Тайная страсть - Линдсей Джоанна (полная версия книги .txt) 📗
Изумительная панорама Санкт-Петербурга потрясла Кэтрин. Для того, кто привык к тесноте и скученности лондонских жилищ, зрелище было незабываемым. Кэтрин не могла наглядеться на российскую столицу, потому что в прошлый приезд почти ничего не успела увидеть.
В этом грандиозном городе все было монументальным. Зимний дворец, выстроенный в стиле барокко, насчитывал четыреста комнат, но кроме него было множество прекрасных зданий поменьше и бесчисленное количество площадей. Рядом находился Невский проспект, главная улица города, со множеством лавок и ресторанов. Кэтрин удалось мельком увидеть даже мрачную Петропавловскую крепость, где томилось множество несчастных политических узников.
Но больше всего ее заинтересовал рынок, с великолепным разнообразием замороженных продуктов – мяса, рыбы, масла и дичи. Какое смешение народов, рас и костюмов! Бородатые купцы в темных кафтанах рядом со своими толстыми женами в цветастых шалях, башкиры в малахаях, татары в длинных халатах, монахи в черных рясах. То и дело крынку подъезжали сани, на которые хозяйки и кухарки грузили купленную провизию. Уличные музыканты и поводырь с медведем развлекали народ. Разносчики бойко торговали сбитнем и калачами.
Такова была Россия, о которой она успела узнать так мало и почти не имела возможности увидеть красоту и прелесть столь многих культур и обычаев, слитых воедино. Кэтрин мысленно велела себе обязательно попросить Дмитрия привезти ее сюда, чтобы посмотреть все как следует.
Она могла бы узнать дворец Дмитрия, как только они подъехали поближе, но в этом не было необходимости. Он встречал их, стоя на расчищенном от снега крыльце, и едва экипаж остановился, открыл дверцу и протянул ей руку.
Весь последний отрезок пути Кэтрин необычайно нервничала, вспоминая, каким презрением облила Дмитрия во время последней встречи, как отказалась слушать все, что он скажет, позволив обиде перерасти в настоящую войну. Теперь же она изо всех сил старалась воздвигнуть вокруг себя барьер неприступности. Она, как всегда, была ошеломлена его видом. Дмитрий выглядел ослепительным красавцем в своем мундире, и сердце Кэтрин бешено заколотилось.
Но теперь ей нужно думать не только о себе! И пусть душа находится в смятении, разум готов к поединку.
Дмитрий осторожно подхватил ее и поставил на землю.
– Добро пожаловать в Санкт-Петербург.
– Я уже была здесь, Дмитрий.
– Но слишком недолго.
– Ты прав. И меня с такой скоростью протащили через весь город, что не дали ничего рассмотреть. Мое теперешнее прибытие, спокойное и неспешное, было куда приятнее отъезда.
– Мне следует извиниться и за это, хотя список моих прегрешений все равно бесконечно велик.
– Неужели я слышу нечто вроде извинения? Не может быть! Такое из твоих уст?!
– Катя, пожалуйста, если хочешь растерзать меня, не можем ли мы по крайней мере хотя бы войти в дом? Ты, кажется, не заметила, что снег идет!
Как она могла не заметить это, когда глаза против воли были словно прикованы к белым звездочкам, тающим на лице Дмитрия! И почему он не кричит на Кэтрин за то, что она не слишком торопилась явиться? И при этом, кажется, делает чрезвычайные усилия казаться гостеприимным и сговорчивым. Слишком сговорчивым. Разве река еще не замерзла?
– Конечно, Дмитрий, показывай дорогу. Я в твоем распоряжении, впрочем, как обычно.
Услышав ее деланно-смиренный тон, Дмитрий поморщился. Настроение Кэтрин еще хуже, чем он ожидал, а ведь ей еще даже не успели сообщить, что ни одно судно больше не выйдет из гавани до самой весны. Чего ожидать, когда она обо всем узнает? – Дмитрий взял ее под руку и повел по ступенькам. Огромные двойные двери открылись при их приближении и тут же захлопнулись, как только они оказались внутри. Процедура повторилась, когда подошли Владимир и остальные слуги, внесшие вещи. Кэтрин сообразила, что таким образом лакеи старались не напустить холода в дом.
