Огненный цветок - Райт Синтия (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Сильная в замешательстве смотрела на застежку. И, правда, только белые могли придумать такую глупость! Мэдди подлила масла в огонь, весело описав корсет – эту муку белых женщин, на которую они пошли добровольно, и закончила кратким описанием полной фривольности – шелковых чулок!
К тому времени, когда она закончила, Сильная справилась с застежкой на спине Мэдди, и обе они задыхались от смеха.
– По крайней мере, у меня теперь есть это, – сказала Мэдди, взяв мокасины, которые подарил ей Голодный Медведь. – Я никогда не смогу больше втиснуться в мои туфли на высоких каблуках и с острыми носами!
– Ты сегодня очень веселая, – заметила Сильная, выбираясь из типи.
– Удивительный день!!! – Она подняла лицо к утреннему небу и сразу же заметила яркую радугу. Ее чистые краски казались покрытыми дымкой, и она протянулась дугой от восточного горизонта до Вир Ватта.
– Смотри! Радуга! – Мэдди с детской радостью подняла руку и показала.
– Нет! – закричала Сильная. Она оттянула вниз руку Мэдди, пока та не успела вытянуть палец. – Ты не должна!
– Что ты имеешь в виду? Я ничего не сделала плохого!
Уязвленная и удивленная, она хотела освободить руку и снова показать Сильной радугу.
– Это викмунке, – распекала ее Сильная, – то есть ловушка. Она окружает землю и держит ее. Великий Дух нарисовал ее на небе, чтобы поймать в ловушку дождь и принести его нам!
– Это? – чуть надувшись, спросила Мэдди. Она впервые удивилась тому, что умные люди могут верить в такую чепуху.
Многие из их историй, объясняющих существование различных животных и явлений природы, напоминали басни, увлекательные, но, тем не менее, слишком примитивные, чтобы в них мог поверить человек, обладающий знаниями. Мэдди покровительственно посмотрела на Сильную.
– А почему, скажи, я не могу показать на твою драгоценную ловушку-радугу?
– Потому, что мой народ считает это опасным. Викмунке так сильна, что, если ты покажешь на нее, твои пальцы могут покрыться язвами и распухнуть.
Увидев, что Сильная говорит совершенно серьезно, Мэдди устыдилась своего снисходительного поведения. Даже если объяснения лакота несколько детские, они более увлекательные, чем уроки, преподанные ей в детстве. Они знали столько, сколько им нужно, чтобы жить своей идиллической жизнью…, но что с ними будет, если им придется жить в мире белых?
От этой мысли по спине Мэдди пробежала дрожь дурного предчувствия.
Увидев над Бир Баттом дугу радуги, Лис благодарил судьбу за свою жизнь. Прохладная, приятная вода поддерживала его на плаву, она ласкала его обнаженное тело. Он поднял руку, поднес ко рту сливу и откусил половину. Сок брызнул ему на бороду и в воду. Лис почувствовал, как рыбка скользнула по его ягодицам, но был слишком расслаблен, чтобы уклониться. Он лежал на воде, прищурившись, улыбаясь и думая, как далеко простирается Бир Батт.
– Мне бы хотелось, – услышал он голос поблизости от устья ручья, – чтобы время остановилось и моя жизнь навсегда осталась такой, как сейчас!
– Ты не это имеешь в виду, Голодный Медведь, – ответил Лис, удивленный и довольный. – Ты можешь пропустить много удовольствий, если проведешь всю жизнь, лежа на спине в прохладной воде!
Воцарилось долгое молчание. Легкий ветерок обдувал их мокрые тела, и настроение изменилось.
– Вероятно. Я знаю, что должен прямо смотреть в лицо трудностям, которые ждут впереди, но трудно чувствовать себя отважным, как я обычно чувствую себя перед битвами, когда я могу ясно увидеть свое… как вы это называете?
– Будущее?
– Да. – Голодный Медведь легко подплыл к Лису и дотронулся рукой до щеки друга.
– Я знаю, что ты тоже можешь видеть наше будущее, поэтому и отказался ответить на вопрос Безумного Коня.
– Если бы я был уверен, что мои знания помогут народу лакота, я бы передал ему их, – сказал Лис. – Но мне неизвестны планы Синих курток, а то, о чем я могу догадываться, только еще больше опечалит Безумного Коня и ваш народ. Тяжело видеть, как все изменилось с тех пор, как я жил среди вас. Вы столько потеряли.
