Обольщение ангела (Сердце ангела) - Грассо Патриция (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
– А у тебя чудесные руки, – прошептала она.
– Эй! Какого дьявола ты все еще дрыхнешь, – загремел вдруг чей-то голос с порога. – Разве можно в горах быть таким беспечным?
Роберта взвизгнула, а Гордон в долю секунды выхватил из-под подушки кинжал. Оба они посмотрели в сторону двери.
– Снова играете в Адама и Еву? – спросил Дьюи, входя в их охотничий домик.
– Негодник! Ну ты и напугал меня, – сказал Гордон, убирая кинжал. Он взглянул на покрасневшую жену и шутливо бросил: – А ты не смущайся, ангел. На тебе ведь моя рубашка.
– Конечно, я был прав, – сказал Дьюи, облокотясь на стол и с ухмылкой поглядывая в их сторону. – Обязательно скажу Гэбби, что она ошиблась.
– В чем? – спросил Гордон.
– Да она уверяет, что ты не спишь со своей женой, – простодушно выпалил великан. – А я ей твержу, что ты слишком горячий мужчина, чтобы не поживиться таким лакомым кусочком, как твоя жена.
– Ну что ж, ты победил, – сказал Гордон, искоса взглянув на свою покрасневшую супругу. – Так, значит, ради этого ты и притащился с утра пораньше?
Дьюи отрицательно покачал головой и показал на кувшин в руках.
– Я принес вам молока. Гэбби говорит, что леди Роб любит пить по утрам молоко, которое готовит наша Бидди.
– Спасибо тебе, Дьюи, – улыбнулась Роберта. – Я и самом деле люблю его.
Поставив кувшин на стол, Дьюи пошел на другой конец комнаты и по-хозяйски приподнял полотенце, прикрывающее лепешки на доске возле очага.
– А это что тут прячется? – поинтересовался он.
И, тут же отведав одну из них, аппетитно причмокнул:
– Ну и ну! Да они просто совершенство! Даже вкуснее, чем у нашей бабушки Бидди.
– Как это дочь графа Данриджа научилась печь такие восхитительные лепешки? – удивленно повернувшись к жене, подыграл ему Гордон.
– Я не хвасталась, когда говорила, что у меня еще много талантов, – с явной гордостью ответила Роберта.
Не удержавшись, Дьюи прихватил еще лепешку и направился к двери.
– А вы придете на праздник? – с набитым ртом, спросил он.
– Моя жена будет прыгать со мной сегодня через костер, – обнимая ее, ответил Гордон.
– Тогда увидимся позднее. – И Дьюи закрыл за собой дверь.
– Здесь так тепло, – сказал Гордон, стаскивая с Роберты рубашку и кидая ее на пол. – Так на чем мы остановились?
– Мы собирались есть лепешки, – ответила она.
– Лепешки подождут. – Он опустил голову к ее груди и искусительно провел языком по соскам. – Какие там лепешки, когда здесь есть кое-что получше.
Однако два часа спустя Гордон уже умял большую часть этих лепешек и нашел их самыми восхитительными из всех, которые когда-либо ел. Сразу же после завтрака, прихватив Смучеса, он вышел за порог. Нужно было сходить в конюшню, чтобы накормить и напоить лошадей.
Оставшись в домике одна, Роберта торопливо расчесала волосы. Потом, надеясь на теплый день, надела легкую юбку и льняную блузу с глубоким вырезом, но оставила ноги босыми.
– Ты готова? – спросил Гордон, вернувшись. Он бросил Смучеса на постель и добавил: – Праздник вот-вот начнется.
– В общем-то готова, – ответила Роберта. – Но я бы предпочла сначала искупаться.
– Ты пахнешь восхитительно, – сказал ей Гордон. – От тебя исходит аромат нашей любви. – И, быстро подойдя к ней, протянул венок из полевых цветов. – Я дарю тебе солнечный свет, цветы и улыбку. – И с этими словами надел венок ей на голову.
Роберта засмеялась.
– Благодарю вас, милорд. Пожалуй, я оставлю вас при себе еще на некоторое время.
– На всю жизнь и еще на один день, – шепнул ей Гордон, целуя в губы.
– А мы возьмем с собой Смучеса? – спросила она.
– Нет, щенок будет путаться под ногами у коров и лошадей, а я не хочу, чтобы его затоптали копытами, – покачал он головой.
