Сладостное пробуждение - Фаррелл Марджори (книги онлайн TXT) 📗
— Извини, если я напугал тебя. Но я прошу также извинить меня за то, что я набросился на Сабрину. Это и понятно… Я думал, что идея вашей прогулки исходила от нее… И вы только чтовернулись…
По стеклу застучали первые капли дождя. Джайлз подошел к Клер, приподнял ее лицо за подбородок и прошептал:
— Мне нравится, как вьются твои волосы…
Как всегда, Джайлз нежно и осторожно прикоснулся к ней. Вот в этом-то и вся проблема! Муж всегда так осторожен с ней, будто она сделана из фарфора, наподобие тех барашков и пастушков, что стоят на каминной полке.
— Не надо, Джайлз, — проговорила она.
— Извини, Клер, — ответил муж, убирая руку, — ты все еще обижаешься на меня?
— Не извиняйся, Джайлз. В чем ты можешь быть виноват передо мной?
— В чем? Да хотя бы в том, что вышел из себя из-за вас обоих.
— Нет, Джайлз… Ты никогда не сердишься на меня, как безупречный и добрый рыцарь.
Клер так же, как и Джайлз, поразилась своей реакции: она злилась на него за то, что он был таким, каким ей хотелось его видеть всегда. Злилась за то, что он ее сэр Галахад. «Но как же трудно жить с рыцарем Галахадом!» — внезапно подумала она.
Джайлз побледнел.
— Не понимаю… О чем ты, Клер? Конечно, иногда я сержусь на тебя… Я не так уж и безупречен… Но единственное, чего хочу сейчас — знать о твоей полной безопасности. Я же люблю тебя, в конце концов.
— Правда, Джайлз? Ты действительно любишь меня или это любовь к той памяти, которую ты хранишь с детства?
Острая боль пронзила сердце Джайлза.
— Как ты можешь.сомневаться в моей любви, Клер? Я всегда любил тебя, просил тебя стать моей женой сразу же, как только это стало возможным. Если ты мне не веришь, то моя страсть во время нашей близости должна убедить тебя.
— Иногда мне кажется, что ты видишь перед собой только Клер Дайзерт. Ту, которую знал до того, как она влюбилась в Джастина Рейнсборо… А не ту Клер, которая обманула тебя…
— Но ведь я никогда не делал тебе официального предложения, — попытался отрицать сказанное Джайзл.
— Не леди Рейнсборо, — продолжала Клер, не замечая того, что он только что сказал. — В супружеской постели леди Рейнсборо отдавала своему мужу всю себя, Джайлз. Она отдавала ему все то, что, кажется, не может дать тебе… А когда он ее бил…
— Не говори мне об этом, Клер. Я не хочу этого слышать. Не нужно снова мучить себя…
— Но даже тогда, когда он бил ее, пинал ногами, когда убил ее ребенка, она возвращалась в его постель, — неумолимо продолжала Клер. — Можешь ли ты сказать мне, Джайлз, удивлялся ли этому хотя бы немного?.. А я удивлялась…
Выпалив все это, она горько рассмеялась, а затем зарыдала.
Джайлз смотрел в окно. Казалось, что, всматриваясь в непогоду, он пытается успокоить бурю, бушевавшую в его сердце. Медленно повернувшись к жене, произнес:
— Да, иногда во время процесса я удивлялся этому, Клер. Но я все понимаю… Правда.
Пытаясь убедить жену, он протянул руку и положил ей на плечо. Клер сбросила ее, передернув плечами.
— Ты понимаешь? Ты понимаешь, Джайлз? Я рада, что из нас двоих хотя бы ты понимаешь… Что касается меня, то я… Ты никогда, лежа в постели, не задавал себе вопрос: «Почему женщина может отдать себя целиком и полностью мужчине, который так ужасно издевался над ней, и не может тому, кто почти полжизни любит ее?»
Слезы заливали ее лицо, как капли дождя оконное стекло.
— Тебя никогда не злит, что Клер Дайзерт была такой глупой? Она ведь могла быть так счастлива с тобой, Джайлз, а вместо этого выбрала такого зверя-мужа… Обворожительного зверя!.. И красивого… Что, вообще-то, одно и то же…
— Я… Если я и чувствовал какой-то гнев… Не знаю… Я просто любил тебя… Сейчас я тоже люблю тебя… Пытался понять… Он действительно был очень красив. Не только ты — никто не смог бы догадаться, кем он окажется.
— Тем не менее ты никогда не злился на меня, Джайлз? — не хотела отступать Клер.
