Ключ к счастью - Фэйзер Джейн (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Пен шла за ним, все больше сознавая, насколько от него зависит: разве могла бы она одна или даже с кем-то специально нанятым (с кем?) проделать путь, который они проделали за последние несколько дней, и добиться хотя бы таких результатов? Неужели… неужели им придется на этом остановиться? Нет! Ни за что! И какая ей разница, что представляет собой Оуэн на самом деле, как он вел себя в прошлой жизни, если сейчас он делает для нее то, чего не сделал ни один человек?!
Оуэн остановился. Чем больше он осматривался, тем больше убеждался, что именно из этого проулка выскочил тогда Брайанстон. По всей видимости, из того дома… Да, прояснившаяся память подсказывает так, и остается только проверить.
Взяв Пен за локоть, он подошел вместе с ней к двери, над которой висел тусклый фонарь. Дверного молотка не было, Оуэн постучал рукояткой шпаги.
Через какое-то время послышалось шарканье ног, бормотание, дверь приоткрылась. За ней стояла сгорбленная старуха.
— Чего надо? — ворчливо спросила она.
— У вас открыто для дела? — Оуэн снова говорил на своем полуваллийском жаргоне.
— Смотря какое дело, любезный человек.
— Девушка. Я привел девушку. По сходной цене. Платите, и она ваша… Вот поглядите. — Он подтолкнул Пен ближе к фонарю. — Свежая, чистая. Для самых разборчивых клиентов. Да вы вглядитесь получше, женщина!
Говоря все это, он протискивался в дом, в котором, по всей видимости, на нижнем этаже была всего одна комната, и та совершенно пустая.
— Тихо у вас сегодня, — сказал он, озираясь.
— Мне шума не надо, мистер, а клиенты у меня постоянные. — Она вгляделась в Пен. — И девушки тоже спокойные. Не как ваша, с подбитым глазом. Хотя вообще-то она ничего.
Пен попыталась спрятаться за спину Оуэна и оттуда оглядывала комнату.
Господи! Сердце готово было выскочить из груди. На столе в углу она заметила кружку с молоком, из которой торчал конец тряпицы. В памяти мелькнула картинка детства, проведенного в Дербишире: в саду сидит женщина, освещенная солнцем, с ребенком на коленях; она держит у его рта тряпку, смоченную в молоке, а няня Тилли объясняет маленькой Пен, что женщина вынуждена таким образом кормить своего ребенка, потому что собственного молока у нее нет, оно высохло.
— Мистрис, — жалобным, просящим голосом произнесла Пен, — у вас в доме ребенок? — Она вцепилась в рукав Оуэна и продолжала:
— Пожалуйста, сэр, пожалуйста, умоляю вас, спросите у этой славной женщины, возьмет ли она моего ребенка тоже?
Оуэн рыкнул на нее, и она отпрянула, закрыв лицо руками. В ее теперешнем состоянии ей почти не надо было играть.
— Я слышал, про вас говорили, мистрис, — обратился он к хозяйке, — что вы содержите у себя в доме и детей. За деньги, разумеется.
— Ну и что с того? — запальчиво ответила она. — Им ведь тоже есть-пить требуется. И уход какой-никакой. А вам и по этой части чего нужно? Или просто от любопытства?
Оуэн кивнул в сторону Пен, по-прежнему стоящей с прижатыми к лицу руками, и сказал:
— Можем мы с вами поговорить с глазу на глаз?
Женщина понимающе взглянула на Пен и провела Оуэна через не замеченную им ранее дверь в убогую кухоньку, где тот сразу заговорил, понизив голос до шепота.
— Хочу предложить вам выгодную сделку, мистрис. Нужно избавиться от одного ребенка. Ну в общем, того, который мешает ей работать на меня и о ком она все время думает. Возьмите их обоих к себе, и, пока ее отродье не отдаст Богу душу, я не стану за нее брать с вас никаких денег. А за него заплачу отдельно, да так, что внакладе не останетесь.
— Похоже, очень цените, мистер, вашу шлюху, — пробурчала старуха, — если из-за нее…
Оуэн улыбнулся не слишком приятной улыбкой, больше похожей на гримасу.
— Да уж, она кое-что понимает в своем деле, можете мне поверить. За нее немалые деньжата дают. Только ребенок нам ни к чему.
— А чего ж сами не решите это дело?
