Пронзенное сердце - Кинг Сьюзен Фрейзер (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
— С годами вы становитесь нетерпеливым, милорд! Да и характер ваш, надо признаться, не улучшается! — продолжал поддразнивать Питер. Обернувшись, он внезапно прищурился. — О! Вон там, по древней, еще римлянами построенной дороге приближается ваш бесценный родитель!
Древняя дорога, как лента, вилась между холмами. На ней действительно показалась группа всадников. Во главе ее верхом на мощном белом коне ехал высокий рыцарь в черных доспехах. Его длинные, абсолютно белые волосы развевались на ветру, как шелковое знамя.
— Ну, наконец-то! — выдохнул Николас.
— А кто это с ним? Ото! Отряд человек в тридцать — нет, сорок! У тебя, по крайней мере, хватило благоразумия привести с собой лишь восьмерых! И — черт побери…
— Впереди Хью де Шавен!
— Этот пучеглазый бастард! — фыркнул Питер. — А он-то здесь при чем?
— Это ты говоришь о моем кузене? Очевидно, тебе неизвестно, что он уже капитан отцовской охраны!
Питер удивленно взглянул на приятеля. Значит, тот втерся-таки в доверие к лорду!
— Он всегда пользовался доверием! Недавно Уайтхоук пожаловал ему небольшое поместье на границе с Уэльсом. Хотя жить там, по-моему, практически невозможно! Так что он все равно вынужден зарабатывать себе на жизнь воинской службой.
— Вот в этом я ему могу посочувствовать: служба в качестве вашего телохранителя совсем не приносит мне радости, милорд! — Питер изобразил на лице печаль. — Младший сын, земли в наследство мне не досталось, вот и приходится мотаться по свету… — Он с наигранным драматизмом закатил глаза.
— Ну, ты мог стать, например, монахом, — Николас с интересом взглянул на приятеля. Питер рассмеялся:
— Моему мечу очень уютно в ножнах у меня на поясе. Кроме того, я просто мечтаю о собственном клочке земли. И уже выиграл на турнирах пару небольших поместий. Но, если ставить себе целью, провести остаток жизни в роскоши, то придется еще немало потрудиться.
— Я бы с радостью уступил тебе звание наследника Уайтхоука, — проговорил Николае в ответ на эти откровения. — Накануне Святок он лишил меня наследства. Но с месяц назад, когда при дворе короля, мы вынуждены были улыбаться друг другу, говорить комплименты и вообще строить из себя любящих родственников, он снова заявил, что я его единственный наследник. Правда, я что-то слабо в это верю: очень скоро он опять обнаружит во мне какой-нибудь ужасный порок!
Питер серьезно взглянул на друга.
— Будем надеяться, что такого не случится, сэр.
— Да. — Николас вздохнул. И, натягивая поводья, мрачно добавил: — Возможно, до этого и не дойдет!
Пронзительные крики раздавались из маленькой спальни. Но теперь к ним присоединился чей-то сердитый голос. Эмилин на секунду остановилась на ступеньках, а потом резким движением открыла тяжелую дубовую дверь. Хотя крики Изабели доносились из оконного проема, Эмилин сразу отметила, что девочке не угрожает ни малейшая опасность. Из-за полога кроватки тоже неслись душераздирающие вопли. Эмилин быстро взяла Гарри на руки и, покачивая малыша, начала бормотать что-то ласковое и успокаивающее. Потом повернулась к старшим:
— Кристиен! Изабель! Прекратите немедленно! — голос девушки звучал строго. Малыш на ее руках неожиданно икнул и пухлыми ножками уперся ей в живот.
Кристиен, с деревянным мечом в руках, при виде старшей сестры отступил. Сейчас он послушно опустил оружие. Эмилин привычно обошла его стороной. Изабель, скорчившись, лежала в глубокой нише окна и орала, как умеют орать только шестилетние дети. Спиной она прижалась к крестообразной бойнице, из которой лучники стреляли, когда приходилось защищать замок от врагов. Отверстие было достаточным, чтобы пропустить вдоволь солнца и воздуха, но, к счастью, слишком маленьким для ребенка: в него проходило лишь плечо или рука. Уже несколько лет назад их отец приказал поставить на окна толстые чугунные решетки: ведь в этой комнате спали дети.
— Ну же, Изабель, выходи! — Эмилин помогла хнычущей девочке выбраться из своего укрытия.
