Восторг ночи - Герн Кэндис (книги полностью TXT) 📗
Адам пошел в гостиную, взял портрет Дэвида и принес его назад в спальню. У него не было ни сил, ни желания вешать его. Он приставил портрет к стене лицом к кровати.
– Вот твой ненаглядный муж, который будет всегда смотреть на тебя. Больше я его не потревожу. Прощай, Марианна.
Он перекинул через плечо оставшуюся одежду и покинул комнату, а также ее жизнь.
Марианна провела остаток дня и вечер, свернувшись калачиком на постели, которая все еще хранила запах Адама. Она ничего не ела и не пила: все плакала и плакала, пока не кончились слезы.
Марианна не сомневалась, что поступила правильно, но разве должно это так мучить ее? Она хотела, чтобы Адам понял ее. Она сняла траурные одежды, принимала участие в жизни общества и даже завела любовника. Но она не могла исключить Дэвида из своей жизни. Он всегда был и оставался частью ее жизни. Она познакомилась с ним и полюбила его, когда была еще девочкой. Их отцы обручили ее и Дэвида с самого детства. Его семья приняла Марианну, как родную, после смерти ее отца. Она до сих пор носит фамилию Несбитт и не желает ничего менять.
Однако она любила Адама, и ее удручало то, что он страдает. Все эти годы он был рядом с ней и Дэвидом и, конечно, знал, как много связывает ее с мужем.
Да, Адам позволил ей познать то, чего не было с Дэвидом, но могла ли она пожертвовать своей принадлежностью к Несбиттам ради новой любви? Мысль об этом была крайне мучительна.
Она размышляла несколько дней в одиночестве, прежде чем опять появиться в обществе. Марианна все еще испытывала неуверенность и слабость, присутствуя на светском рауте у леди Морпет. Она деялась, что общение с разными людьми позволит ей ощутить себя такой же, как прежде, но этого не произошло. Ее дурное настроение не рассеялось, и она пожалела, что выехала из дома. Несколько джентльменов стремились привлечь ее внимание, но она больше никем не интересовалась. Ей никто из них не был нужен. Она хотела видеть в своей спальне единственного мужчину, но он не желал быть с ней без заключения брака.
Марианна в подавленном состоянии размышляла над непреклонностью Адама, как вдруг увидела Виолу Кэйзенов, пробиравшуюся к ней сквозь толпу. Меньше всего ей хотелось сейчас разговаривать с матерью Адама.
– О, Марианна, – сказала женщина, тяжело дыша, когда, наконец, выбралась из плотной толпы. – Я рада, что нашла вас.
– Я тоже рада видеть вас, миссис Кэйзенов. Виола махнула рукой.
– Скажите, дорогая, вы видели Адама?
– Нет, он не появлялся уже несколько дней.
– Негодный мальчишка. Боюсь, он скрывается из-за этой истории с Лейтон-Блэр. Я прямо заявила ему, дорогая, что в жизни никогда так не радовалась, как тогда, когда узнала, что его помолвка расстроилась. Отец Адама сильно разволновался, потому что считал Клариссу очень подходящей невестой. Мужчины плохо разбираются в таких делах, не правда ли? Эта девушка совершенно не подходит Адаму. Думаю, вы согласитесь со мной.
– Конечно. Я говорила ему то же самое. Виола засмеялась.
– Правильно! Он нуждается в том, кто может прямо высказать ему свое мнение. Но сейчас я встревожена. Он нигде не показывается, и это заставляет людей думать о нем как о несчастном, снедаемом любовью глупце. Ему необходимо вернуться в общество и показать всем, что расторжение помолвки нисколько не повлияло на него. Но Адама постоянно нет дома, и я не знаю, что с ним происходит. Я надеялась, что вы знаете.
Марианна нахмурилась. Может быть, он исчез из-за нее? Скрывается от нее?
– Сожалею, но я тоже давно его не видела.
– Ну, если увидите, передайте ему, что его мать хочет, чтобы он встряхнулся и снова вступил в игру.
– Хорошо, мэм. Я передам.
Если когда-нибудь снова увидит его.
Виола коснулась руки Марианны и наклонилась к ней.
– Могу я кое в чем признаться вам? После смерти Дэвида я надеялась, что Адам будет ухаживать за вами.
– За мной?
– У меня всегда было ощущение, что он влюблен в вас.
– О? – Боже, откуда она узнала?
