Лорд-дикарь - Коулин Патриция (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Леон не слышал, как к нему подошла Ариэл и молча положила руку на плечо. От ее легкого прикосновения он вздрогнул, как от удара сыромятным ремнем.
Он отлично понимал, что Ариэл хочет его утешить, но ее прикосновение внезапно наполнило его всего хорошо знакомым чувством — желанием, которое вытеснило все остальные чувства, оставив место только слепой животной страсти. Это он хорошо понимал и знал, как себя вести в данной ситуации.
Не дав Ариэл опомниться, Леон заключил ее в объятия и крепко поцеловал. Ее глаза расширились от удивления, губы раскрылись навстречу его губам. Кровь застучала в висках у Леона, и он еще крепче прижал Ариэл к себе.
Он целовал ее снова и снова, как человек, после долгой жажды припавший к роднику, как сражающийся воин, для которого вдали забрезжила победа.
Его поцелуи были безжалостными и грубыми, но он пытался сдерживать бушующую в нем страсть, боясь раньше времени напугать Ариэл. Руки Леона дрожали, внизу живота болело, но он нашел в себе силы оторваться от губ Ариэл и дать ей возможность перевести дыхание.
Откинув голову, Ариэл своими синими глазами посмотрела на него, и в этом взгляде было все: немой вопрос, удивление, колебание, но этот взгляд не говорил ему — нет. Леон взял Ариэл за подбородок и большим пальцем руки стал нежно очерчивать овал ее лица, водить за ухом, скользить вдоль шеи. Эта ласка привела ее в трепет, и Леон, заглянув ей в глаза, увидел, как там вспыхнул ответный огонь желания.
Леон снова поцеловал Ариэл. Его язык раздвинул ей губы и проник глубоко в рот. Началась игра языков. Он молча учил ее, что нужно делать, и она быстро усваивала его уроки. Волосы Леона свесились вперед, иссиня-черным занавесом отделяя их от всего на свете; руки его, забравшись под накидку, блуждали по ее спине, по всем изгибам ее тела.
Продолжая ласкать Ариэл, Леон откинул ее голову и взглядом, полным страсти, посмотрел ей в глаза.
— У меня нет под рукой эля, — сказал он хрипло, — но уж коль скоро ты решила испытать все на свете, я научу тебя такому, чего ты никогда не испытывала раньше. Ариэл покраснела и потупила взгляд.
— Так да или нет? — спросил Леон, нежно целуя ее в уголки рта.
— Разве обязательно об этом спрашивать, — ответила Ариэл, все еще избегая его взгляда. — Неужели мне нужно отвечать на этот вопрос?
— Как же тогда я узнаю, чего ты хочешь? — спросил Леон, стараясь говорить спокойным, ровным голосом. — Или что ты чувствуешь по отношению ко мне?
— Не понимаю, как можно об этом спрашивать. Все должно быть естественным. Разве животные спрашивают разрешения? Они просто делают, что им надо. Это инстинкт. Мне всегда казалось, когда это случится, если случится вообще, все будет просто и естественно. Меня подхватят на руки и возьмут силой. И еще…
— Ты сказала достаточно, — прервал Леон, подхватывая Ариэл на руки и прижимая к груди. — Ну что же, мадам, вы получите то, что желаете: силой — так силой.
Ариэл не знала, где она находится: в раю или в аду. Ее голова покоилась на руке Леона, а взгляд был устремлен на куполообразный потолок, по которому летали розово-золотистые ангелы всех размеров и с самыми разными выражениями лиц. Леон нес ее наверх по широкой лестнице замка, и ангелы как бы парили в воздухе над ее головой.
Куда они летят, спрашивала себя Ариэл, взмывают вверх или камнем падают вниз?
Ее собственная судьба была ей совершенно понятна: она катилась вниз и не имела ни малейшего желания остановиться. Душевные страдания Леона глубоко тронули ее, и она пыталась убедить себя, что только жалость к нему привела ее в его объятия, но в душе-то она знала, что это не так. Она поступила так не только ради него, но и ради себя. Впервые за всю свою жизнь Ариэл осознала, что, заботясь о нуждах других, она научилась немножко заботиться и о себе.
Благодаря Господу Леон быстро взбегал по лестнице, не оставляя Ариэл времени передумать, да она и сама этого не хотела. Голова ее кружилась, тело наполнялось сладкой негой, ей хотелось, чтобы это сумасшествие длилось вечно.