Казалось, сама великая Мать-богиня милостиво улыбалась тем, кто собрался на этот праздник костров. Они даровала людям идиллический день, с синим небом, теплым солнцем и чистым горным воздухом, напоенным ароматом расцветающих трав.
Роберта могла бы показаться случайному прохожему лесной феей, когда вместе с мужем спускалась по тропинке в долину Глен-Эрей. Она весело напевала что-то себе под нос и, держа мужа за руку, почти вприпрыжку шагала рядом с ним. Ее радовало все: и то, что она на самом деле стала его женой, и то, что ей впервые предстояло присутствовать на празднике костров.
– Знаешь, я так волнуюсь, – призналась она.
– Я бы никогда этого не подумал, – успокоил ее Гордон. И, бросив искоса озабоченный взгляд, спросил: – А ты что, никогда раньше не бывала на первом выгоне скота у себя дома?
– Нет, – честно ответила она. – Расскажи мне, как это происходит?
– Два костра собираются из веток высушенных еще в марте десяти разных пород деревьев, – начал Гордон. – Это в первую очередь береза – в честь древней богини и дуб – в честь древнего бога. Ель при этом символизирует рождение, ива – смерть, а рябина – магию. Яблоня – любовь, – тут он притянул ее к себе и поцеловал, – а виноградная лоза – радость; орешник – милосердие, а боярышник – чистоту. Тут празднуется плотская любовь, союз всех мужчин и женщин. Влюбленные пьют из майской чаши, куда наливают вино и березовый сок, а потом вместе прыгают через горящий костер. После этого между двумя кострами прогоняют скот, чтобы огнем очистить его.
К тому времени, как они добрались до долины Глен-Эрей, вокруг пруда уже собралась толпа мужчин, женщин и детей. А весь скот, собранный в одно большое стадо, щипал в отдалении траву. Две груды сушняка только и ждали момента, когда их подожгут с началом праздника.
Как единственному сыну и наследнику главы клана, Гордону принадлежала честь зажечь праздничные костры. Роберта с гордостью смотрела, как, взяв в руки пылающий факел, он зажег сначала один костер, а потом другой. Когда пламя разгорелось и жарко взметнулось к небесам, зрители разразились громкими приветственными криками.
– Наш Горди и леди Роберта должны первыми выпить из праздничной чаши и прыгнуть через костер, – громким голосом объявила Гэбби. – Инверэри станет процветать, если у молодого хозяина и его жены будет много детей.
– Давай, ангел, – сказал Гордон Роберте. Он взял из рук Гэбби чашу и поднес ее жене, чтобы она сделала по обычаю глоток. Повинуясь ему, Роберта отпила из чаши. Затем Гордон и сам сделал изрядный глоток.
Передав майскую чашу Гэбби, он подхватил вдруг Роберту на руки и с разбегу перепрыгнул сначала через один костер, а потом через второй. И, учащенно дыша, отпустил ее, дав ей медленно соскользнуть вдоль его тела, вставая на ноги.
Рукоплескания, крики и ободряющий свист поднялись вокруг.
Роберта зарделась, вспомнив их близость минувшей ночью. Но, несмотря на свое смущение, обхватила Гордона за шею, крепко прижалась к нему и поцеловала. Она хотела, чтобы ни один человек из клана Кэмпбелов не сомневался, что она действительно жена Гордона, в полном смысле этого слова.
– Я ведь говорил, что прыжок через костер вместе со мной обеспечит тебе ребенка от меня? – шепнул Гордон, приложив ладонь к ее горящей щеке.
– Ложь – страшный грех, – шутливо парировала она. – Придется тебе просить об отпущении грехов, когда будешь в церкви на исповеди.
– Ты беспокоишься о моей душе, ангел? – усмехнулся он. – Обещаю, что на том свете мы с тобой будем вместе.
– Да, но где? – спросила она. – Я не сомневаюсь, что, если тебе понадобится, ты затащишь меня вместе с собой и в ад.
– Нет уж, ангел. Я надеюсь, что ты замолвишь за меня словечко перед господом, – отшутился он.
Следующими через двойной костер прыгали Гэбби и Дьюи. За ними последовали другие пары. А потом подошло время прогонять между кострами скот, чтобы совершить обряд очищения.
Ребята постарше побежали в конец долины и, крича и размахивая кнутами, словно заправские пастухи, пригнали к ним весь выведенный на летние пастбища скот.
– Пусть молодая хозяйка Инверэри проведет первую корову между двумя кострами, чтобы принести изобилие нашему клану, – объявила Гэбби.
