Свет и тень - Кэмп Кэндис (книги хорошего качества .TXT) 📗
Джейсон не удосужился привезти с собой на эти несколько дней камердинера и начал раздеваться сам.
В зеркало она видела, как он снял сюртук и бросил его на стул, потом с помощью специального приспособления начал стягивать свои блестящие сапоги, при этом от напряжения мышцы его ног заиграли.
Она наклонила голову, чтобы вынуть шпильки, но, поскольку пальцы ее не слушались, несколько шпилек упало на пол. Взглянув в зеркало, она увидела, что рубашка Джейсона уже была расстегнута и открывала его мускулистую грудь. Он снял ее, мышцы натянули гладкую кожу. Руки его перешли к пуговицам брюк; Каролин продолжала смотреть в зеркало, ее дыхание остановилось. Вскоре на Джейсоне ничего не было. Узкобедрый и загорелый, он был необыкновенно хорош. Осознав, как она смотрит на него, Каролин вспыхнула и, наклонив голову, снова занялась заколками.
Джейсон накинул на себя бархатный халат, достигавший лодыжек, и подвязал его поясом. Каролин сложила шпильки в фаянсовую коробочку и закрыла крышку. Сцепив пальцы на коленях, она стала гадать, где и как ей раздеться. Если она дождется Присциллы, раздевание в присутствии Джейсона не покажется ей таким затруднительным. Но с другой стороны, третий человек в комнате может только усугубить ситуацию.
Размышления Каролин были прерваны легким стуком в дверь.
— Войдите.
— Добрый вечер, мадам. Добрый вечер, милорд.
— Присцилла. — Джейсон кивком поприветствовал ее и, взяв книгу, уселся в кресло.
Присцилла своими обычными плавными и осторожными движениями принялась расчесывать волосы Каролин. Глаза Каролин были закрыты, и она не видела того взгляда, что время от времени, отрываясь от книги, бросал на нее Джейсон. Волосы потрескивали, как огонь, и в свете лампы блестели, подобно шелку.
Когда Присцилла закончила с ними, они гладкой массой стекали по ее плечам. Каролин поднялась на ноги и повернулась к Присцилле спиной, чтобы девушка могла расстегнуть ряд сбегавших по спинке крошечных пуговичек. Взгляд Джейсона, наблюдавшего, как Присцилла через голову стащила с Каролин платье, оставался непроницаемым. Как только ее руки опустились, выступавшие из кружевной сорочки грудь и плечи оказались обнаженными, Каролин проговорила:
— Дай мне халат, я замерзаю.
— Да, миледи, прошу прощения, — с удивлением отозвалась девушка и поспешно протянула ее зеленый шелковый халат.
Каролин быстро облачилась в него и затянула пояс. Она, чтобы не видеть презрения в глазах Джейсона, старалась избегать смотреть на него. Присцилла встала на колени и, расстегнув крючки высоких ботинок из лайки, которые были на Каролин, сняла их. Потом настал черед быстро сменяющих друг друга чулок, кринолина и нижних юбок. Чтобы снять тонкую хлопковую сорочку, Каролин пришлось сбросить халат. Потом она продела руки и голову в длинную ночную рубашку и под ее прикрытием освободилась от панталонов. Еще раз завернувшись в халат, она ждала, пока Присцилла уберет ее белье и, аккуратно сняв покрывала с кровати, удалится.
Сделав глубокий вздох, Каролин поднялась на маленькую скамеечку и взобралась под простыни. Теплые от грелок, они были уютными. Она натянула одеяла до самого подбородка и поудобнее устроилась на подушках. С громким стуком Джейсон закрыл книгу.
— Спокойной ночи, Синтия.
— Спокойной ночи.
Из комода, что стоял у кровати, он вытащил пару одеял, завернулся в них и улегся на кушетке. Каролин искоса наблюдала за ним. Это кресло было для него коротко, значит, ночь ему предстояла беспокойная. Но она не осмелилась предложить ему лечь в постель, поскольку боялась испытать унижение отказа. Послышался звук выключаемой лампы, несколько вздохов и бормотание, пока Джейсон поудобнее устраивался на своем узком ложе. Каролин сглотнула и уставилась в темный потолок. По всей видимости, ночь будет длинной-предлинной.
