Цветущий сад - Пембертон Маргарет (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Джек, успокоившись, скрылся в ванной. Сайри села за туалетный столик и взглянула на себя в трюмо.
Они находились в отеле вот уже двое суток. За это время она не увидела здесь никого, кто мог бы сравниться с Джеком. Пустоголовые бездельники, не способные даже грамотно написать письмо, избегали ее словно чумы. Для них она была ни рыба ни мясо. Ее нельзя было отнести к определенной категории женщин. Она не была ни служанкой, ни горничной, ни шофером, ни даже просто секретарем. Она — личный помощник сенатора Джека Камерона. Такая вот должность. Сайри Гизон просто служащая — так это следовало трактовать. Здесь, в отеле, она всегда сидела в одиночестве, наблюдала, слушала, и в ней копилась такая ненависть к некоторым особам ее пола, от которой она не скоро избавится. Ее день придет, и они будут ползать перед ней на коленях. Без ее согласия никто не получит доступа в Белый дом ни на один бал, обед или прием. Сайри устремила сияющий взор в зеркало, уже не видя своего отражения. Она видела себя на трибуне в нескольких шагах от Джека, выступающего с речью на церемонии инаугурации президента. Она выглядела элегантной и сдержанной, и рядом с Джеком не было другой женщины. Нэнси давно умерла. Как, когда и где, Сайри не знала. Но видела, что, когда Джек, положив руку на Библию, давал клятву президента, рядом с ним стояла она, Сайри, его жена. Она слышала лестные возгласы толпы, и не только по адресу Джека. Они относились и к ней, Сайри Гизон, дочери шахтера из Питсбурга. Сайри давно уже поняла, что из всего можно извлечь пользу. Недостатки можно сделать преимуществом. Мир изменился, хотя избалованные и изнеженные обитатели «Санфорда», казалось, оставались в блаженном неведении. Скоро старый порядок навсегда исчезнет, и перемены наверняка застигнут их врасплох. Сайри верила, что мир богачей и королей канет в вечность. В Америке воцарится новый порядок, и народ будет готов принять женщину, вышедшую из его рядов, в качестве первой леди страны. Одобрительные крики и аплодисменты становились все громче, и Сайри, сидя за туалетным столиком, закрыла глаза, пребывая в состоянии необычайного блаженства и удовлетворения.
Послышался стук в дверь, и вошла Нэнси. Увидев ее в зеркале, Сайри сначала подумала, что это привидение — так живо и отчетливо она представила себе будущее. Сайри в замешательстве поднялась.
Нэнси улыбнулась, двигаясь легко и уверенно, что, по мнению Сайри, давалось только благодаря богатству.
— Полагаю, вы довольны путешествием, Сайри. Куда вы отправитесь после Мадейры? В Гибралтар? Или вы уже побывали там на пути сюда?
— Думаю, мы поедем в Афины, — сказала Сайри, вновь обретая хладнокровие и ненавидя себя за то, что на какое-то мгновение утратила самообладание.
— Тогда, будьте любезны, убедите Джека уехать вместе с вами. Его дальнейшее пребывание здесь становится затруднительным. Для него, а не для меня. — В тихом, хрипловатом голосе Нэнси чувствовалась искренность и прямота.
— Джек не из тех, чья репутация может пострадать, — нагло заявила Сайри. Если Нэнси Ли Камерон хочет откровенного разговора, она будет только рада.
— Нет, — сказала Нэнси, — но его карьера явно пострадает, если будет задета моя репутация.
— Что изменит его отъезд? Вы не скрываете своих связей.
— Так же, как и вы, — язвительно парировала Нэнси. — По крайней мере в настоящее время.
— Что бы Джек ни говорил вам, могу вас уверить, это неправда.
— Значит, вы не являетесь его любовницей?
— Нет. — Зеленые ледяные глаза Сайри смело встретились с глазами Нэнси.
— Леди из Кохассета была бы рада услышать это.
— Какая леди из Кохассета?
— Та, которую он посещает, когда говорит вам, что едет ко мне.
Сайри засмеялась:
— Меня не так-то легко поймать на эту удочку, миссис Камерон.
— Да, конечно, нелегко. Хотя вы не так умны, как думаете. Я, может быть, и не люблю Джека, но он мне небезразличен. Мне хотелось бы видеть, что любят его самого, а не его положение в обществе.
