Обещание экстаза - О'Бэньон Констанс (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Глава 22
Стоя на палубе «Голубого дельфина», Виктория наблюдала, как тает вдали, растворяясь в густом тумане, побережье Техаса. Она поплотнее закуталась в плащ – дул порывистый холодный ветер. Небо затянулось тучами, и казалось, что вот-вот польет дождь.
– О чем ты думаешь? – спросил Эдвард, стоявший рядом с женой.
– Я вспоминаю, как когда-то стояла на палубе корабля и смотрела, как за кормой исчезает Саванна.
– Когда это было? Когда отец взял тебя в Англию?
Виктория кивнула.
– Тебе бы понравился мой отец, Эдвард. Он был очень обаятельным человеком.
– А почему он не женился повторно после смерти твоей матери? Ведь он был еще достаточно молод.
Виктория нахмурилась и пробормотала:
– Однажды я задала отцу этот вопрос. Я вошла к нему в кабинет и увидела, как он смотрит на портрет моей матери. Он часто и подолгу на него смотрел. Так вот, он улыбнулся мне и сказал: «Дорогая, Фарради любят только раз в жизни. Ты сама узнаешь об этом, когда станешь взрослее. Если повезет и ты найдешь настоящую любовь, ты поймешь, что в душе твоей не останется места для другой».
Эдвард с такой силой сжал поручни, что побелели костяшки пальцев.
– Может, спустимся вниз? – проворчал он, не глядя на жену. – Становится холодно.
Виктория в недоумении пожала плечами; она не понимала, почему муж так разозлился. Эдвард же, не дожидаясь ответа, схватил ее за руку и потащил в каюту. Каюта была совсем крохотная, и в ней имелась только одна кровать.
Немного помолчав, Эдвард пробормотал:
– Прошу простить меня за обстановку. – Он окинул взглядом каюту. – Но это было единственное судно, отплывавшее на Ямайку в ближайшее время. А нам следует поторопиться.
– Но почему?
– Какой же мужчина станет оттягивать свадебное путешествие? – ответил Эдвард, стараясь не смотреть на жену.
– Но неужели у капитана не нашлось еще одной свободной каюты? – спросила Виктория, покосившись на единственную кровать.
– Может, и найдется. Пойду поднимусь на палубу и поговорю с капитаном. Я скоро вернусь.
Эдвард нашел капитана на палубе и тотчас же уладил дело. Однако он решил, что Виктории пока об этом не скажет.
Вернувшись в каюту, Эдвард отрицательно покачал головой.
– Что, неудача? – спросила Виктория.
– Капитан сказал, что пока ничем помочь не может, но, возможно, потом что-нибудь придумает.
– Но мы не можем путешествовать в такой тесноте! – воскликнула Виктория. – Я уверена, что у них есть свободные каюты.
– Боюсь, что нет. Полагаю, ты не хочешь, чтобы я ночевал на палубе?
Виктория нахмурилась.
– Нет-нет, конечно, я этого не хочу. Но что же нам делать? Кровать такая узкая…
– Думаю, за ночь ничего страшного не случится. – Эдвард улыбнулся.
Она потупилась и пробормотала:
– Ты не станешь… Я хочу сказать, ты не будешь…
Эдвард рассмеялся.
– Уверяю тебя, Виктория, я к тебе не прикоснусь, если ты сама того не пожелаешь.
– Обещаешь?
– Даю слово.
Виктория немного успокоилась.
– Скажи, Эдвард, а за сколько дней мы доберемся до Ямайки?
– В зависимости от ветра, – ответил он с улыбкой.
– Побыстрее бы… – пробормотала Виктория.
Эдвард снова рассмеялся.
– Хорошо, что я не обидчив, дорогая. Иначе я бы подумал, что тебе не нравится мое общество.
Виктория молча пожала плечами и отвернулась.
Когда они вечером зашли в столовую, большинство пассажиров уже заняли свои места. Капитан тут же поднялся и проговорил:
– Рад с вами познакомиться, миссис Ганновер. Прошу прощения, что лично не приветствовал вас на борту «Голубого дельфина».
– Не беспокойтесь, капитан, – ответила Виктория. – Ваш первый помощник оказался весьма любезным. Он пояснил, что из-за тумана вы должны оставаться у штурвала.
Капитан представил чету Ганновер другим пассажирам. Все были очень любезны с Викторией, а ужин оказался на удивление вкусным. Эдвард сидел рядом с женой; он видел, что Виктория очаровала капитана.
