Ночные костры - Кук Линда (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
Девушки были яркими и пестрыми, как весенние цветы, в шелковых вуалях с кромкой в тон платьям. Алисе так и хотелось пощупать блестящую ткань.
— Они такие благородные — и леди, и их отец.
— Я думаю, он богат, но не настолько благороден, чтобы дать этим девушкам в приданое землю. Он предложит их женихам золото, уповая на то, что его дочери после свадьбы получат землю и благородное имя. — Раймон весело оглядел стол. — Надеюсь, юный Ален будет осторожен и не станет болтать про себя своим новым подружкам, иначе папаша захочет похитить его и насильно женить на старшей дочери.
Алиса проследила за его взглядом.
— На блондинке? Она очень красивая.
— Да, красивая. И носит на пальцах половину отцовского состояния. — Раймон пожал плечами. — И все же Ален мог бы найти себе невесту получше.
Великолепие вечера померкло в глазах Алисы. Она взглянула на свои руки, помягчевшие с тех пор, как Раймон увез ее от суровой морстонскои жизни, но еще темные от солнца и покрытые непроходящими мозолями. Рядом с купеческой дочкой Алиса казалась неуклюжей простолюдинкой с заскорузлыми пальцами. Однако Раймон де Базен смотрел свысока на эту богатую девушку и считал, что она не пара молодому Алену.
Интересно, какую бы женщину выбрал он для себя, если бы королева Элеанора не принудила его жениться на безземельной провинциалке?
Алиса спрятала руки под стол, положив их на колени. Раймон ни разу — ни словом, ни делом — не показал ей своего разочарования от того, что у нее нет приданого и положения в обществе. За это она будет ему хорошей женой и не опозорит его перед лицом богатых и знатных мужчин… и женщин, с которыми им предстоит встретиться в Виндзоре.
Монах в коричневой сутане с капюшоном, закрывавшем пол-лица, начал убирать со стола хлеб, смахивая его в мешок, висевший у него на боку. Другой монах уносил многочисленные тарелки с большими бараньими и мелкими гусиными костями, дочиста объеденными голодными путешественниками.
Раймон налил вина в оба кубка.
— Выпейте, Алиса. Нам нужно согреться. В коридорах этого аббатства так же холодно, как в Морстоне в полдень. — Он опять взглянул на жену. — Вы устали?
Алиса протянула к кубку руку, уродство которой осознала только минуту назад. В Виндзоре будет много женщин с белыми мягкими руками. Руками, к которым Раймон привык.
Если они сейчас ускользнут от разряженной купеческой семьи и уйдут в спальню, это не приведет ни к чему хорошему.
Алиса подняла голову.
— Нет, — сказала она, — мне хотелось бы посидеть здесь еще немного.
Черноволосый мужчина в красном подошел к маленькой скамье в углу и взял в руки большую широкую скрипку. По залу прошел довольный ропот. Подвыпивший солдат, сидевший у стены напротив, выкрикнул громкое приветствие. Музыкант улыбнулся самому себе и положил скрипку на колени.
— А где же смычок? — спросила Алиса. — Я еще никогда не видела такую большую…
Раймон удивленно обернулся к жене.
— Смычка нет. Он перебирает струны пальцами. Вы что, никогда не видели…
— Но это не арфа.
— Он перебирает их сверху. Разве вы не слышали про…
— Ш-ш-ш, — прошептала Алиса. — Он сейчас будет играть.
Молодой трувер принялся настраивать свой инструмент, одну за другой пробуя струны. Раймон видел нетерпеливо-взволнованное лицо жены. В Кернстоу не было музыки, если не считать крестьянских свистулек и барабанов. Эмма, приехав болотом из Морстона, привезла с собой «сокровища» Алисы, в числе коих были маленькая виолончель без двух струн и смычок, запутавшийся в рваном конском волосе. Инструмент много лет лежал без использования и покоробился от времени. Неужели Алиса Мирбо, внучка одного из мятежных лордов Пуату, никогда не слышала французских труверов?
Когда прозвучали первые переборы, Алиса взяла Раймона за руку. Но вот молодой музыкант провел пальцами по струнам, и она ахнула от удовольствия, услышав первый звучный аккорд.