Как и предсказывал Джейсон, следующий день был длинным и трудным. Когда Каролин проснулась, Джейсон уже встал, оделся и ушел. Каролин облачилась в дневное шерстяное платье с длинными рукавами и высоким воротом. Его строгость смягчала кружевная оборка по горловине и манжетам. Ее довольно удивило имеющееся у Синтии количество черных платьев, по всей видимости, оставшихся у нее после траура по отцу Джейсона, умершего несколько лет назад. Все они были хорошо сшиты и из красивого материала. Черный цвет шел ей, он подчеркивал бледный цвет лица и яркие волосы. Все же Каролин ненавидела темные платья, они не подходили к ее настроению.
Похороны проходили в небольшой сумрачной деревенской церквушке в Хиверуэйте. Престарелый пастор тонким, дрожащим голосом произнес надгробное слово, которое Каролин едва слушала. Рядом с ней стояла тетушка Элизабет и тихонько всхлипывала в свой кружевной платочек. Каролин чувствовала себя опустошенной, все свои слезы она уже выплакала. С другой стороны от нее на фамильной скамье Уортингов сидел Джейсон, само присутствие которого согревало ее сердце и придавало силы.
Праху сэра Невилла предстояло покоиться в фамильном склепе Уортингов. На улице стоял пронизывающий холод, пробиравший Каролин, несмотря на надетое толстое пальто и шерстяное платье. Она уже забыла, как холодно было на севере. На мгновение с сожалением вспомнила она палящий зной Антигуа. Джейсон проводил ее до кареты, куда сели также тетушка Элизабет, кузина Белла и еще одна дальняя родственница. Мужчины скакали рядом с каретой верхом на лошадях. Каролин очень хотелось немного побыть одной.
Но такая возможность ей не представилась. После похорон состоялась длинная поминальная трапеза. Еще раз пришлось ей разговаривать с теми, кто пришел почтить память отца и выразить ей свои соболезнование и печаль. В середине дня она почувствовала, что с каждой минутой устает все больше и больше. И вот наконец, когда она больше не могла терпеть ни минуты, она поднялась и вышла из комнаты. Джейсон вышел за ней следом и настиг ее в тот момент, когда она столкнулась с мистером Комстоком, отцовским поверенным в делах.
— Леди Браутон, — официально поздоровался он. — Я вас искал. Настало время прочитать завещание.
— Что? Да.
Рука Джейсона ненавязчиво подхватила ее под локоть. Каролин повернулась к нему, лицо было умоляющим:
— Не мог бы ты пойти вместо меня? Я так устала, кроме того, завещание совершенно не интересует меня.
Она обратилась к поверенному:
— Устроит ли вас, если вместо меня там будет мой муж? Мистер Комсток с готовностью кивнул:
— Да-да, конечно. Лорд Браутон?
Каролин заподозрила, что тот был счастлив иметь дело с мужчиной, а не с бедной и слабой женщиной, которая в любую минуту могла впасть в истерику.
— Естественно, я буду представлять интересы своей жены, — заверил ее Джейсон, скрыв свое изначальное изумление. — Ты действительно этого хочешь, моя дорогая?
— Да, пожалуйста. — Каролин благодарно улыбнулась ему. — Я премного обязана. Мне хотелось немного прогуляться.
Джейсон нахмурился:
— На улице ужасно холодно. Ты уверена в этом?
Каролин кивнула:
— Да, я потеплее укутаюсь.
Она набросила на себя старую длинную накидку Синтии с капюшоном, подбитую теплым мехом. Засунув руки в уютную теплую меховую муфту, она будет надежно защищена от холода. Через заднюю дверь Каролин выскользнула на улицу и отправилась на голый склон Крепостного утеса, который начинался сразу за Грешам-Холлом. По узкой, имеющей плавный подъем тропинке она карабкалась к вершине утеса. Наверху, миновав крупный выход на поверхность горных пород, она остановилась и бросила взгляд на Грешам-Холл.
Прямо перед ней находился ее дом с торчащими в крыше дымоходами. За ним виднелся длинный овал Мелководного озера, небольшой островок в его середине, темный массив сосен. Вдыхая острый аромат воздуха, она брела по плоской вершине утеса. В центре его лежала Черная Чаша, небольшое карстовое озеро, имеющее форму полумесяца. Голые стволы лиственниц и медных буков небольшими группками столпились на дальнем конце озера. Там, где стояла Каролин, горбились огромные заросли рододендронов и высились зеленые хвойные деревья. Летом кустарник вспыхивал прекрасным огнем красок, стройные деревья, холодная смесь белого и зеленого.