– Я думаю, он считал, что это будет предательством его дружбы с Дэвидом. – Виола пристально посмотрела на Марианну и добавила: – Но Дэвид умер, поэтому любовь Адама нельзя считать предательством, не так ли? Нельзя вечно держаться за прошлое.
У Марианны пересохло в горле, отчего она почти лишилась голоса.
– Прошу прощения, дорогая. Кажется, я смутила вас. Пусть лучше мой сын скажет сам за себя. И если он решится признаться вам в любви, вы можете быть уверены, что его мать примет вас с распростертыми объятиями.
Марианна не знала, что и сказать. Внутри у нее бушевал вихрь эмоций. Кажется, она уже жалеет, что отказалась принять предложение Адама? И почему она вдруг начала сравнивать теплое отношение Виолы Кэйзенов с постоянно холодным неодобрением Лавинии Несбитт?
Марианна сбивчиво ответила что-то Виоле и медленно направилась к выходу. Она не могла ясно мыслить – у нее кружилась голова. Ей необходимо уйти.
Вернувшись домой, Марианна долго стояла у окна гостиной, наблюдая за соседним домом. Окна Адама были темными. Может быть, он покинул Лондон? Или пьянствует где-нибудь с лордом Рочдейлом? Или, возможно, сидит один в темноте, размышляя, как она?
Марианна любила Адама. Она хотела быть с ним. Она страстно желала его любовных ласк, а также его дружбы, которой теперь была лишена.
Марианна была благодарна ему за то, что он предоставил ей возможность познать наслаждение в сексуальном общении. Теперь она не представляла, как сможет обходиться без этого, но в то же время сознавала, что неспособна отдаться другому мужчине.
Марианна подошла к письменному столу, где обнаружила старый список имен потенциальных любовников из двух аккуратных колонок. Ни один из этих джентльменов больше не интересовал ее. Она поняла, что Адам был прав. Ей не нужны случайные связи. Ей требовалось иное. Она хотела вернуть своего лучшего друга. И своего любовника. Она хотела иметь в одном лице и того, и другого, и, возможно, даже нечто большее.
Глава 19
Марианна стояла в прихожей городского дома свекрови, готовая терпеть еженедельный визит, несмотря на раздражительное настроение. Она все еще не могла справиться со своими противоречивыми эмоциями. Служанка ждала, когда Марианна развяжет ленты своей шляпки, чтобы повесить головной убор на одну из деревянных вешалок над подставкой для зонтов.
У Марианны замерзли руки. Она посмотрела на слегка потрепанную и поношенную треуголку, которая всегда висела здесь. Эта шляпа принадлежала Уильяму Несбитту, отцу Дэвида. Лавиния настояла, чтобы она оставалась на том месте, куда Уильям повесил ее перед смертью. И шляпа висела на одной и той же вешалке вот уже четырнадцать лет.
Внезапно вид этой шляпы вызвал у Марианны бурю эмоций, настолько сильных, что у нее закружилась голова и она зашаталась.
– Миссис Несбитт? С вами все в порядке?
Марианна сделала усилие, чтобы успокоиться.
– Да, Пэтси. Я в порядке. Только… немного разболелась голова.
Шляпа Уильяма. Марианна не могла оторвать от нее глаз. Этот предмет в прихожей представлял собой только одну из тысячи мелочей, которые Лавиния Несбитт хранила в память о своем муже. Эта женщина всеми силами цеплялась за прошлое и не отпускала его.
Марианна, как вдова, существенно отличалась от своей свекрови, стараясь быть современной, непредубежденной женщиной, живущей в настоящем, одевающейся по моде и имеющей любовника.
Тем не менее она не могла забыть Дэвида. И сейчас, глядя на эту шляпу Уильяма, казалось, она смотрела в зеркало, где ее образ ничем не отличался от Лавинии. Она носила фамилию Дэвида и сознавала себя его вдовой, держась за это так же, как Лавиния за старую шляпу мужа. По существу, Марианна тоже никак не могла расстаться с прошлым.
Что конкретно связывает ее с ним? Память о прежней любви? Иллюзия совершенства этой любви, которая на самом деле была лишена подлинной сексуальности, имеющей, как теперь она знает, важное значение? И что заставляет ее считать, будто бы память о прежней любви важнее того, чтобы жить, свободно дышать и любить здесь и сейчас? Какой же глупой она была! Она всегда полагала, что не сможет опять полюбить, хотя в действительности не позволяла себе снова влюбиться.