Привыкшая к неброской элегантности дома в Новосельцеве, Кэтрин была поражена роскошью городского дворца Дмитрия. Полированные паркетные полы, широкие мраморные лестницы, устланные пушистыми коврами, картины в позолоченных рамах, исполинская хрустальная люстра на потолке, и это всего лишь холл!
Кэтрин не промолвила ни слова, пока Дмитрий не ввел ее в еще одну просторную комнату, по всей видимости, гостиную, обставленную мебелью из розового и красного дерева, с шелковой и бархатной обивкой приглушенных тонов розового и золотистого, прекрасно гармонирующих с персидскими коврами.
В камине горело яркое пламя, и поэтому в комнате было достаточно тепло. Кэтрин выбрала для себя кресло, не слишком широкое для нее одной, и этот оборонительный жест не укрылся от Дмитрия. Не вставая, она избавилась от тяжелого салопа, одолженного Марусей, и повесила его на спинку кресла. Ни одна вещь из купленных Дмитрием в Англии не подходила для русской зимы. Но это легко исправить.
Зимний гардероб для Кэтрин был уже заказан и почти готов. Слуге приказано отнести платье к модистке, чтобы свериться с размерами, как только вещи будут распакованы.
– Не хочешь немного коньяка, чтобы согреться? – осведомился Дмитрий.
– Насколько я поняла, это универсальное лекарство русских от всех болезней?
– Здесь больше принята водка.
– Спасибо, я как-то попробовала и поняла, что больше в жизни в рот ее не возьму. Если не возражаешь, я лучше выпью чаю.
Дмитрий махнул рукой, и Кэтрин заметила, что один из двух стоявших у двери лакеев немедленно вышел.
– Как мило, – заметила она сухо. – Теперь у меня есть компаньоны. Немного поздно, не находишь?
Дмитрий снова сделал знак, и второй лакей исчез. Они остались одни.
– Слуги здесь так вышколены, что постепенно даже перестаешь замечать их присутствие.
– Очевидно, я не пробыла здесь достаточно долго. Кэтрин попыталась было заговорить о том, что мучило их обоих, но тут же трусливо отступила.
– Как ты жил все это время, Дмитрий?
– Тосковал по тебе. Катя.
Беседа принимала совершенно неожиданный и нежеланный оборот.
– И я должна верить этому, когда ты исчезаешь на три месяца?
– У меня были дела…
– Да, в Австрии, – резко перебила она. – Мне сказали обо всем только после того, как ты прислал за нами. До этой минуты никто ничего не позаботился объяснить.
О Боже, она слишком ясно показывает свое недовольство столь очевидным пренебрежением. А Кэтрин не хотела, чтобы Дмитрий знал, как сильно она, в свою очередь, скучала по нему.
Но тут принесли чай, очевидно, приготовленный заранее. Кэтрин была спасена от дальнейших ошибок и получила возможность собраться с мыслями и прийти в себя. Она сама налила чай, пытаясь выиграть время. Дмитрию принесли коньяк, но он не прикоснулся к рюмке.
Видя, как Кэтрин молча подносит к губам чашку, Дмитрий понял, что она больше не намерена упрекать его. Но он хотел поскорее пройти через самое худшее.
– Знаешь, ты права, – тихо признался он, глядя ей в глаза. – Следовало бы написать тебе перед отъездом в Австрию. Но, как я уже сказал, мне за многое нужно просить прощения. Мне также следовало уехать из Австрии раньше, но, к несчастью, дела потребовали больше времени, чем я ожидал. Катя… мне очень жаль, но лед уже сковал Неву. До весны ни один корабль не выйдет из гавани.
– Значит, я не смогу вернуться домой?
Он ожидал другого. Кэтрин могла справедливо заметить, что порты всей страны не могут быть закрыты. Но Дмитрий решил идти до конца и отважиться на любую ложь, лишь бы убедить ее в невозможности уехать из страны. Однако этот простой вопрос поставил его в тупик.
– Почему ты нисколько не расстроилась? – с подозрением поинтересовался он.
Кэтрин поняла, какую глупость совершила.
– Конечно, расстроилась, просто ожидала, что так случится, когда последние дни непрерывно шел снег. У меня было время привыкнуть к этой мысли.
Дмитрий так обрадовался, что Кэтрин уже смирилась с невозможностью попасть домой, что едва не рассмеялся вслух и не выдал себя.
