Коварный заговор - Джеллис Роберта (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Они оба снова хотели стать на колени, но Элинор предупредила их попытку, просто обняв их за плечи.
— Я очень счастлива, что вы вошли в мою семью и в мое сердце. Я знаю, что вы уже достаточно большие, чтобы нуждаться в матери, но есть некоторые вещи, которые мужчина хочет иногда поведать или спросить у женщины. И мать — самый надежный человек, чтобы выслушать ваши проблемы и истории. Если чем-нибудь смогу помочь вам, помните, что я буду всегда рада это сделать.
Иэн обвел глазами всю группу.
— Ты иди первым, Адам, потом Джоанна и Элинор. Оуэн, подставь мне плечо. Стоять я могу, но на лестнице чувствую себя не совсем уверенно. Джеффри, следуй за нами и будь готов подхватить меня за пояс, если мое колено не выдержит. Я не хочу влететь в зал головой вперед.
14.
Это была изумительная по красоте церемония, но у Элинор стало на душе тяжело. Она отчаянно боролась со слезами, наблюдая за Адамом, принимавшим присягу от своих вассалов. Он был такой маленький, его крохотные ручки утопали в ладонях мужчин, которые преклоняли перед ним колени. Боль из горла опустилась ей в грудь, и она почувствовала, что сердце ее вот-вот разорвется в буквальном смысле. «Саймон, — кричало ее израненное сердце, — Саймон!»
Но не было ни ответа, ни даже видения, чтобы успокоить душу, как раньше, когда ей становилось страшно и грустно. Был только голос Иэна, следовавший за дрожащим голоском Адама, подтверждавшим клятвы верности, голос Иэна, сильный и уверенный, повторявший вновь и вновь:
— Я, Иэн, лорд де Випон, даю гарантию и ручаюсь за моего сына по браку.
К счастью, Элинор так часто приходилось принимать присягу от своих подданных, что нужные слова и жесты лились из нее автоматически, а что касается оруженосцев, то, как бы ни был забывчив Иэн в отношении их нарядов, он, конечно, не забыл проинструктировать их насчет обязанностей.
Во время принесения присяги каждым вассалом и кастеляном Оуэн или Джеффри по очереди выходили вперед, чтобы принять и перенести в надежное место знак верности, который вассал дарил господину. Дар сэра Джона из Мерси состоял из пяти рыб, трех угрей и двух устриц; сэр Джайлс из Айфорда подарил две пары охотничьих собак; сэр Генри из Кингслера — длинное копье; сэр Уолтер из Форстала преподнес ястреба-перепелятника. Элинор все время думала об умершем Саймоне — видит ли он своего сына сейчас? Она даже не слышала оглушительные возгласы «Fiat! Fiat!», вырывавшиеся из всей массы глоток после каждой клятвы.
Однако она довольно быстро пришла в себя, когда почуяла странную интонацию в голосе кастеляна из Клиро-Хилла, сэра Питера. В одно мгновение она вспомнила об Иэне, стоявшем по левую руку от него. Хотя правая рука его не шевельнулась, левая ухватилась за ножны меча, словно он готовился выхватить оружие.
Даже Джоанна вспомнила о своей причастности к этой церемонии и придвинулась ближе к матери, почувствовав что-то неладное. Элинор сказала свое слово, наклонилась вперед и одарила кастеляна поцелуем мира, но, не встретив его взгляда, встревожилась еще больше.
Кастелян передал оруженосцу знак почтения к хозяйке — фазаньи яйца и пять луковиц, — и Элинор приняла его, произнеся нужные слова. Свидетели прокричали «Fiat!». Сэр Питер сошел с помоста, но глаза Элинор продолжали внимательно следить за ним, пока перед ней не предстал сэр Алфред из Иленда.
Тут она отступила на шаг. Настала очередь Иэна. Это принятие присяги было, конечно, совершенно необязательным в том смысле, что ничего не меняло в общественном положении Иэна или в его отношениях со своими вассалами. Однако идея как можно более частого обновления клятвы верности была хороша в принципе — постоянное повторение вроде бы укрепляло лояльность. К тому же обновление присяги в такой момент отведет возможные жалобы, что Иэн, дескать, слишком занялся землями своей супруги и оставил в небрежении собственные, не предупредив вассалов о новой ответственности. Элинор все это мало занимало. Хотя теоретически она была наследницей Иэна, поскольку у него больше не было родных, ее не слишком волновала мысль о присоединении его земель к своим, если с ним что-то случится.
