Вересковый рай - Джеллис Роберта (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Рианнон хотелось отступить на шаг, подальше от этих черных пронизывающих глаз, но твердое тело загородило ей путь, и твердая рука обхватила ее руку. Рианнон испуганно вскрикнула, но, прежде чем она успела освободиться от испугавшего ее препятствия, за ее спиной раздался голос Саймона.
– Как я уже сказал позавчера милорду королю, срочной потребности в каких бы то ни было побудительных мотивах нет. Я и сам пока не намерен покидать двор.
Слова были вежливыми, и они произвели бы куда более благоприятный эффект, если бы не глаза Саймона, в которых горел вызов. Он сумел наконец пробраться к Рианнон, потому что, когда вперед выступил Винчестер, многие из людей, окружавших ее, попятились. В сочетании с паническим отступлением дерзость во взгляде Саймона произвела далеко не благотворный эффект на чувства Винчестера. От вида Саймона во рту Рианнон пересохло, и она инстинктивно шагнула в сторону, хотя далеко отойти не смогла, потому что Саймон сжимал ее руку стальным обручем. Ее движение не ускользнуло от внимания короля, но, к счастью, он неправильно прочитал мелькнувшее на ее лице выражение.
– Мы утомили вас, – произнес он с сожалением. Рианнон ухватилась за эти слова, как тонущий хватается за плывущее мимо бревно.
– Да, мне очень жаль, – прошептала она. – Вы позволите мне уйти, милорд?
– Разумеется, – тут же ответил Генрих и сокрушенно добавил: – Нам не следовало принуждать вас петь второй раз. В будущем я постараюсь не просить так много.
Винчестер открыл уже рот, чтобы высказать какое-то возражение или предложить тихую комнату, где Рианнон могла бы передохнуть, но Саймон был начеку и опередил его.
– Вызывать эскорт нет необходимости. Я здесь со своими людьми. Я сам довезу свою невесту до дому, – с этими словами он потащил Рианнон прочь, едва позволив ей сделать реверанс королю и епископу. Как только они оказались вне досягаемости посторонних ушей, он рявкнул:
– Дура! Идиотка! Пойти в одиночку в самое логово! Ты вообще уже ничего не соображаешь?
Рианнон ничего не ответила, потому что Винчестер напугал ее куда сильнее, чем король. Она находила его внешне мягкие речи насчет английского лужка страшными. Рианнон знала, что епископа ее пение не тронуло нисколько. Ему, возможно, оно даже понравилось, но его предложение означало не более, чем попытку поймать в силки дочь Ллевелина, превратить ее в полезную заложницу. Тем не менее когда страх ее поутих, Рианнон закипела от гнева на Саймона. Он не имел права оскорблять ее, называть ее дурой, не зная всех причин ее поведения.
– Разве я не говорил, что тебе больше нельзя ходить петь для короля? – в ярости спросил Саймон, когда они поднялись в седла и удалились за пределы слышимости стражи у ворот. – Это только по милости Божьей я подоспел вовремя.
– Ты сам дурак, – отрезала Рианнон. – У меня не было другого выбора, кроме как пойти туда. Спроси у своих родителей. Они скажут тебе. И ты сам еще хуже, чем я! Тебе совершенно не нужно было швырять перчатку в лицо Винчестеру.
– А что мне по твоей милости оставалось делать? Я должен был позволить ему увести тебя в какую-нибудь уединенную комнатку замка и заявить потом на весь свет, что она настолько тебе понравилась, что ты решила там остаться навечно?
– Король не допустил бы этого! – воскликнула Рианнон.
– Почему бы нет? О, сперва он бы рассердился, но после того, как ему разъяснили бы, какая прекрасная заложница сама попалась ему в руки, к тому же, заложница поведения не только твоего отца, но и моего, и моего отца, и моих братьев…
– Я не сказала, что ты зря увел меня, – горячо возразила Рианнон. – Я сказала, что ты дурак, потому что таким образом Винчестер увидел насквозь все твои подозрения. И ты вдвойне дурак, потому что я вполне могла уйти сама, не создавая новых проблем, когда их и так хватает.
– Только совершенно ничего не понимающая девчонка могла додуматься до подобной глупости!!! – заорал Саймон. – Ты, конечно, могла покинуть зал, но домой ты бы не добралась уже никогда.