— Думаю, да, — неохотно отозвался муж.
— А сейчас? Не разозлит ли тебя то, что я не буду отвечать на твою страсть? А если буду держать тебя на расстоянии?
— Но я знаю, Клер, это тебе не поможет. Если мы будем терпеливы…
— Будь оно проклято это твое терпение, Джайлз! В этом-то вся проблема.
— Будет лучше, если я изнасилую тебя?! — наливаясь гневом, воскликнул Джайлз. — Ты предпочитаешь, чтобы я дал тебе пощечину или поставил синяк под глазом? Это то, что возбуждает тебя?!
— Нет, Джайлз!
Ее голос окреп, но слезы все еще лились из глаз.
— Жестокость Джастина никогда не возбуждала меня. Но была его нежность… Я так хочу принадлежать тебе, дать все, отблагодарить тебя за твою преданность…
— Но мне не нужна твоя благодарность.
— Знаю… Но я не хочу твоего постоянного внимания и понимания. Не хочу жестокости, но ведь у тебя есть законная причина быть злым, разочарованном в своем браке… До сих пор ты и словом не обмолвился об этом…
— Не хотел причинить тебе боль, Клер. Ты и так достаточно вытерпела… У нас впереди целая жизнь, чтобы все наладить…
— Нельзя сказать о целой жизни… Возможно, у нас впереди годы… а может, и нет… Но у нас никогда ничего не наладится, если ты будешь видеть во мне ту, кем я была до этого времени, а на ту, которая есть сейчас, в данный момент. Я взрослая женщина, Джайлз. Однажды я вышла замуж за человека, который любил меня странным, разрушительным образом… Он, прекратив любить, стал искать возможность уничтожить меня. С ним я чувствовала себя беззащитной, Джайлз. Не было никого, кто бы обратил на это внимание. Мною было сделано все для своей защиты… И когда этого оказалось недостаточно, я убила его.
— Нет, Клер!
— Да, Джайлз. Ты слышал это на суде, но не хочешь поверить… Не так ли? Сабрина видела его тело… Спроси ее.
— Знаю… Ты убила Рейнсборо… Но ты не понимала, что делаешь… Самозащита…
— Я все понимала, Джайлз. Кому знать лучше, чем не мне. Я убила своего мужа и стояла над ним в забрызганном его кровью платье…
Слезы ее высохли, и голос стал спокоен.
— Сначала я не могла вспомнить, что произошло… Потом стала мучить себя, как когда-то меня мучил Джастин. Надо ли мне было так поступать? Как я могла совершить подобное? Знаешь, Джайлз, один момент я запомнила особенно хорошо… Это было тогда, когда мне казалось, что все мое существо сдалось, подчинилось ему, говоря: «Да, да, вот он — твой конец», но вдруг какая-то часть во мне, в глубине моего тела, о существовании которой я не подозревала, крикнула мне «нет!». И это «нет» спасло мне жизнь… И твою тоже. Той частью, которая крикнула «нет», была я, Джайлз! Не робкая Клер Дайзерт, позволявшая Люси Киркман швырять в себя червями… Не та наивная Клер, которая влюбилась в маньяка… Ведь им-то и был Джастин! О, Джайлз! Я и сейчас еще тиха и робка. Но впервые в жизни я узнала и полюбила себя. Себя!.. И до тех пор, Джайлз, пока ты не увидишь во мне эту новую женщину, наш брак не станет таким, каким мы оба хотим его видеть…
В комнате становилось все темней, ветви и дождь продолжали стучать в окно комнаты Клер, а Джайлз все так же стоял молча. Он едва верил произошедшему. Кажется, это Клер разговаривала только что с ним? Вот эта вот маленькая робкая женщина, которую он так долго знал? А может, ему казалось, что знает ее?!
— Не знаю, как и ответить тебе, Клер… Кажется, тебе хочется услышать какой-то суровый ответ? Но… я не могу… Может быть, моя вина в том, что я люблю свои воспоминания больше, чем реальную женщину… Прошу простить меня за это. Джайлз немного помолчал.
— Думаю, будет намного легче, если мы какое-то время будем спать раздельно… очевидно, наша жизнь вместе становится непосильной ношей для обоих. А если и нужно чему-то измениться, пусть перемена исходит не отсюда, а…
— Я согласна, Джайлз, — утомленно проговорила Клер.
— Обещаю подумать над всем услышанным от тебя и посмотреть, смогу ли я понять это…
— Это все, о чем я могу только попросить, — с грустной улыбкой произнесла Клер. — Тогда… встретимся за ужином?
