Не бойся любви - Осборн Мэгги (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗

— Дядя Тай! — Грасиела, нахмурив брови, тянула его за карман жилета. — Ты меня не слушаешь.

— Ты рассказываешь мне о твоей подруге Корделии.

— Консуэло!

Он не мог нанять кого попало побыть с Грасиелой, пока сам уединится с Дженни. Суть в том, чтобы найти человека на короткое время, но вполне надежного. Тай думал о решении задачи с раздражением и даже со злостью, одновременно обуреваемый еще одним чувством, которое не смог бы точно определить. Нечто теплое и покровительственное, возникавшее каждый раз, когда он встречал доверчивый взгляд Грасиелы.

Как ни странно, он вдруг вспомнил слова матери:

«Мальчик становится мужчиной, когда держит на руках своего первого ребенка». «Нужен ребенок, чтобы стать мужчиной, — подумал он, глядя на Грасиелу. — И женщина, совсем особая, единственная женщина».

Странные новые мысли все еще возбуждали его эмоции двумя часами позже, когда разбушевался истинный ад.

Тай ощутил предвестие взрыва у себя под ногами за секунду до того, как услышал чудовищный грохот. Колеса поезда остановились, вагоны столкнулись один с другим, Дженни швырнуло на Тая. В вагоне поднялся всеобщий крик. Люди, животные, ящики, корзины в беспорядке шарахались по проходу.

Стараясь удержать Дженни и Грасиелу, пока вагон трясло и подбрасывало в наклонном состоянии, Тай скрипел зубами и бешено ругался. Облака серо-белого пара заслоняли окно, однако Тай успел увидеть лошадей и всадников. Когда пальцы Дженни впились ему в бедро, он понял, что и она заметила Луиса Барранкаса.

Паровоз сошел с разрушенных рельсов и проложил глубокую борозду по песку и кактусам, прежде чем повалиться на бок. Первый за паровозом вагон перевернулся и столкнул следующий на противоположную сторону дороги. Когда адский шум и грохот немного поутихли и вагоны перестали двигаться, Тай возблагодарил случай за то, что они сели в задний вагон: он накренился, но не упал.

Отстранив Дженни, Тай порылся в седельных сумках, достал пистолет и мешочек с патронами и вручил все это Дженни. Она поправила сползшую на глаза шляпу и зарядила пистолет твердой рукой, с крепко стиснутыми губами.

— Нам нужны лошади, — процедила она. Тай кивнул. Его даже не удивило, что она словно читает его невысказанные мысли.

— Отсюда никуда! — приказал Тай Грасиеле, которая смотрела на него и Дженни большими испуганными глазами, вся бледная.

— Жди, пока мы не придем за тобой, — добавила Джанни, стараясь удержаться в стоячем положении на наклонном полу и отшвырнув пинком попавшего под ноги всполошенного петуха. — Пошли.

Как будто они уже обсудили это, Дженни повернула к задней двери вагона, предоставив Таю пробираться по заваленному проходу к переднему выходу. Когда тот наконец выбрался на чудовищно накренившуюся площадку между искореженными вагонами, то услышал первые выстрелы Дженни и увидел, как один из всадников упал. От дыма у Тая слезились глаза, но в то же время дым этот служил ему прикрытием. К сожалению, кузенам Барранкас тоже.

Спрыгнув на землю. Тай побежал сквозь клубы шипящего пара, стреляя по очертаниям еле различимых фигур. На его стороне дороги трое. Он выстрелом отправил одного в ад, обежал второго и помчался по направлению к хвосту поезда.

Петляя, Тай добежал до площадки между вагонами, взобрался на нее и соскочил на землю с противоположной стороны. Среди крутящихся взвихрений пыли и клочьев дыма он увидел Дженни, которая одной рукой удерживала поводья двух лошадей — гнедой и вороной, а в другой держала изрыгающий пули пистолет, паля в одного из всадников. Горячий пар едва не выжег Таю глаза, когда он подбежал к Дженни, размахивая пистолетом. Всадник тем временем повернулся и упал с коня, запутавшись в стремени. Лошадь поскакала в пустыню, волоча за собой убитого.

— Тебе было велено оставаться на месте!

Не успел Тай повернуться, как Дженни рывком усадила Грасиелу на гнедую лошадь и теперь сражалась со своими юбками, чтобы сесть верхом позади девочки. Поводья вороной Дженни бросила Таю, и он тотчас вскочил в седло, крикнув:

— Вперед!

