Рубин - Скай Кристина (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗

Глава 26

Они разбили лагерь, когда солнце повисло уже над самыми верхушками деревьев. Баррет было жарко, она вспотела и страстно хотела выкупаться. Соленый запах моря безошибочно чувствовался в воздухе. Баррет отыскала Пэйджена, инструктирующего носильщиков на краю лагеря, и решительно шагнула к нему.

– Могу я поговорить с тобой?

Он обернулся и вопросительно поднял брови.

– Я хочу искупаться. Мита сказала мне, что мы недалеко от побережья, – добавила она, уверенная, что он не станет этого проверять. – Разреши мне, пожалуйста.

Темные брови поднялись еще выше.

– Вот как? Это приказ?

– Мне жарко. Я устала. Я вся покрыта потом, Пэйджен. Я прошу лишь небольшого одолжения.

Он на минуту задумался.

– Возможно, ты права. Я и сам не отказался бы поплавать. – Пэйджен стал серьезным. – После нашей последней прогулки по берегу ты и сама понимаешь, что нельзя идти одной.

Баррет предвидела такой ответ, но она надеялась, что Миты и одного из вооруженных носильщиков было бы достаточно для ее защиты. Но сейчас ей было слишком жарко, чтобы спорить.

– Очень хорошо. Можем мы идти прямо сейчас?

После недолгих переговоров с Нигалом Пэйджен забросил на плечо винтовку и шагнул в заросли сухого кустарника. Она заметила двух вооруженных носильщиков, следовавших за ними в нескольких шагах.

– Они будут наблюдать с опушки джунглей, – кратко пояснил Пэйджен.

К своему огорчению, Баррет поняла, что мечте об уединении не суждено сбыться. Но мысль о предстоящей прохладе и чистой воде хотя бы на несколько минут сделала ее более терпимой. И не зря, решила она через несколько минут, когда они вышли из зарослей в открытую всем ветрам бухту с белым песком, окруженную высокими раскидистыми пальмами. Пэйджен молча сбросил с плеча сумку и винтовку и протянул ей лоскут темно-красной шелковой ткани.

– Это – купальный костюм, diya redde [11], как называют его сингалезцы. Женщины пользуются такой одеждой, когда купаются в бассейнах или высокогорных водопадах и озерах. Они в совершенстве постигли искусство скромности при купании на людях, хотя я не вижу в этом ни малейшей необходимости. В любом случае ты будешь спать в этой одежде сегодня ночью. Возможно, нам придется в спешке покидать лагерь, и мне не улыбается ждать, пока ты в темноте разыскиваешь свои бриджи.

Баррет развернула невесомый лоскут багряного шелка, чувствуя, как он прилипает к ее пальцам, подобно второй коже. И как только она ощутила его прикосновение, неясное видение пронеслось в ее мыслях. Красный шелк и золотые колокольчики. Господи, эта ткань появлялась в ее снах! Она затаила дыхание, вспоминая остальную часть этого фантастического сновидения.

«Не позволяй себе увлекаться, идиотка. Это всего лишь совпадение, и ничего больше».

Баррет нехотя зашла за растущий поблизости куст и расстегнула рубашку, затем небольшой лиф, который одолжила ей Мита. Он закрывал ее раны, не касаясь нижних, уже подживающих рубцов. Стянув бриджи, Баррет накинула воздушную шелковую полоску ткани, и ее глаза потемнели от смущения. Этот лоскут фактически ничего не закрывал. И как, черт возьми, он мог удержаться без единой пуговицы или шнурка?

С берега послышался негромкий скрип песка под шагами Пэйджена, направляющегося к воде. Скромность Баррет боролась с искушением, и искушение победило. Она вызывающе вздернула подбородок, обернула шелк вокруг груди, завязав концы под мышками, и наконец подошла к воде, почти не дыша, в восхищении от окружающей ее красоты. Мягкий ветерок шевелил волосы, лаская голые руки и плечи. Под босыми ногами шелестел теплый сухой песок. Прямо перед ней серебряные волны накатывались на кромку маленького, окруженного валунами пляжа.

На мгновение Баррет почти забыла, что она была здесь незваным гостем. Что даже теперь продолжалась жестокая схватка между двумя неустанными противниками, и она была пешкой в этой борьбе. И этого нельзя забывать.