— Не по моей части, женщина. Предпочитаю заплатить, и чтоб все шито-крыто.
Он полез в карман, вытащил пригоршню соверенов, высыпал на кухонный стол.
У хозяйки глаза чуть не вылезли на лоб, но она удержалась от восклицания и сухо спросила:
— Значит, за девушку могу не платить?
— Я говорил уже, дважды не повторяю, — с обидой сказал Оуэн. — А потом… после всего… договоримся. Если она вам подойдет.
— Ладно. Согласна.
Старуха собралась было смести со стола монеты, но Оуэн прикрыл их ладонью.
— Погодите. Еще пара слов…
Глава 19
Как только за ними закрылась дверь на кухню, Пен подбежала к едва заметной шаткой лестнице, ведущей наверх. Боясь прикасаться к сломанным перилам, опасаясь, что под ней рухнет ступенька, она полуощупью добралась до какой-то двери неизвестно куда. Скорее всего на чердак.
«Пускай она не будет заперта!» — молила Пен, поворачивая ручку. Дверь со скрипом приоткрылась, за ней было темное, холодное, как могила, помещение, куда Пен некоторое время не решалась ступить, парализованная страхом от того, что там увидит или чего не увидит.
Она все же вошла, не закрывая двери, чтобы проникал слабый свет снизу, и, постепенно привыкая к темноте, сумела разглядеть на полу какие-то три свертка.
— Кто тут? — раздался испуганный шепот из первого свертка, и Пен направилась в ту сторону по кривым доскам пола, боясь провалиться и стараясь, чтобы внизу не услышали ее шагов.
Опустившись на колени, она разглядела истощенное лицо маленькой девочки и на нем огромные глаза.
— Все хорошо… все хорошо… — бормотала Пен, не вполне отдавая себе отчет в том, что говорит. — Не бойся. Это я…
Рядом с девочкой под вторым рваным одеялом на охапке соломы она увидела ребенка. Это был мальчик, тоже истощенный, тоже с грязным лицом. Он крепко спал. Сколько ему лет, она определить не могла. Но совсем мало.
Третий сверток — еще один маленький мальчик. Этот бодрствовал и смотрел на нее печальными старческими глазами, засунув в рот палец.
Отчаяние охватило ее, грозя смыть и потопить все надежды, всю уверенность. Перед ней двое, и каждый может быть ее сыном. Тем самым, кого она восемь месяцев носила в своем чреве, кто появился на свет сквозь долгие часы немыслимой боли.
Но ведь должен быть материнский инстинкт, который подскажет, какой ребенок принадлежит ей и только ей! Разве не так?
Она распрямилась, сумела побороть слезы — они сейчас не помогут. Поможет решимость. Только она!.. Сколько у нее времени? Как долго Оуэн задержит разговорами эту мерзкую старуху?.. Нужно забрать обоих детей! Обоих мальчиков! Из ее головы напрочь исчезла мысль, что, быть может, ни один из них — не сын. Все равно она должна их забрать отсюда! Спасти!
Нагнувшись, она подняла ребенка. Того, который не спал. Солома под ним была влажная, сопревшая, одежда состояла из одной рваной рубашонки. Он с молчаливым испугом смотрел на нее.
— Тише… тише, мой маленький, — говорила она, прижимая его к груди, — плохо тебе не будет…
Он вытащил палец изо рта, но кричать не стал.
Она поднесла его к двери, где было чуть светлее, стала жадно вглядываться в его лицо, лихорадочно пытаясь отыскать в нем черты Филиппа — его глаза, нос, рот… Их она не увидела. Ничего даже отдаленно напоминавшего Филиппа или ее саму. Еще крепче она прижала к себе худое тельце, моля небо, чтобы ей открылись какие-то неведомые внутренние связи с этим существом, но все было тщетно.
Она поставила его на пол возле двери, и он стоял там, покачиваясь, глядя на нее с удивлением, пока она поднимала с соломы второго ребенка и несла к двери. Ребенок проснулся и собрался было заплакать, но она осторожно прикрыла ему рот ладонью. И тоже изучала его лицо, не находя в нем искомого.
Этого ребенка она поставила рядом с первым. Они были как близнецы: одинакового роста, одинаково худы и грязны. Теперь она могла примерно определить возраст: около двух лет. Или чуть больше.
— Как тебя зовут? — спросила она любителя сосать палец. — Имя… как твое имя?