Примерно на середине церемонии принесения присяги в дальнем конце зала произошло какое-то замешательство. Элинор резко вскинула голову, но, видимо, воины, толпившиеся в той стороне зала, либо разъяснили нарушителям покоя, что происходит впереди, либо Как-то иначе утихомирили их. Совершенно избавившись от прежнего плохого настроения, Элинор почувствовала, как заколотилось ее сердце от радостного ожидания. Если это был королевский гонец, то благослови ее Господь. Лучшего времени для его появления и придумать было нельзя.
Элинор, конечно, надеялась, что это произойдет именно таким образом, но у нее не было времени подготовить все как следует. Она знала, что егеря оставят этого человека в лесу только после рассвета из опасения, что он станет жертвой хищных зверей, но все остальное было лишь на уровне догадок.
Сколько времени ему понадобится, чтобы освободиться? Сколько времени он будет добираться до Роузлинда? Как долго ему придется уламывать стражу впустить его в замок, такого потрепанного и грязного, каким он должен предстать? Глаза Элинор остановились на стоявшем чуть впереди и слева от нее Иэне. Если это в самом деле гонец короля, то Бог действительно благословил их брак. Иэн будет защищен свидетельскими показаниями могущественных очевидцев от обвинений в презрении к пожеланиям короля. В конце концов, откуда он мог знать, что у короля есть другие планы в отношении леди, на которой он женился, если гонец с такой информацией явился только после свадьбы.
Быстро просчитав другие возможности для беспокойства, Элинор почти не сомневалась, как ей теперь нужно действовать. Как только затих последний «Fiat!», она сделала шаг вперед.
— Кто нарушил порядок во время церемонии? — отрывисто произнесла она. — Выведите этого человека сюда.
Иэн, который не сводил глаз со своего вассала, вообще не заметил кратковременного беспорядка в дальнем конце зала. По удивленным взглядам и взволнованно повернувшимся головам он понял, что если что-то и было, то заметили это немногие. Он положил ладонь на руку Элинор.
— Будь поласковей, — предупредил он ее, — сегодня неподходящий день для строгости.
— Я вовсе не сержусь, — заявила в ответ Элинор негромким, но четким голосом, который определенно донесся до важнейших свидетелей, стоявших перед помостом, — трех епископов, графов и лорда Ллевелина. — Я просто беспокоюсь. Вчера после обеда один из моих лесников передал мне королевскую печать и требование выкупа за королевского гонца. Он сказал, что человек, которого он не знает, набросился на него сзади и, угрожая ножом, потребовал отнести эту печать мне и попросить две марки за гонца и послание, которое было под этой печатью.
— Что?!
Этот недоуменный вопрос не означал, что Иэн чего-то не дослышал, — он просто не поверил своим ушам. Элинор оставалось только торопливо рассказывать дальше в надежде, что у него хватит соображения не оспаривать публично ее слова.
— Я отдала ему деньги и убедилась, что он положил их туда, где ему было велено их оставить. Я не рассказала тебе об этом. Я… не хотела выглядеть дурой, если бы оказалось, что меня попросту надули.
Глаза Иэна расширились до такой степени, что едва не вываливались из орбит, и он конвульсивно сглотнул. Сама идея, что Элинор могла действовать или мыслить столь простодушно и пассивно, не укладывалась у него в голове. Было ясно как Божий день, что Иэна втянули в какую-то дьявольскую интригу, но он не осмелился сказать или сделать что-нибудь, что выдало бы его подозрение. Тем более что тот человек уже вышел вперед. Иэн выслушал поведанную им историю чрезвычайно недоверчиво.
Он оказался в руках у преступников. Каких преступников? Иэн знал, что расчистил единственное в окрестностях гнездо разбойников незадолго до приезда гонца. Конечно, вполне вероятно, что где-то в лесу могла жить небольшая шайка, промышляя дичью и несколькими грошами, которые они могли вытряхивать из путешественников-простолюдинов, боявшихся пожаловаться о своих злоключениях в замок. Это было возможно, но все же маловероятно.