— Полагаю, дальнейший разговор ни к чему не приведет, — сказала Сайри и скорее выскочила, чем вышла, из комнаты. Дверь за ней громко захлопнулась.
— Какого черта?.. — сказал Джек, выходя из ванной с полотенцем на талии.
— Это Сайри, — спокойно пояснила Нэнси. — Она мудро прервала нашу довольно-таки бесполезную беседу.
Мысль о разговоре между Сайри и Нэнси огорчила Джека.
— Я не ждал тебя в ближайшие четверть часа.
— Нетрудно догадаться. — Голос ее был настолько приятным и мягким, что Джек не был уверен, скрывалась ли в ее словах колкость или нет. С одним полотенцем на бедрах он чувствовал себя неловко.
— Налей себе чего-нибудь выпить, — сказал он, пытаясь овладеть ситуацией.
— А где Шелби? Ты потерял его между Нью-Йорком и Фанчэлом?
— Он на борту «Аквитании». Я не хотел, чтобы он знал о случившемся. Служащим нельзя доверять.
— Марии можно.
— Ты наивна, Нэнси, и всегда была такой.
— Ошибаешься. — Нэнси налила себе апельсинового сока. Когда надо было извлечь из цветов драгоценные камни, она доверяла Марии больше, чем могла бы доверить Джеку. К его пальцам наверняка прилипла бы золотая пыльца.
Когда Джек вновь появился, возясь с узлом своего галстука, она подошла и помогла ему. Он снова был жизнерадостным и самоуверенным, полным мальчишеского очарования.
— Я рад, что ты изменила свое решение, Нэнси. Наконец-то мы опять вместе отправимся в путешествие. Когда это было в последний раз?
— Это было свадебное путешествие, — сказала Нэнси с легкой усмешкой. — Но я не меняла своего решения.
— Уверен, что изменила. — Он заговорил вкрадчивым голосом: — Подумай о своем имени, о будущем, о здоровье отца, о Верити.
— Ты ничего не забыл? — сказала Нэнси, и ее веселость пропала, сменившись глубокой депрессией. — Почему бы тебе не выслушать меня, Джек, и не поверить в то, что я скажу?
— Потому что это безумие. Ты Нэнси Ли Камерон, а до этого была Нэнси Ли О'Шогнесси. Ты вышла из строгой религиозной бостонской семьи.
— Мои предки были просто обеспеченными ирландцами, — сказала Нэнси, и к ней снова вернулось веселое настроение. Джек всегда забывал то, чего не желал помнить.
— В Новой Англии не воспитывают нимфоманок, — решительно заявил Джек.
Губы Нэнси дернулись, и она удивленно подняла брови:
— Следует понимать, что теперь я попала в эту категорию?
— Нет, конечно, нет. Хотя, если послушать, что некоторые говорят о тебе…
— И что же они говорят?
Джек налил в стакан содовой, смешав ее с довольно большой порцией виски.
— Что вокруг тебя ошивается не только Санфорд, но и Мелдон, и Васильев.
— Почему ты прибегаешь к таким грубым выражениям, Джек? «Ошиваются» — ужасное слово. Почему не сказать проще — «спят с тобой»?
— Черт побери, Нэнси! — воскликнул Джек с нарастающим раздражением. — Перестань придираться к словам. В конце концов это одно и то же.
— Вовсе нет. Между ними большая разница.
— Если и есть, я не вижу ее.
— Знаю. — Голос Нэнси был печальным.
— Ну, по крайней мере скажи, что сделала это со зла или все отрицай.
— Нет, не могу, потому что это правда. Во всяком случае, с Ники.
Джек недоверчиво уставился на нее:
— Ты пробыла здесь, черт побери, всего неделю!
— Я была так одинока.
— Одинока? Да здесь сотни людей! Как, скажи на милость, можно быть одинокой в этой толпе?
— Очень просто.
Джек покачал головой:
— Я не понимаю тебя, Нэнси. Мне даже кажется, что я совсем не знаю тебя.
— Ты никогда не знал меня, Джек. У тебя не было ни времени, ни желания узнать меня. — В голосе Нэнси звучала обида и беспомощность. — Мы начинаем ходить по кругу. Вчера у нас уже был об этом разговор.
— И мы продолжим его сегодня вечером. Я хочу, чтобы ты отплыла со мной на «Аквитании». Я… — Джек подыскивал нужные слова. Он был профессиональным составителем речей в Вашингтоне и мог сейчас применить свое умение. —…я беспокоюсь о тебе.