– И кто посмел бы отдать такой приказ королевскому оруженосцу и эскорту, которым он командовал? Саймон, ты какой-то странный! Винчестер не захватил бы меня силой, и ты знаешь это прекрасно. Возможно, отец любит меня, но эта любовь ничто в сравнении с его любовью к Гвинедду, и моя жизнь или смерть не уведет его от главной цели, разве что заставит его в отместку за мою кровь предать позорной и мучительной смерти десять, двадцать или сотню английских рыцарей. Винчестер должен знать об этом!
– Говорю тебе еще раз, что ты ничего в этом не смыслишь, – кипятился Саймон. – Ты не знаешь нравов этого двора. На будущее просто слушайся меня и не доставляй мне больше таких хлопот.
– Я тебе по своей воле больше вообще никаких хлопот не доставлю, – прошипела Рианнон, – потому что постараюсь впредь как можно меньше связываться с тобой в каких-либо делах.
В этот момент они подъехали к дому. Саймон был взбешен до крайности, что придало еще больше силы словам Рианнон. Он потянулся к уздечке ее кобылы, чтобы повести ее помедленнее и выгадать время, для того чтобы обдумать ответ и успокоить Рианнон, но та соскочила с седла и побежала к воротам, затем через двор и в дом. Саймон настиг ее через несколько мгновений, но было уже поздно. К тому времени, когда он догнал ее, она уже стояла перед ширмой, которая отделяла их постель.
– Тебя сюда не приглашали, – сказала она тихим, но ледяным голосом.
– Ну, будь умницей, – возразил Саймон столь же тихо. – У меня нет другого места.
– Найди для себя постель у другой женщины. Они всегда готовы принять тебя, я слышала. При твоих способностях они причинят тебе гораздо меньше хлопот, чем я.
– Ты все слышала правильно, и они действительно принесут мне меньше хлопот, – выпалил Саймон вне себя от бешенства, – но меня удерживает моя клятва, и от твоей я тебя так легко не освобожу!
Рианнон засмеялась, но глаза ее казались застывшими подо льдом озерами.
– Ты считаешь себя неотразимым? Тебе еще предстоит многое узнать обо мне, Саймон. Мы еще посмотрим, чей голод окажется сильнее, – она шагнула в сторону. – Можешь оставаться или уйти, но ко мне ты не прикоснешься!
После этого она занялась своим делом, не замечая Саймона, словно он стал невидимкой, – сняла с себя украшения, разделась и легла в постель. Постояв в оцепенении, Саймон последовал за ней и остановился, отказываясь верить в серьезность ее слов.
– Рианнон… – нежно позвал он.
– Спокойной ночи, – холодно ответила она. – Я прошу больше не беспокоить меня. Я устала. Не испытывай мое терпение.
Саймон постоял еще немного, затем сделал неуверенный шаг к краю ширмы и снова остановился. В гостиной было темно, если не считать тусклого сияния ночной свечки. Это означало, что его отец и мать уже спали. Не обращая внимания на продолжавшего стоять Саймона, старшая из служанок навесила засов на входную дверь и расстелила перед ней свой тюфяк. Другая погасила свет. Саймону действительно было некуда податься. Он решил было улечься на полу, но тут же чувство негодования охватило его. С какой стати?
Он снял с себя одежду и, подкравшись к кровати, улегся, грубо подвинув Рианнон. Если она не считает его неотразимым, злобно подумал он, то и она ничуть не лучше! По правде говоря, в эту ночь сама Елена Троянская не показалась бы ему неотразимой. Он был изможден и физически, и эмоционально. Поэтому, несмотря на бушевавшую в его голове бурю негодования и угрызений совести, он уснул почти мгновенно.
Его глубокое, ровное дыхание еще более оскорбило Рианнон. Хотя ярость, с какой он назвал свою клятву ей препятствием к поискам общества других женщин, убедила ее в том, что пока еще он ей не изменял, она сердито твердила себе, что это только до поры до времени. В следующий раз он не преминет. Но в гневе она чувствовала себя неуютно. Была в этой ярости и в том топливе, которым она подпитывала ее, какая-то фальшь. Однако по какой-то причине, по какой именно, Рианнон не находила мужества задуматься, гнев не отпускал ее.