Раймон забыл о своем намерении пораньше увести жену в спальню после ужина. Тщетно стараясь унять растущее вожделение, он любовался ее взволнованным лицом — огромными глазами и пылающими щеками. Созвучия и ритмы все усиливались и усложнялись, наполняя большой зал долгими заунывными песнями древних дворов Прованса.
Они давно выпили все вино и сидели рука об руку, слушая красивый тонкий голос молодого человека, поющего баллады о рыцарской любви. Когда он затянул последнюю песню, Раймон увидел, что по лицу жены катятся слезы.
— Не плачьте, — сказал он. — Если хотите, я найду вам такого же искусного и сладкоголосого менестреля и заплачу ему, чтобы он все время был с нами и услаждал ваш слух своим пением.
Она крепче сжала его руку.
— Дело не в том, что он заканчивает играть, — прошептала она. — Я плачу из-за самой песни. — Она протяжно вздохнула. — Моя мама пела ее каждый день. Только без музыки. — Она вытерла мокрые щеки. — Ох, Раймон, теперь я знаю, что звучало у нее в ушах, когда она пела эту песню. Она вспоминала… звуки тех струн…
Молодой человек не остановил последний аккорд, и он долго звенел, затихая в притихших углах зала.
Раймон дал музыканту серебряную монету и поблагодарил за пение, потом вернулся к столу, взял Алису под руку и повел ее к темным спальням, мимо маленького зала, где слуги настоятеля выкладывали остатки хлеба и мяса перед нищими, которые стекались в аббатство во время богатого ужина для гостей. Недоеденного в большом зале было достаточно, чтобы накормить двадцать оборванцев, толпившихся вокруг маленького стола.
Беззубая женщина с большими пустыми глазами громко поздоровалась, шамкая набитым хлебом ртом. Коренастый монах что-то тихо сказал ей, заставив замолчать. Раймон кивнул старой ведьме и повел жену дальше по темному коридору.
— Милосердие аббата-настоятеля поражает воображение, но его странные слуги у кого угодно отобьют аппетит, — заметил он.
Алиса кивнула. Интересно, слышали ли эти нищие, собравшиеся в маленьком зале, пение музыканта, который играл в большой столовой? Если да, то даже самые нуждающиеся из них должны были на время забыть про свои горести, успокоенные волшебной музыкой.
В голове Алисы еще звучали фрагменты мелодий, но все тише и глуше. К завтрашнему дню эти отголоски затихнут совсем.
Алиса прошла мимо Эрика, который стоял на страже у двери, и лишь кивнула ему головой.
— Я вижу, — сказал Раймон, раздув угли в маленьком камине, — по вечерам вам нельзя долго пить вино и слушать музыку. Вы настолько прониклись впечатлениями, мадам, что даже не улыбнетесь своему мужу, который истомился по вашей улыбке.
— Вы…
— Что я? — Он подвел жену к камину и начал осыпать легкими поцелуями ее нежную шею.
— Когда мы приедем домой, вы найдете нам музыканта? — Она ахнула от удовольствия, когда его рука скользнула ей под платье и принялась ласкать мягкую упругую грудь.
— Мадам, — прошептал Раймон, — я найду сразу двух музыкантов. Один, — он снял с Алисы плащ и отложил его в сторону, — будет каждый день играть для нас в зале. А другой…
Он стянул с нее платье и, встав на колени, поцеловал изящный изгиб бедра. Алиса тихо вскрикнула.
— …а другой, любимая, будет играть под дверью нашей спальни каждую ночь до восхода луны. — Раймон снял с себя тунику, штаны. — Когда в нашем зале будет играть музыка, Алиса, вы будете любить меня так же горячо, как сейчас, или отдадите мне только половину своего сердца, потому что вторая половина будет занята песней?
Она прижалась к нему всем своим стройным телом, и из горла Раймона вырвался хриплый стон желания.
— А вы, милорд? Музыка за дверью нашей спальни будет отвлекать вас от занятий любовью?
Раймон схватил руку жены и просунул ее между ними. Пальцы Алисы сомкнулись на его твердой плоти.
— Вы думаете, — прошептал он, — что-то может оторвать меня от вас? Даже если рядом будут играть сто труверов, это ничего не изменит.
Держа в руках его символ желания, она опустилась на колени и медленно провела своими густыми пышными волосами по всей длине его мужской возбужденной плоти. Он почувствовал на своем животе ее теплое дыхание.
