Смятение сердца - Фетцер Эми (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Приостановившись, чтобы закрыть за собой дверь, он искоса окинул взглядом фигуру у камина.
«Эта старая рубашка смотрится на ней, как женское нижнее белье!»
Невольно Хантер задал себе вопрос, как долго сможет находиться в такой интимной обстановке, прежде чем выкинет очередной фортель.
Внизу, нагружая поднос снедью, он был настроен самым решительным образом: устроить настоящий допрос, — но при виде Сэйбл, с бессознательной ленивой грацией водящей по волосам расческой, он совершенно сбился с настроя. Да и как он мог чего-то от нее требовать? Последние пять дней она выхаживала сразу двоих, почти ничего не ела, спала и того меньше, претерпела оскорбления моральные и физические, часами мокла под дождем, промерзла насквозь и, очевидно, проголодалась. Был ли хоть один вопрос настолько важен, чтобы подступать к ней за ответом сейчас?
Хантер передвинул стол поближе к камину, водрузил на него поднос и откупорил бутылку. От Сэйбл исходил явственный запах душистого мыла — запах чистоты и свежести.
Он сжал зубы, думая: пытка, изощренная пытка!
— А знаете, мистер Мак-Кракен, — вдруг сказала Сэйбл, наблюдая из-под ресниц, как он разливает вино, — я чувствую облегчение оттого, что вы знаете.
— Роль индианки не слишком тебе удавалась, — заметил тот, нарезая мясо, хлеб и сыр.
— Мне показалось, что поначалу вы поверили. Или я ошибалась?
— Моменты заблуждений случаются с каждым, мадам, — усмехнулся Хантер, — главное, чтобы они не затягивались. К тому же ты воняла тогда не лучше настоящей индианки.
— Какой вы все-таки галантный! — хмыкнула Сэйбл, приняла стакан и отпила глоток.
Вкус вина был терпкий, горьковатый. До сих пор ей приходилось пробовать только шампанское и сладкие вина, поэтому на лице ее появилась непроизвольная гримаска.
— Вижу, это вино не из твоих любимых, — усмехнулся Хантер, отпил из своего стакана и тоже опустился на дешевый ковер у камина.
Отблеск пламени освещал щеку со шрамом, тень от ресниц ложилась на нее, создавая впечатление невероятной их длины. Густейшая прядь угольно-черных волос падала на глаза Хантера, ее хотелось поправить, и Сэйбл стоило усилия не сделать этого. Он все еще был мокрым и грязным, покрытым пятидневной щетиной и меньше всего напоминал лощеных джентльменов, с которыми ей приходилось иметь дело прежде. Зато он был больше мужчина, чем кто бы то ни было, и эта врожденная, неотъемлемая мужественность обволакивала, подчиняла…
Взгляд ее своевольно путешествовал по лицу Хантера, по его красивым неярким губам, в форме которых не было ничего от женственной припухлости, от слабости и безволия. Что, если бы это загорелое лицо приблизилось, дыхание слилось с ее дыханием? Что, если бы, опрокинув ее прямо на ковер, он поцеловал ее так, как уже случалось, таким поцелуем, в котором участвуют сразу и тело, и душа?..
Это все вино, подумала Сэйбл и посмотрела на стакан обвиняющим взглядом.
Нет уж, только не в номере гостиницы!
— Это вино… Я и вправду не очень в них разбираюсь, — начала она, стараясь изменить опасный ход своих мыслей. — Я пью очень редко.
От Хантера не укрылось ее волнение и краска на щеках. Он изнывал от желания совершить что-нибудь безрассудное: например, схватить ее и отнести на постель. Ее взгляд, трепет губ и легкая дрожь в голосе были настолько красноречивы, что трудно было бы винить его за подобный поступок!
— Тогда, на улице, вы не разрешили мне разговаривать и обещали объяснить почему?
— Чтобы полковник поверил, что ты не говоришь по-английски, — сказал Хантер, взял с тарелки ломоть хлеба с мясом и сыром и начал жевать.
— И Мейтланд поверил, как вы считаете?
— Возможно, — сказал он задумчиво, продолжая есть.
— Даже если и поверил, пройдет не так уж много времени, и кто-нибудь рассеет его заблуждение. Лейтенант Кирквуд, например, или Тревис Моффет.
— Надеюсь, это случится не раньше завтрашнего утра.
