Шепот ночи - Джойс Лидия (бесплатные полные книги .TXT) 📗
Наконец Алси со вздохом отстранилась, и Думитру усадил ее рядом с собой. Она буквально упала на сиденье, выдав свою слабость, несмотря на силу поцелуя. Обмякнув, Алси прижалась к мужу.
– Я думала, что никогда тебя не увижу, – по-французски сказала она, взглянув на их компаньонку, которая пыталась спрятать жгучий интерес за неодобрительной миной. Думитру заметил, что глаза турчанки блестят от любопытства.
– Я тоже, – признался он.
Алси прижалась к нему.
– Я боюсь, Думитру, – еще тише сказала она.
– Не надо. – У него сердце сжалось от ее слов.
– Не уверяй меня, что бояться нечего, – посерьезнев, возразила Алси. – Я знаю, куда мы едем. И понимаю, что султан сделает с тобой.
«Милая, ты даже вообразить себе этого не можешь», – с иронией отчаяния подумал Думитру. А вслух сказал:
– Я хотел сказать, что от страха нет никакого толку.
Алси долго молчала, потом сказала:
– Нам не сбежать, верно? Мне говорили, что ты тоже болел, и я вижу это по твоему лицу. Я хотела сказать тебе, чтобы ты бежал без меня, но теперь понимаю, что это невозможно. – Она печально улыбнулась. – Надо было нам под конвоем сербов ближе подобраться к Стамбулу и тогда бежать.
– Я не уйду без тебя, даже если подвернется шанс, – спокойно ответил Думитру.
– Это глупо, – с горящими глазами возразила Алси.
– Я с этим не спорю, – согласился он. – Но теперь это бесполезно обсуждать.
– Да, – призналась она. – К лучшему или к худшему, мы снова вместе.
Раздался приказ начальника отряда, и вооруженная охрана заняла место в строю.
– У меня есть кое-что, принадлежащее тебе, – сказал Думитру и вытащил из-под сюртука сверток с деньгами Алси.
– Чем они мне помогут? – удивленно спросила Алси и сунула деньги между юбок.
Должно быть, там потайной карман, подумал Думитру. Умница, ухитрилась его сделать. Или юбки с внутренним карманом попали к ней случайно?
– Учитывая то, куда мы направляемся, сомневаюсь, но все может случиться. Ты распорядишься деньгами лучше меня, это я знаю наверняка.
– Я сделаю все, что смогу, – горячо сказала Алси. – Не знаю, как смогу изменить наше положение, но если представится хоть малейшая возможность, я ее не упущу.
Думитру нахмурился:
– Не рискуй собой, Алси. Я никогда не прощу ни себе, ни тебе, если ты пострадаешь.
Она отвела взгляд.
– Я не боюсь. Если я и пострадаю, ты никогда об этом не услышишь.
Думитру не знал ответа, который мог разубедить Алси, поэтому промолчал. Карета чуть накренилась и, тронувшись в путь, повезла их к Стамбулу. Навстречу верной смерти.
Они ехали прочь от Софии, оставив позади дебри Сербии и северной Болгарии. Мощеная дорога, которой полгоры тысячи лет, вела на юг, к столице древней Византийской империи. Подданные султана поддерживали дорогу в прекрасном состоянии. Деревни и постоялые дворы встречались через равные расстояния, чтобы проезжающим чиновникам, турецким и греческим караванам было где запастись провизией. Ранняя зима постепенно сменилась редкими легкими заморозками, какие случаются поздней осенью. По мере того как отряд приближался к Стамбулу и ласковым волнам Средиземного моря, становилось все теплее.
День за днем смотрел Думитру сквозь зарешеченное, без стекол окно кареты на пробегавшие леса, поля, деревни. Алси молча сидела рядом с ним. Рассказав друг другу обо всем, с ними случившемся, они мало разговаривали. Прижавшись головой к плечу Думитру, Алси смотрела в окно, а сидевшая напротив них служанка занималась рукоделием.
Когда Алси и Думитру разговаривали, то разговор касался самых незначительных тем, они тщательно избегали реалий надвигающейся гибели. Думитру рассказывал подробности о Византийской и Османской империях, о жизни и привычках людей, населявших земли, которые проезжал их отряд. О своем детстве, о шрамах, которые получил вместе с лучшим другом, пока тот ночью не забрался в хлев и не погиб от бычьих рогов. Алси, в свою очередь, рассказала о том, как росла в Лидсе; о своем наставнике и друге Эзикьеле, за которого она могла бы выйти замуж, если бы ее жизнь сложилась по-другому; о гувернантке Гретхен, о своих друзьях и о четырех совершенно безуспешных светских сезонах в Лондоне.
