Катрин и хранитель сокровищ - Бенцони Жюльетта (библиотека книг .TXT) 📗
— Оставайтесь здесь, — грубо приказал он. — Я пойду за ним, но вы отвечаете за последствия.
Как только Катрин спустилась на пол, Траншемер вышел, тихо притворив за собой дверь. Мысль о преданной Саре, попавшей в лапы бандитов, была невыносима для нее. Катрин спрыгнула бы с башни без колебаний только ради того, чтобы поставить Траншемера в безвыходное положение. Однако сейчас она должна была собрать все свои силы для встречи с Фортеписом.
Фортепис пришел через несколько минут с видом собаки, у которой украли кость. На нем были штаны в обтяжку и порванная в нескольких местах рубаха с открытым воротом.
— Что вам угодно? — спросил он с порога. — Если вы не будете вести себя тихо, мы закуем вас в кандалы.
Сейчас, когда на нем не было его обычной военной амуниции, он выглядел гораздо моложе. Катрин почувствовала, что не испытывает больше страха перед ним.
Она успокоилась, к ней вернулось самообладание.
— Если вы и закуете меня в кандалы, это не изменит того что я вам скажу, — холодно ответила она. — Я послала за вами, чтобы сказать: оставьте Сару в покое. Мысль о том, что она в ваших грязных руках, приводит меня в не меньший ужас, чем если бы вы посягали на меня саму. И все происходящее может отразиться на щедрости монсеньора Филиппа.
Фортепис иронично посмотрел на нее и издал короткий смешок, больше напоминавший ржание.
— Вы чересчур дерзки для пленницы! Что касается Сары, то ваши предостережения опоздали… она меня полностью удовлетворила, если хотите знать, и у меня нет ни малейшего желания отпускать ее. Она останется со мной.
— Я все про вас знаю! — закричала Катрин, покраснев от ярости. — Сначала вы позабавитесь с ней, а потом отдадите своей своре для развлечений. Клянусь, вы не получите ни гроша, если эти мерзкие скоты дотронутся до нее хоть пальцем! Я хочу видеть ее. Вы слышите? Я настаиваю на том, чтобы увидеть ее.
Атаман разбойников подошел к ней и, прежде чем она успела его оттолкнуть, обхватил ее за талию и прижал к себе. Он был белее мела от гнева.
— Довольно! Я не собираюсь отдавать ее своим мужичинам, если вы это хотели услышать. Но я предупреждаю вас: вам лучше вести себя тише, если вы не хотите попасть в мою постель…
— Я слишком худа.
— Не уверен! В вашем мужском костюме — возможно.
Но в этом платье вы выглядите совершенно иначе, и у меня может появиться искушение забыть про богатый выкуп. Я не думаю, что вы девственница, и Филипп Бургундский не много потеряет, если я развлекусь с вами.
Поэтому предупреждаю: не шумите!
Он обхватил ее за шею, приблизил ее испуганное лицо к своему и жадно поцеловал. Его пальцы сжимали ее как железные оковы, и, как ни старалась Катрин, она не смогла вырваться. Когда он отпустил ее, она покачнулась и прислонилась к спинке кровати.
— Теперь вы поняли? — спросил Фортепис, внезапно успокоившись. — Я советую вам быть смирной.
— Я хочу, чтобы Сара была здесь! — выкрикнула Катрин вне себя от ярости, На мгновение их глаза встретились. Фиалковые глаза Катрин горели неистовым пламенем, и бандит понял, что она способна на все. Он пожал плечами и пошел к двери.
— Я пришлю вам ее завтра утром. А пока вам будет прислуживать Траншемер. Через минуту он принесет вам ужин. Спокойной ночи!
Катрин встала на колени у кровати и положила голову на потертое покрывало. Она была без сил, голова ее раскалывалась от боли. Она одержала частичную победу. Во всяком случае, никто не притронется к Саре, кроме атамана. В любом случае у нее уже не было сил, чтобы обдумать, что делать дальше. Она была голодна и хотела спать, и когда вновь появившийся Траншемер принес поднос с едой и кувшин вина, она жадно набросилась на еду. Это был жидкий суп, в котором плавало несколько кусочков мяса, к тому же он был плохо приготовлен.
— Вы не слишком хорошо кормите пленников, — ехидно заметила Катрин.
— Вам не на что жаловаться! Это та пища, которую едим и все мы. У вас в супе есть даже мясо! Я же говорил вам, что у нас не очень хорошо с провиантом. Вчера сир де Курсон украл у нас нашу единственную корову и двух свиней, поэтому ужин сегодня такой скудный. Может быть, завтра будет лучше.