Изабель повернулась и обиженно уставилась на брата. Тот стоял, упрямо расставив ноги, сложив руки на груди. Мальчик выглядел явно плотнее и крепче сестры, хотя они и были близнецами. Волосы его цветом напоминали мед — в отличие от ее черных блестящих локонов. Но глаза, голубые, как колокольчики, одинаково ярко сияли на личиках детей. Гарри, наконец, успокоившись, с любопытством разглядывал брата и сестру. Его светлые кудряшки вздрагивали в такт тихим всхлипываниям.
— Я взял ее в плен, — заявил Кристиен. — Потому что она — сарацинский воин!
Изабель уже успела прийти в себя и упрямо топнула ногой в остроносой войлочной туфельке:
— Я сарацинская принцесса! Рыцаря не смеют поднимать меч на леди, а тем более выбрасывать их из окон замка!
— Вовсе никто не собирался выбрасывать тебя! А ревела ты просто потому, что я тебя победил! И никакая ты не принцесса!
— Ты — король Ричард, а я должна быть твоей королевой!
— У меня не будет королевы! — упорно сопротивлялся Кристиен.
Эмилин встала между ними:
— Прекратите сию минуту! Разве в этой комнате можно играть в такие игры? Гарри спал. Кроме того, вы прекрасно знаете, как опасны окна. Кристиен, ты в ответе за сестру: во-первых, ты на целых несколько минут старше. Во-вторых, ты когда-нибудь станешь рыцарем. Разве рыцарь вправе так неуважительно обращаться с дамой? Даже если это сарацинская дама!
— Воин! — упрямо пробормотал Кристиен. Эмилин вздохнула, глядя на брата.
— Да, чего тебе действительно не хватает, так это мальчишек-приятелей. Ну, извинись перед сестрой и в вечерней молитве не забудь покаяться. — Она нежно пригладила вихры на разгоряченной голове. — Попроси святого Георгия даровать тебе учтивость и спокойствие.
— Ладно уж! — ворчливо согласился мальчик и пробормотал какое-то извинение.
В этот момент дверь распахнулась и в комнату, тяжело дыша, ворвалась Тибби:
— Боже праведный! Что же вы опять здесь вытворяли? Неужели опять христиане сражались с сарацинами и испугали малыша? А куда подевалась девчонка-служанка, которую я отправила вслед за вами в пекарню?
Изабель и Кристиен виновато взглянули друг на друга и встали плечом к плечу:
— Она осталась там есть медовые прянички…
— Я возьму этих разбойников к себе в комнату, а ты постарайся опять уложить Гарри. — Эмилин передала младенца няне. Он тут же положил голову ей на плечо и засунул палец в рот.
Девушка вывела близнецов из комнаты и по короткому коридору повела к себе.
— Если будете хорошо себя вести, разрешу вам посмотреть, как я работаю.
Дети с восторгом ворвались в спальню старшей сестры — маленькую комнатку, устроенную в толще стены, — и моментально устроились на покрытом мягкой подстилкой подоконнике, ожидая, пока Эмилин переоденется в сухое платье из мягкой голубой шерсти. Девушка затянула талию вышитым шелковым поясом и, наклонившись, заглянула под кровать в поисках своих войлочных туфель.
Тибби терпеть не могла беспорядка в комнате Эмилин, но этот небольшой жизнерадостный хаос был так свойственен ей! Даже годы, проведенные в монастыре, не смогли уничтожить эту черту характера. Она так и не смогла полностью подчиниться строгой дисциплине монашек и часто выслушивала упреки в нетерпеливости и советы молиться о душевном спокойствии. Уединенность монастырской жизни вполне соответствовала стремлению девушки к душевной сосредоточенности, но она не воспитала в ней строгой организованности.
Переодевшись, Эмилин тоже уселась на подоконник и начала расплетать косы, чтобы расчесать их. Шелковистые волны отливали несколькими цветами: некоторые пряди казались совсем светлыми — как лен; другие — золотистыми, как спелая пшеница, а локоны у висков были каштановыми — такими же, как и густые смелые брови. Душистая копна волос спускалась до пояса, пышная, словно облако. Времени снова заплетать косы уже не было, поэтому девушка покрыла голову подобием белой вуали — тончайшей прозрачной тканью, закрепленной шелковым шнуром. Она опасалась, однако, что Тибби начнет ворчать, увидев, что волосы распущены.