– А ты скучаешь по городу, – заметил Думитру. – По городской жизни.
– Да, – взглянув на него, призналась Алси, и ее зеленые глаза стали похожи на кошачьи. – Вот почему меня тянуло в Вену, когда я впервые попала в Северинор. Ты прав, императорский двор меня не интересовал. Меня влекли энергия и суматоха городской жизни, музеи и университеты, опера и общественные институты. В некоторых городах есть библиотеки, научные салоны и даже клубы, в которых не возбраняется бывать и женщинам, пусть не на равных, а в качестве декоративного украшения.
– В качестве шлюх или официанток, – сухо заметил Думитру.
– И такое бывает, – отмахнувшись от его насмешки, тряхнула головой Алси, ее короткие кудри качнулись над плечами.
– Порой я скучаю по Парижу, – признался Думитру. – Когда урожай собран и все работы закончены, зимой остается лишь заниматься мелким ремонтом, если погода позволяет, да полночи сидеть у огня, потягивая бренди, и в десятый раз перечитывать одни и те же книги.
– Тогда мы проведем зиму в Париже, – решительно сказала Алси. – Или в Германии. Или в Шотландии. В Эдинбургском университете есть люди, с которыми я переписываюсь, и которые не слишком испугаются, узнав, что я женщина. Или поедем в Кембридж.
– Тогда тебе придется воспользоваться процентами со своего вклада, – усмехнулся Думитру, теснее прижимая ее к себе. – Я уже предупреждал тебя, что две тысячи фунтов не слишком большая сумма, когда надо быстро привести в порядок 1400 квадратных миль земель, четыре века находившихся в запустении.
– Мне в любом случае придется залезть в свой капитал, чтобы финансировать строительство твоего канала, – парировала Алси. – Кстати, сколько он стоит?
– Пятнадцать тысяч, – ответил Думитру. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, когда его главной целью было улучшение транспортной сети в крошечном уголке мира. – По самым скромным подсчетам, канал будет приносить ежегодно шестьсот фунтов прибыли, даже если мы не увеличим производство продукции.
– Ну и почему ты мне сразу об этом не сказал? – спросила Алси, теснее прижимаясь к нему. – Это четыре процента от стоимости канала, которая, в свою очередь, составляет одну треть моего нынешнего капитала. Прибыль, разумеется, будет принадлежать мне, поскольку я финансирую строительство, согласен?
Думитру удивленно уставился на нее, потом расхохотался:
– А как насчет половины? Капитал, может быть, и твой, но проект и строительство – мои.
– Шестьдесят на сорок, – не уступала Алси.
– Согласен.
Она вопросительно посмотрела на Думитру:
– Ты действительно так считаешь?
– А ты сомневаешься?
– Да. – Она застенчиво улыбнулась. – Ты бы хотел получать половину и вкладывать деньги в землю. Разве не так?
– Мне бы это больше понравилось, – признался Думитру. – Когда-нибудь Северинор будет процветать, но для этого понадобятся тысячи талеров или фунтов.
– Тогда ты можешь вкладывать всю прибыль в развитие графства, – предложила Алси.
– А как же твоя независимость? – мягко спросил Думитру.
– У меня восемьдесят пять тысяч фунтов независимости, – пожала плечами Алси, – которые перейдут ко мне по наследству.
– По наследству? – недоуменно заморгал Думитру.
– А что, по-твоему, произойдет с фабриками моего отца после его смерти? – спросила Алси и рассмеялась. Изумление Думитру казалось ей очень забавным. – Не думаю, что я стану фабрикантшей. Фабрики продадут. Моя мать, если она к тому времени будет жива, получит половину, а я другую, учитывая и то, что отец заработает за эти годы.
– Прости за нескромный вопрос, и сколько же это будет всего? – Думитру в свое время так сосредоточился на ее приданом, что о наследстве и не подумал.
– Не удивлюсь, если все состояние отца к тому времени превысит миллион фунтов, – сказала Алси, – включая и фабрики, конечно. Это больше, чем богатства дюжины аристократов, вместе взятых. Земля – это единственное, что у них есть, а я… я буду богатейшей женщиной Британии, если не Европы.
