. Голос ее становился слабее и тише по мере приближения к дверям.
— Полагаю, как у Линвилла… Но тебе совсем не надо… — Остаток разговора был отрезан закрывшейся за ними дверью.
Элисия застыла в нерешительности, не в силах двинуться с места. Дальше обманывать себя она не могла. Питер был не прав, чудовищно не прав. Не было никакой игры ей назло, никакой ревности. Алекс собирался ее оставить. Элисия подавила горький смешок. Как радовалась бы она этому раньше, когда считала, что ненавидит его! Теперь же… Теперь она испытывала бесконечную грусть, словно в ней что-то умерло. Она была как бутон, начавший распускаться, как согретый лучами солнца, напоенный каплями дождя цветок, полуоткрывшийся им навстречу и теперь обреченный увянуть от небрежения.
Заливаясь слезами, Элисия бросилась прочь из дома. Она успела переодеться в амазонку и устремилась в конюшню. Никто не посмел ей перечить, когда она приказала оседлать Ариэля, — такое застывшее было у нее лицо. Джимса нигде не было видно, так что, несмотря на озабоченные взгляды, которые бросал на небо грум, Элисия, презирая надвигавшиеся тучи, выехала на пустоши.
Она пустила вскачь любимого жеребца, бросая вызов силам природы. Пусть разверзнутся над ней небеса! Она никому и ничему не позволит ей помешать, даже божественному провидению. Грум на своей лошади постепенно отставал, а когда Ариэль помчался галопом, скоро превратился в отдаленную точку. Элисия продолжала удаляться, но тут заметила другого коня, мчащегося ей навстречу через пустоши, со стороны Блэкмор-Холла, с явным намерением перехватить ее. Когда всадник приблизился, Элисия по ливрее узнала в нем грума Блэкморов. Он подъехал и, натянув поводья, остановился перед ней.
— Вы — леди Тривейн? — спросил он, доставая из кармана запечатанную записку.
— Да.
— Это вам из Холла. — Он передал ей письмо, не дожидаясь ответа, повернул коня и устремился обратно, несмотря на просьбы Элисии подождать.
Она сломала печать, предполагая, что записка от Луизы, и прочитала аккуратно начертанные строки. Руки ее задрожали, слова заплясали в каком-то диком танце, который не могли остановить ее потрясенные глаза. Побледнев как мел, она оглянулась на грума из Уэстерли, все еще чернеющего слабой точкой вдали… Дожидаться его у нее не было времени.