— Но ведь нас сразу арестуют! — воскликнула Сэйбл, в задумчивости сделав сразу несколько глотков вина.
— Так оно обычно и бывает… А потом нас вздернут на соседних ветках, — усмехнулся Хантер, доедая бутерброд и запивая его вином.
— Как вы можете этим шутить? Да еще и жевать при этом?
— Если я не буду как следует питаться, откуда возьмутся силы на то, чтобы тебя защищать? — резонно заметил он, отряхнул крошки с руки и подмигнул Сэйбл. — Если работа щедро оплачивается, есть смысл выполнять ее со всей ответственностью.
«Деньги не особенно интересуют его», — подумала та, но кивнула. Она заметила несколько крошек, зацепившихся за щетину на подбородке Хантера, и протянула ему салфетку.
— Можно узнать, что вы собираетесь предпринять завтра утром?
— В первую очередь сбить Мейтланда со следа. Почему-то он проявляет к тебе повышенный интерес. Откуда, мол, ты взялась, и куда мы направляемся… Этими вопросами он подогрел и мой интерес. По-моему, будет разумнее объяснить мне смысл происходящего.
Сэйбл не ответила, снова и снова обводя кончиком пальца край своего стакана. Хантер поднялся подбросить дров в камин, и скоро пламя снова взвилось высоко. Его треск напоминал хлопанье мокрых простыней на сильном ветру.
Ей очень хотелось разделить непомерный вес своей тайны. Это принесло бы долгожданное облегчение, еще больше сблизило бы ее и Хантера, но он упустил шанс на откровенность, заманив ее в форт. То, что они находились сейчас в стенах Макферсона, означало, что он не всецело на ее стороне, что его лояльность по отношению к армии существует до сих пор. Она была сейчас полностью во власти Хантера, который один знал, где находится Маленький Ястреб, и откровенничать с ним было опасно вдвойне. Если скво-полукровка все же имела шансы выйти из ворот форта, то дочь Ричарда Кавано — ни единого.
Снова услышав голос Хантера (негромкий, серьезный и слегка обиженный), Сэйбл сообразила, что пауза затянулась.
— Неужели ты до сих пор не поняла, что я в полном смысле слова принял тебя под свое покровительство?
Это означало: доверься мне. Понурившись, Сэйбл отрицательно покачала головой.
— Мистер Мак-Кракен, вспомните, как вы заманили меня в форт. Для вас интересы Маленького Ястреба — всего лишь средство воздействия на меня. Как же я могу верить вам после этого?
— Дьявольщина! — Уязвленный этим справедливым упреком, Хантер решил выложить козырную карту:
— Пойми, Сэйбл, армия охотится за этим ребенком!
Он и сам не ожидал подобного эффекта: Сэйбл побледнела так, что единственной краской на щеках остался почти выцветший йод. Не дав ей прийти в себя, Хантер изложил новости, услышанные от Дугала Фрейзера.
— Полковник считает тебя той самой женщиной, похищенной краснокожими, — заключил он и умолк в ожидании ответа. Не дождавшись его, Хантер резко спросил:
— Он прав?
На лице Сэйбл сменилось одно за другим несколько выражений: страх, отчаяние, сомнение. Наконец после долгого напряженного молчания она едва заметно кивнула, заставив его шумно перевести дыхание. По крайней мере это была хоть какая-то информация. Сэйбл полуотвернулась, нижняя губа ее вздрагивала, предвещая слезы.
— Как он мог? — прошептала она. — После всего того, что мы вынесли ради сохранения тайны… Как он мог обратиться за помощью к армии? Это несправедливо, жестоко!
— Кто это «он»? — осторожно спросил Хантер.
— Отец… — ответила Сэйбл, борясь со слезами. Хантер покачал головой, с трудом веря в услышанное. Чтобы родной отец предал интересы дочери!..
— Я знала, что он ненавидит Маленького Ястреба, но никак не думала, что до такой степени. Это ведь его первый внук! — У нее вырвалось невольное рыдание, тотчас подавленное. — Надо быть настоящим Иудой, чтобы использовать дитя как приманку. А все потому, что отец ненавидит Черного Волка и хочет его смерти…
Сэйбл запнулась, услышав громкое проклятие.
— Черный Волк! Этого еще не хватало! — Хантер схватился за волосы, рискуя вырвать их с корнем. — Дерьмовое положеньице!