Леон предложил ей запретный плод, и Ариэл не терпелось вкусить его. Господи, прости ее душу, но она желала его. Именно его и больше никого на свете. Глаза Леона были полны страсти, которую Ариэл никогда раньше не видела в глазах мужчин, но которую сейчас хорошо понимала.
Его страсть передалась и ей, раскрепостив ее, отбросив все условности, выдвинутые обществом, сделав ее податливой, жаждущей, нетерпеливой. Сегодня она чувствовала себя красивой и смелой, готовой отдаться на волю своих чувств, которые, как ее учили, надо уметь сдерживать.
В большой спальне не было ни души. Освещенная огнем в камине и единственной свечой, стоявшей на каминной полке, она была достаточно светлой, чтобы Леон сразу нашел то, что сейчас больше всего его интересовало, — большую кровать у дальней стены.
Дамастовое покрывало было отогнуто, открывая белое льняное белье. Рядом с кроватью на подставке стоял его сундук с вещами. Бархатный полог свисал с прикроватных столбиков, позволяя видеть заднюю стенку кровати, на которой Леон сразу же заметил родовой герб, сделанный из золота и эмали.
Герб Сейджей, подумал Леон про себя и тихо выругался. Скорее всего он угодил прямо в покои маркизов Сейдж.
Стоя в дверях, Леон взвешивал все «за» и «против». Одно из двух: или этот проклятый герб, или его все возрастающая страсть.
Желание важнее, решил он и твердо шагнул вперед, плотно прикрыв за собой дверь.
В два шага Леон достиг кровати, положил на нее Ариэл и, встав на постель одним коленом, склонился над ней, чтобы поцеловать ее тем жарким поцелуем, который он прервал всего несколько минут назад в холле.
— Открой для меня рот, — приказал он, осыпая ее лицо поцелуями.
Не дождавшись выполнения своего приказа, Леон сам раздвинул Ариэл губы, провел языком по четкой линии зубов, почувствовав с одной стороны небольшую щербинку, которую в своем сумасшествии нашел очаровательной, и поцеловал ее долгим поцелуем, вложив в него всю силу своей страсти.
Оторвавшись от ее губ, Леон стал целовать лицо и шею, которые были нежными, как шелк, и он стал бояться, что его усы и отросшая щетина поцарапают ей кожу. Он хотел остановиться, но не смог. Ариэл была вкусной как мед, такой живой и свежей; ее пульс часто бился под тонкой кожей, и Леон чувствовал его губами и припадал к нему снова и снова, как припадают к живительному источнику. Леон зубами захватил мочку ее уха, и Ариэл затрепетала. Этот трепет возбудил его еще больше.
Откинувшись назад, Леон ладонями обхватил лицо Ариэл и стал рассматривать его: белая кожа, розовые пухлые щечки — она была прекрасной. Боже, как же она прекрасна!
— Мне казалось, — сказал Леон, — я хорошо знаю, как уложить женщину в постель так, чтобы она сама это сделала, но я ошибался. Никогда прежде женщина, которая ложилась со мной, не была одета в накидку, шляпу и ботинки. И перчатки, — добавил он, перемежая ее пальцы своими.
— Мне раздеться? — с вызовом спросила Ариэл.
Леон покачал головой и, поднеся ее руку к губам, перецеловал все пальцы.
— Сначала я сам разденусь, а потом раздену тебя, — сказал он.
Леон встал во весь рост. В другое время он разделся бы медленно, возбуждая и соблазняя женщину, но та, что лежала перед ним на кровати, не хотела быть соблазненной. Она хотела, чтобы ее взяли силой, и Леон, горя от нетерпения, стал срывать с себя одежду.
Ариэл лежала на кровати, смущенная, но не в силах отвести взгляда от Леона. Она следила, как падали на пол его пиджак, жилет и шарф. Торопливой рукой он расстегнул одну за другой пуговицы своей рубашки, и взору Ариэл открылась его широкая, вздымающаяся от волнения грудь.
Леон старался не смотреть на Ариэл, но чувствовал на себе ее взгляд.
Ариэл решила запомнить каждое мгновение этой ночи, каждый поцелуй, каждое прикосновение. Она укладывала в памяти свои впечатления, как укладывают между страницами цветы для засушки, чтобы потом холодной зимой вспомнить о лете.