Голодный Медведь резко поднялся на ноги. Вода доходила ему до груди, и он, быстро рассекая ее, двинулся к берегу, говоря:
– Ты находишь эти изменения печальными, но жизнь в агентстве была бы гораздо печальнее! Она, – Голодный Медведь обернулся к Лису, сверкнув глазами, – просто жалкая!
Оба мужчины сидели вместе на берегу, под кружевом солнечного света, пробивающегося сквозь листву деревьев, нагишом, с мокрыми волосами. У Лиса они, высыхая, завивались у основания шеи, волосы Голодного Медведя, как чернильные струйки, стекали по смуглой спине.
– Я помню, как твое тело покраснело от солнца, когда ты пришел к нам в первый раз, – вспомнил Голодный Медведь, широко ухмыльнувшись. – Кажется, это было очень давно. Мы были совсем молодыми.
– Ты моложе меня.
Лис заметил, что его друг рассматривает не только его более светлую кожу, но и волосы на груди, руках и ногах. Голодный Медведь никогда бы этого не показал, но Лис знал, что к его любопытству примешивается определенная доля неприязни. Как и «пятнистый буйвол», человек с волосами на теле считался нечистым по сравнению с индейцем, кожа которого была гладкой. Они фыркали и подсмеивались над волосатыми белыми с их нечесаными бородами и курчавыми волосами на груди, к тому же ходившими немытыми в течение нескольких дней. Лакота мылись полностью каждый день, даже тогда, когда для этого им приходилось прорубать проруби во льду. Захари Мэттьюз рассказывал Лису об обычаях индейцев, поэтому Лис, впервые отправившись на Запад, сбрил с лица всю растительность. Сейчас, если бы он не был полон желания отрешиться от Мэттьюза и обрести свое новое «я», не имеющее ничего общего с чисто выбритым советником обреченного Седьмого Кавалерийского полка, он бы, не задумываясь, расстался со своей бородой, чтобы еще крепче утвердиться среди лакота.
– Безумный Конь вернулся в Паха Сапа, – сообщил наконец Голодный Медведь. – На противоположном берегу ручья показался заяц и стал щипать сочную траву. – Касающийся Облаков приехал в поселок, пока мы спали, и они с Безумным Конем поехали посмотреть город, где белые роются на склонах холмов. С ними пошли Короткий Буйвол и Черный Лис, а Пес отказался.
– Я бы хотел снова увидеть Касающегося Облаков, – с ностальгической улыбкой произнес Лис, вызывая в памяти образ военного вождя отряда миниконджу племени лакота. Его внушительный рост в семь футов и присущее ему достоинство внушали страх, но Лис знал, что он очень милый человек. – Приятно слышать, что возле Безумного Коня все еще находятся такие верные друзья. Голодный Медведь пожал плечами.
– Многих вождей уже нет. Некоторых ослепили обещания белых. Некоторые ревнуют к Безумному Коню. Боюсь, его могут убить собственные люди так же легко, как и ваши. – Замолчав, он повернулся к Лису и уставился на него спокойным взглядом: – Мне надоел этот разговор о других людях и проблемах, причиняющих нам боль. Решить их мы не можем. Поговорим лучше о тебе, Голубоглазый Лис.
От неожиданности Лису показалось, что ветер сдувает его с ног. Он попытался небрежно улыбнуться, чтобы избежать пронзительного взгляда друга.
– Что ты хочешь узнать?
– А, вижу мое чувство не обмануло меня! С тех пор как ты и Огненный Цветок приехали в наш поселок, я чувствую, что над тобой нависает какая-то тень, даже когда ты смеешься и работаешь, как друг, которого я отлично знал. Что-то не так.
Несмотря на легкую панику, охватившую Лиса, он испытывал облегчение. Слова застряли у него в горле. Его тайна делала его предателем по отношению ко всем. Ни белые, ни индейцы не смогут простить его.
Так как Лис молчал. Голодный Медведь мягко постарался помочь ему.
– Вероятно, мне будет легче понять это, если ты расскажешь, как попал в город, который вы называете Дидвудом?
Лис резко вздохнул и покачал головой.
– Я не хочу лгать тебе, друг, но сказать правду не могу.
– Я рад слышать, что ты достаточно уважаешь меня, чтобы не обманывать. Это уважение и к себе!
