Спасти невесту (СИ) - Лактысева Лека (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Каково же было его удивление, когда, выглянув из зарослей на берег, он увидел учениц старшего класса. Девчонки, сбросив чепцы и платья, плескались на мелководье. Одна же девушка плыла со стороны противоположного берега. Движения её были сильными и уверенными. Тёмные волосы купальщицы были собраны на затылке в тяжёлый узел. Граф даже не удивился, узнав в этой опытной пловчихе Мирабель. «Конечно, — подумал Остин. — Кому, как не мисс Макнот, с её статью и энергией, плавать на другой берег! Она даже не сбилась с дыхания!» — с невольным восхищением отметил он.
Его восхищение стало ещё больше, когда девушка, добравшись до мелководья, встала на дно и направилась к берегу. Она неторопливо выходила из воды, и изумлённому графу медленно открывались её голые смугловатые плечи, высокая, идеальной формы грудь с большими розовыми сосками, на которых поблёскивали капельки воды… «Венера Пенорождённая! Красота несказанная! — зароились в голове графа восторженные эпитеты. — Да она же плавает без одежды!» — запоздало удивился он.
Мирабель вышла на берег, распустила узел на затылке и принялась расчёсывать свои длинные тёмные волосы. Трампл почувствовал, что у него перехватило дыхание и зашумело в ушах, а его плотные лосины для верховой езды внезапно показались ему слишком тесными. «Как ты хороша, моя дикая кобылка, — задыхаясь, пробормотал он. — Пусть сейчас ты не хочешь даже разговаривать со мной, но настанет день, — и ты сама придёшь в мои объятия — не будь я граф Остин Трампл!!!»
Тем временем Мирабель закончила расчёсывать свои густые пряди, оделась и водрузила на голову накрахмаленный чепец. «Эта школьная форма безобразна и уродует юных воспитанниц! — про себя отметил граф. — Наверное, стоит пересмотреть отношение к туалетам дядиных воспитанниц, сделать их хоть немного изящней, чтобы у девочек с ранних лет формировался хороший вкус!»
Тихо, чтобы не потревожить купальщиц, граф пробрался сквозь заросли, отвязал вороного и, вскочив в седло, направился к каменным стенам школы, видневшимся меж деревьев на склоне.
VIII Искус и соблазн
После позднего обеда в тот же воскресный вечер виконт показал графу письмо от своего управляющего. В письме говорилось, что сын управляющего с радостью и благодарностью принимает оказанную ему честь и даёт своё согласие стать управляющим в графском имении. Молодой человек, в соответствии с просьбой виконта, уже выехал в Нортгемптоншир, и будет там через три дня.
— Что ж, дядя, значит, пора и мне отправляться в родные пенаты, — заметил граф. — Юношу надо будет ввести в курс всех моих дел, да и помощь на первых порах ему наверняка понадобится.
— Да, Остин. Тебе обязательно нужно заняться своими делами, — согласился Антуан. — Ты очень помог мне за эти дни. Сейчас я в состоянии справиться сам, к тому же, думаю, ты не оставишь меня надолго?
— Конечно, дядя. Я всерьёз собираюсь помочь тебе в твоём благородном деле. Знаешь, я ведь взял на воспитание сироту — сына моего погибшего управляющего. Мальчик в течение двух месяцев потерял обоих родителей! — Остин сокрушённо покачал головой.
— Твоё благородство, мой дорогой племянник, достойно восхищения! — воскликнул виконт.
Простившись, мужчины разошлись по своим комнатам.
Остин, оказавшись в одиночестве, скинул пиджак и развязал галстук. Перед его мысленным взором снова встала невольно подсмотренная прелестная картина купания, и он глухо простонал, вспоминая обнажённую Мирабель. И в этот момент, когда граф готов был предаться светлым грёзам, раздался стук в дверь.
— Входите, не заперто, — откликнулся он, мысленно проклиная того, кто посмел нарушить его покой. В спальню графа вплыла, благоухая тяжёлым сладким ароматом, его головная боль — мадемуазель Девернье. Вот уж кого Остину меньше всего хотелось сейчас видеть!
— Остин, дорогой, твой дядюшка сообщил, что ты намерен покинуть нас, — промурлыкала она низким бархатным голоском. — Расскажи мне, как надолго ты намерен уехать? Твоё присутствие здесь так необходимо! Виконт уже немолод, и ему трудно справляться с возложенными на него обязанностями.