Они уже были примерно в миле от железной дороги, когда Тай осознал две важные детали. Во-первых, Грасиела ослушалась и покинула поезд, но зато прихватила с собой седельные сумки: они были перекинуты через спину гнедой лошади.

А во-вторых, его самого ранили в бок.

Первым делом надо было устроить хоть какое-то укрытие в тени. Дженни приметила два высоких кактуса и громко окликнула Тая, показывая нужное направление.

— Он тяжело ранен? — в сотый раз спросила Грасиела, подняв на Дженни испуганные глаза.

— Черта лысого я знаю, понятно тебе? Прошу тебя, Грасиела, я ведь беспокоюсь не меньше твоего, но я пока ничего не знаю. Выясним через несколько минут.

Но Дженни знала, что рана тяжелая. Знала, и это не давало ей покоя.

Казалось, их никто не преследовал, но тем не менее последние два часа они ехали очень быстро на север по иссохшей земле, которая месяцами не видела дождя. Теперь стало ясно, что дальше ехать они не в силах.

Кровь запеклась на правом боку Тая. Полчаса назад он тяжело ссутулился в седле. Дженни все время следила за ним, опасаясь, что в любую минуту он может свалиться со спины вороного. Стук колес поезда прозвучал у нее в голове, но вместо привычного «кликети-клик — кликети-клик» Дженни слышалось «гос-по-ди-гос-по-ди».

«Господи, пожалуйста, не дай ему умереть. Прошу тебя! Я сделаю все, чего ты потребуешь, только оставь его в живых». Она повторяла свою молитву снова и снова, не замечая этого.

Соскользнув с седла возле кактусов, Дженни сняла Грасиелу и вручила ей поводья.

— Дай мне одну минуту, потом привяжешь лошадь.

Дрожащими пальцами Дженни ослабила подпругу, расстегнула пряжки и сняла седло. Отнесла его к двум кактусам. Набросила на кактусы попону и протолкнула седло подальше, под этот навес, в тень. Слава Богу, к седлу была приторочена драгоценная для них фляжка.

Вороная лошадь, к спине которой низко склонился Тай, протрусила бы мимо них, если бы Дженни не подбежала и не ухватилась за узду и за повод, волочащийся по земле. Дженни крикнула Грасиеле, чтобы та привязала лошадь Тая тоже, и поддержала Тая, когда он тяжело сполз, почти повалившись на нее.

— Давай сюда, — сказала она и, закинув его руку себе на плечо, отвела Тая в устроенное ею жалкое укрытие.

Только усадив его под навесом из попоны так, чтобы он опирался на седло, Дженни почувствовала, как неистово колотится у нее сердце. Он был тяжело ранен. Очень тяжело.

— Что я могу сделать? — слабым, тоненьким голоском спросила Грасиела.

— Посмотри, нет ли на вороном второй фляжки. Принеси все, что сумеешь дотащить.

Тай открыл глаза и дотронулся рукой до бока.

— Дело плохо, Дженни.

— Я знаю, ковбой. Но давай поглядим.

Крепко сжав губы, она освободила Тая от жилета и расстегнула рубашку. Ей пришлось призвать на помощь всю силу духа.

— Рана не поверхностная, — сказала она минуту спустя. — Наклонись вперед, посмотрим, может, она сквозная.

Рана не была сквозной. Значит, пуля осталась в теле. Дело скверное. Дженни опустила голову и крепко ругалась до тех пор, пока не вернулась Грасиела и не сунула вторую фляжку в ее дрожащие пальцы.

— Вот еще, — сказала Грасиела.

Второй рукой она обхватила горлышко бутылки с мескалем [14]. Это было крепкое пойло, и Дженни ему обрадовалась.

Она вытащила пробку зубами и передала бутылку Таю. Он кивнул в знак благодарности, сделал большой глоток и вытер рукой губы. Грасиела опустилась на колени по одну сторону от него, Дженни — по другую.

— Одно это могло бы поддержать меня. Не поддержит… но могло бы.

— Поддержит, — сказала спокойно Дженни, — пока не подоспеет помощь.

— Я зашью тебя! — пообещала Грасиела. Грудь Дженни высоко поднялась, а потом опустилась, прежде чем она произнесла:

— Детка, это совсем другое. Надо вынуть пулю.

Грасиела стиснула руки, и слезы полились у нее по лицу.