– Миссис Ганновер, – спросил капитан, – вы ведь южанка, не так ли?
– Совершенно верно. Я из Саванны.
– До войны я заходил в этот порт, но после блокады портов мне пришлось отказаться от столь опасных рейсов.
– И вы ни разу не попытались нарушить блокаду, капитан? – полюбопытствовала Виктория.
– Нет. Многие из моих друзей пытались, но были либо арестованы, либо расстреляны.
– Вероятно, вы поступили мудро. Но с другой стороны… Неужели вам ни разу не захотелось рискнуть? – Виктория лукаво улыбнулась.
– Если бы вы находились рядом, миссис Ганновер, чтобы меня воодушевить, то, вероятно, я бы решился на это.
Эдвард с гордостью поглядывал на жену и ждал окончания ужина, чтобы остаться с Викторией наедине.
Наконец ужин закончился. Проводив жену в каюту, Эдвард вышел на палубу, чтобы дать Виктории возможность приготовиться ко сну. В эти минуты он был переполнен надежд и сладостного предвкушения.
Виктория улеглась на кровать и придвинулась к самой стенке, чтобы занимать как можно меньше места. Ее сердце бешено колотилось. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Эдвард заключил ее в объятия. Она сгорала от желания ощутить его прикосновения. Но что же означало это мучившее ее томление? Почему она так стремилась к нему и душой и телом?
Виктория зажмурилась и уткнулась лицом в стену. Мысль о близости Эдварда пугала ее. Она слышала, как он вошел. Вот потушил лампу и разделся. Она почувствовала, как прогнулась под его весом кровать. Он сел, стащил сапоги и поставил их в угол. Его близость сводила Викторию с ума.
Наконец Эдвард лег с ней рядом и укрылся одеялом. Виктория прикусила губу; она старалась не думать о муже.
– Дорогая, я уже говорил, что тебе нечего бояться, – услышала она его голос.
Эдвард рассмеялся.
– Я знаю. Просто раньше я никогда не спала с мужчиной в одной постели.
– Ты не представляешь, дорогая, как я рад это слышать. Виктория, пойми, перед Богом и людьми мы муж и жена. Нет ничего противоестественного в том, что мы будем спать вместе.
– Ты останешься на своей половине кровати? – проговорила она с дрожью в голосе.
– Я дал тебе слово. Спокойной ночи, дорогая.
– Спокойной ночи, – прошептала Виктория.
Она лежала без сна, прислушиваясь к дыханию мужа. Если бы она захотела, то могла бы, вытянув руку, до него дотронуться. Как же ей этого хотелось! Казалось, он заполнял своим телом всю каюту. Виктория почувствовала, как прогнулся под ним матрас, когда он повернулся, чтобы взглянуть на нее. Она затаила дыхание; ей ужасно хотелось ощутить его прикосновение, и вместе с тем она страшилась этого.
Эдвард тоже лежал без сна. Аромат сирени, исходивший от Виктории, подавлял все другие ощущения. Его неудержимо влекло к ней, однако он сдерживался. «Может, я напрасно придумал эту маленькую ложь и хитростью заставил ее лечь со мной в одну постель? – спрашивал он себя. – Надо думать о чем-нибудь другом – тогда, наверное, удастся отвлечься». В конце концов он погрузился в дрему, убаюканный мерным покачиванием судна.
Среди ночи Эдвард внезапно проснулся – он почувствовал прикосновение чего-то мягкого. Оказалось, что Виктория перебралась к нему под бок – ночь была прохладная, и она, очевидно, замерзла. У Эдварда перехватило дыхание; кровь стучала у него в висках. Он боялся, что не сдержит свое слово.
Тут Виктория вдруг в изумлении проснулась и уставилась на него – ее лицо было освещено сиянием полной луны, заглядывающей в иллюминатор. Наконец она улыбнулась и приблизила к нему губы – ей хотелось лишь легонько прикоснуться к его губам. В следующее мгновение Эдвард крепко обнял ее и прижал к себе. И Виктория тотчас же забыла обо всем на свете. Он страстно поцеловал ее, и она отвечала на его поцелуи со всей страстностью, на какую была способна.
– Виктория, – прошептал он, чуть отстранившись, – ты сводишь меня с ума. Я никогда так терпеливо не ждал. Пожалуйста, не бойся меня. Я буду очень нежен.