— Почему? Вы ожидаете прибытия провианта?
— Откуда? Нет, мы попытаемся украсть коз у сира Курсона. Надо же нам как-то жить.
Еда была отвратительной, но вино на удивление хорошее. Катрин выпила больше, чем обычно, и у нее закружилась голова. Уже было темно, и ничего не оставалось делать, как ложиться спать. Она бросилась в постель не раздеваясь, натянула на себя старенькое покрывало и заснула.
Когда Катрин проснулась, она увидела Сару, склонившуюся над ней. Был уже день, и слабый солнечный свет отбрасывал темную тень оконной колонны на пыльный пол. Катрин обняла цыганку за шею и воскликнула:
— Сара! Наконец-то ты здесь! Я так волновалась за тебя. С тобой все в порядке?
Сара слабо улыбнулась и пожала плечами. Ее смуглое лицо осунулось, под глазами синели круги, но, несмотря на это, она не выглядела страдалицей. Ее черные волосы были распущены по плечам сияющей волной, что делает моложе своих лет. Одета она была в старенькое платье из желтого шелка с длинными рукавами, что ими можно было подметать пол, и с глубоким вырезом спереди.
— Я в порядке, — сказала она. — Но если ты спрашиваешь как вел себя Фортепис, я скажу, что он вел себя как обычный мужчина, не лучше и не хуже других. Я думаю, его дурная слава слегка преувеличена.
Несмотря на озабоченный вид Сары, голос ее звучал почти весело, и Катрин показалось, что Сара даже довольна. Но Катрин поспешно отогнала от себя эту ужасную мысль.
— Какие у тебя планы? — спросила Сара.
Катрин посмотрела на нее с изумлением. Что за глупый вопрос!
— Мои планы? У меня нет никаких планов, кроме одного — выбраться отсюда как можно скорее!
— Не кажется ли тебе, что было бы разумнее спокойно дожидаться здесь выкупа? Фортепис прошлой ночью послал человека во Фландрию с письмом от брата Этьена.
Сейчас я поняла, почему ему был нужен священник: не для того, чтобы служить мессу или читать молитвы над телами его товарищей, просто в его банде никто не умеет писать!
Катрин вскочила на ноги:
— Что ты хочешь сказать? Ждать здесь выкупа? Не думаешь ли ты, что я затеяла это опасное путешествие ради того, чтобы сидеть взаперти в полуразрушенной башне и ждать, пока Филипп выкупит меня у нищего бандита за мешок золота? Если бы это было так, я бы сразу отправилась в Брюгге и избавила бы всех от беспокойства. Но это как раз то, чего мне не нужно. Я боюсь золота Филиппа больше, чем бандитов. Потому что попасть к нему — значит угодить в единственную тюрьму, из которой я не могу убежать.
Она схватила Сару за плечи и грубо встряхнула ее.
— Я не желаю знать Филиппа, — закричала она с горящими глазами, — слышишь ты? Я хочу найти Арно! Арно! Ты поняла?
— Ты сошла с ума, Катрин. Он ненавидит тебя. Он только и делает, что причиняет тебе боль и презирает тебя!
— Я знаю, но я люблю его! И это единственное, что имеет значение. Я бы предпочла быть сожженной в Орлеане, чем быть королевой Брюгге, лишь бы обнять Арно перед смертью. Ты можешь понять, что я люблю и буду любить только его одного до самой смерти? Я хочу выбраться отсюда, и как можно быстрее.
Сара освободилась из ее рук.
— Ты делаешь мне больно, — с обидой заметила она. Я думаю, что ты и впрямь помешалась.
— Что с тобой, Сара? — вскричала Катрин. — Неужели ласки Фортеписа так изменили тебя за одну ночь? Ты и впрямь предлагаешь мне спокойно сидеть и ждать выкупа? Ты неузнаваема. Мне кажется, ты хочешь, чтобы Фортепис получил свои деньги.
Катрин была слишком сердита, чтобы осознавать, что говорит. Сара вздрогнула, как от удара. В ее голосе послышались слезы:
— Как ты можешь так разговаривать со мной? Неужели мы за одну ночь стали врагами?
Но негодование сделало Катрин упрямой. Она отвернулась и подошла к окну.
— Я не враг тебе, Сара. Но ты больше не понимаешь меня, и этого я не могу понять. Арно — единственное, что для меня имеет значение! Если он не будет моим, я не смогу жить!