Элеонора грациозно опустилась на обитую цветным ситцем оттоманку и зазывно взглянула на Трампла. Грудь её в глубоком декольте взволнованно вздымалась.
— Угостишь меня бокалом вина? Я так устала сегодня, и очень хочу пить, — её язычок плавно облизал подкрашенные губки. — У меня даже губы пересохли, — кокетливо заметила она.
Остин обречённо вздохнул и отправился выполнять её просьбу. Получив вино, Элеонора принялась неторопливо отпивать его маленькими глотками, смакуя букет вкусов.
— Ах, как восхитительно! — лепетала она. — Какой божественный вкус! Не желаешь ли попробовать, Остин?
Граф жестом выразил отказ.
— Дела требуют моего присутствия в имении, — ответил он на ранее заданный вопрос, — так что завтра поутру я уезжаю. Думаю, ненадолго: дяде действительно нужна моя помощь.
Присев в кресло возле окна, он смотрел на закат, разливавший по небу багровое свечение. Элеонора, поднявшись, тихо подошла и обняла его за плечи.
— Возвращайся скорее, Остин. Здесь так тоскливо! Ты вносишь оживление в наш замкнутый мирок, — прошептала она, касаясь губами его уха. — И мне здесь так одиноко!
— Почему ты чувствуешь себя одинокой, Элеонора? Ведь вокруг тебя столько чистых и светлых душ, нуждающихся в твоей любви, — ответил граф. — Я уверен, что они любят тебя и восхищаются тобой со всем пылом восторженной юности!
— Всё это не то, разве ты не понимаешь, Остин?! — на этот раз в её отчаянном восклицании не было притворства. — Ни одна девочка не заменит мне мужское плечо, не даст мне того внимания и тепла, по которому я так соскучилась!
Её шёпот становился всё более страстным, она всё ближе прижималась к плечу графа. Лорд Трампл повернул голову и увидел, что Элеонора уселась на подлокотник его кресла, а её глубокое декольте оказалась в опасной близости от его лица. Сладкий дурманящий аромат ворвался в его ноздри, её рука властно обняла его шею, а пальчики игриво запутались в его густых волосах. Опытная обольстительница, она разбудила в Остине самые низменные желания: схватить её, бросить на кровать и, задрав пышные юбки, дать волю своему темпераменту.
Граф напрягся, сжал кулаки и медленно поднялся из кресла. Нет, не для того он несколько лет провёл на континенте, не для того страдал и сдерживал свои страстные порывы, чтобы сейчас пасть жертвой очередной кокетки. Судорожно вздохнув, Трампл обернулся к женщине.
— Мадемуазель Девернье, — холод в его голосе был ощутим физически, и Элеонора почувствовала, как мурашки побежали по её коже. — Если Вы выпили своё вино и получили ответы на все интересовавшие Вас вопросы, то мне хотелось бы остаться одному, с Вашего позволения, — граф отвесил в её сторону подчёркнуто-вежливый поклон.
— О, прости, прости меня! Сама не знаю, что со мной! — Элеонора попыталась изобразить смущение. — Это, наверное, вино вскружило мне голову!
Она встала и, покачивая бёдрами, направилась к двери.
— Спокойной ночи, Остин, — многозначительно прошептала мадемуазель и выскользнула за дверь.
Ещё несколько минут задыхающийся и тонущий в густом аромате её духов, несчастный Трампл метался по комнате. Физические страдания, смешавшись с болью душевной, вызванной старыми воспоминаниями, причиняли ему невыносимые мучения. «Коварная! Коварная!! — восклицал граф. — Недаром дядя предупреждал меня, просил быть осторожным!»
Если бы Остин узнал, что его светлая мечта, его чистый ангел — Мирабель — стала невольной свидетельницей этой сцены, его страдания стали бы в десять раз мучительней. А Мирабель, вызванная звонком из комнаты виконта, видела мадемуазель Девернье, сидящую на коленях у графа. Так, по крайней мере, показалась девушке, взглянувшей снизу на окошко графских покоев. И в ту минуту, когда Элеонора интимным голосом пожелала Трамплу спокойной ночи, Мирабель спускалась по лестнице из покоев Антуана фон Эссекса и прекрасно расслышала каждое слово.