Как только она приблизилась к морю, Пэйджен обернулся. На широких плечах уже блестели бусинки воды, солнце светило ему в спину, и лицо было скрыто в тени, так что она не могла видеть выражение его глаз.

– Тебе очень идет, Циннамон, – сказал он с тихой нежностью и резко отвернулся. – Только на этот раз постарайся, чтобы вода не поднималась выше твоей талии.

Баррет нахмурилась. Этот мужчина был невозможен! Он был так же изменчив, как небо в этом незнакомом мире. Сумеет ли она когда-либо понять его?

Мысленно послав Пэйджена в преисподнюю, где ему было самое место, она шагнула к воде и медленно пошла дальше, пока вода не поднялась до лодыжек. Прохладные бархатные волны набегали и отступали, унося с собой изнуряющий жар. Уголком глаза она увидела, что Пэйджен махнул рукой охранникам на опушке джунглей, потом развернулся и бросился в воду. Он двигался с плавным изяществом, которое говорило о его близком знакомстве с океаном. Последние лучи солнца ослепительным блеском обливали его плечи и руки, и Баррет подумала, что он вполне мог быть существом водяного царства.

Она отвернулась и побрела вдоль берега, наслаждаясь приятной убаюкивающей прохладой ветра и воды. Далеко в море Пэйджен прокладывал серебристую дорожку через беспокойные волны прямо к горизонту.

Баррет отыскала торчащие из воды камни в конце бухты. Она осторожно прислонилась спиной к прохладному граниту, свесив ноги в заполненное водой углубление.

Появившаяся в воздухе прохлада напомнила, что солнце уже садилось. Она, должно быть, задремала, потому что, открыв глаза, увидела, что небо стало цвета индиго и только тонкая темно-красная полоска еще светилась у горизонта. Она повернулась к воде, но Пэйджена нигде не было видно. По крайней мере, оба носильщика были на месте, их белые саронги неясными пятнами выделялись на фоне зарослей. Баррет встала, собираясь уходить, и вдруг услышала низкий загадочный напев, который, казалось, раздавался со всех сторон.

– Ты должна быть счастлива, Angrezi. – Голос Пэйджена раздался прямо над ее ухом. – Рыба поет для тебя сегодня вечером.

Она сжала губы, пытаясь скрыть дрожь при его внезапном появлении.

– Что... О чем ты говоришь?

– Аборигены называют это песней рыбы, хотя никто не знает, отчего появляются эти звуки. Возможно, они доносятся от коралловых рифов, или их издают какие-то моллюски. Звук бывает громче при восходе луны и полном приливе.

Пока Пэйджен говорил, странный напев все усиливался, напоминая какую-то древнюю таинственную победную песнь или бессловесное пение русалок. Звук, казалось, исходил из самого моря.

– Пойдем, – сказал он внезапно, схватив ее запястья и заставляя встать на ноги.

– К-куда ты меня тащишь?

– Делай, как я говорю.

– Прекрасно, но если я утону, я тебя убью! В ответ Пэйджен громко расхохотался:

– Если ты утонешь, Циннамон, я разрешаю тебе убить меня.

Они отошли от выступающих из воды камней и направились в другой конец бухты. Баррет недоуменно наблюдала, как Пэйджен разыскивал что-то на песке. Через минуту он выпрямился, торжествующе размахивая обломком дерева.

– Пойдем глубже.

Баррет неохотно подчинилась, задавая себе вопрос, не сошел ли Пэйджен с ума. С каждой секундой таинственный напев становился громче, обступая их жутковатой стеной переливчатых звуков. Пэйджен молча шагнул в черные волны, опустил на воду обломок дерева и прижался к нему ухом. Потом он жестом подозвал ее поближе.

Что за безумие накатило на него на этот раз? – спрашивала себя Баррет, осторожно приближаясь.

Он поднял ее над водой, чтобы спина оставалась сухой, и наклонил ее голову к лежащему на воде куску дерева. Его длинные пальцы сжимали ее талию, и ее тело покачивалось вверх и вниз на тихих волнах.

– Пэйджен! Что ты...

– Тише, Циннамон. Закрой рот и послушай для разнообразия.

Баррет неохотно приблизила ухо к дереву и все поняла. Напев, который был до сих пор не очень громким, в десятки раз усиливался куском дерева. Теперь песня неистово гремела, наполняя все ее тело великолепными переливами и руладами, как первобытный неземной хор.