Любовные хроники: Люк Маккензи - Ли Эйна (читаем книги .TXT) 📗
— Хватит отпираться, Симмонс! — крикнула она. — Я видела, как ты прикрывал карты ладонью. Глаза шулера полыхнули яростью.
— Ах ты, лживая маленькая сучка! — заорал он. — Надо было сразу прикончить тебя! — Вскочив из-за стола, он выхватил из кобуры пистолет и нацелил его на девушку.
— Берегись! — закричал Поуп, бросив Хани на пол и прикрыв ее своим телом.
Три выстрела раздались одновременно. Пуля Симмонса попала О'Леари в грудь, а две другие, выпущенные из кольтов Чарли и Джесса, сразили убийцу насмерть.
— Поуп! — крикнула Хани, выбираясь из-под внезапно отяжелевшего тела О'Леари.
Лицо старика посерело, глаза закатились. К Хани подбежали Лили и Сэм. Бармен осмотрел Поупа и лишь сокрушенно покачал головой.
— Я бы чего-нибудь выпил, — теряя силы, со свистом прошептал старик.
— Конечно, дружище, сейчас! — Сэм плеснул в стакан виски и протянул его умирающему.
— Запиши это на мой счет, Сэм…
— Я угощаю, — тихо проговорил бармен.
— Позволь я помогу тебе, Поуп, — предложила Хани.
— Да уж, не назовешь хорошим тот день, когда Поуп О'Леари не может поднести стакана к своим губам, — через силу усмехнулся старик. Он сделал большой глоток и тут же сильно закашлялся. Дыхание его стало хриплым, и он откинулся назад, на руки девушки. — Видишь, дорогая, я все-таки умираю не от пьянства.
— Нет, Поуп, ты не умрешь, — сквозь рыдания проговорила Хани. — Ты еще долго будешь с нами.
О'Леари улыбнулся:
— Дорогая, как приятно, что я принимаю смерть, глядя на твое милое личико. — Он провел рукой по ее щеке. — Спой для меня в последний раз, дорогая. Спой «Не плачь больше».
— Не плачь больше… — дрожащим голосом запела Хани. — Мы споем для моего любимого Кентукки… — Рука О'Леари упала вниз, и он закрыл глаза. — Поуп! Поуп! — истошно завопила девушка.
— Он ушел, сойка.
Обезумев от горя, Хани обернулась и увидела Люка. Шериф помог ей подняться на ноги, и она дала волю слезам, уткнувшись ему в грудь лицом.
— Пойдем, Хани, я отведу тебя наверх, — сказала Лили, обнимая девушку за плечи.
Маккензи подошел к трупу Симмонса.
— Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь произошло? — спросил он.
Поднимаясь по лестнице, Хани слышала, как Джесс Кэлун принялся рассказывать Люку о роковой игре. Девушка обернулась и увидела, что все собрались вокруг шерифа, на полу неподвижно застыли два трупа. Белокурого незнакомца как не бывало.
Через некоторое время Люк пришел в комнату Хани. В ночной рубашке и пеньюаре девушка стояла у окна, прижав руки к груди, и задумчиво смотрела на улицу.
— Как ты?
— Со мной все в порядке, — тихо вымолвила она. — Поуп спас мне жизнь.
— Знаю.
— Я, кажется, должна была рассказать кое-что раньше, и, кто знает, может быть, Поуп был бы сейчас жив.
— Хани, никому не дано властвовать над жизнью и смертью.
— Но ведь Поупа убил Джейк Симмонс. Я знала его. Это от него я убегала — помнишь, я рассказывала тебе?
— Ничего не проходит бесследно. Мне бы надо было понять это еще после смерти Сары и мамы.
Наступила неловкая пауза. Наконец Люк нарушил молчание:
— Ты не будешь против, если я останусь сегодня у тебя? У моей кушетки в тюрьме сломалась ножка.
..Девушка удивленно поглядела на него.
— Люк, я не в настроении сегодня, так что тебе лучше вернуться в тюрьму и починить кушетку.
— Слишком поздно. Я был разгневан ее поведением и пристрелил ее.
Хани покачала головой.
— Плохая шутка, особенно сейчас, — промолвила она.
Внезапно девушка расхохоталась, но смех ее быстро перешел в рыдания.
Люк бережно обнял ее, отнес в постель, раздел, лег рядом и держал в своих объятиях до тех пор, пока девушка, наплакавшись, не заснула.
На следующее утро Поуп О'Леари был похоронен под ясным голубым небом — таким же голубым, как его глаза. Перед тем как Делмер Куинн заколотил крышку гроба, Сэм Бразнер положил рядом с Поупом бутылку лучшего ирландского виски, Лили — красную подвязку, а Хани — листок со словами «Моего старо го дома в Кентукки». Девушка поклялась, что никогда больше не будет петь эту песню.
Вечером, когда Хани одевалась для выступления, к ней пришел Люк.
— Привет, — сказала ему девушка. Маккензи ничего не ответил.
— Что-то не так, Люк?
Шериф молча вытащил из кармана сложенный лист бумаги и бросил его на стол. Хани вопросительно посмотрела на него. Люк все еще молчал. Тогда Хани отложила щетку для волос и взяла листок.
Разворачивая бумагу, оказавшуюся большим плакатом, девушка чувствовала на себе взгляд Маккензи. Первое, что она увидела, было имя Джейка Симмонса. Сердце Хани заколотилось быстрее, когда она прочла объявление о том, что этот шулер разыскивался за убийство сыщика в Миссури. Там также сообщалось, что на счету Симмонса еще несколько убийств подобного рода.
Хани уронила руки и в отчаянии посмотрела на шерифа.
— Я рассказала тебе о Симмонсе, Люк, — вымолвила она.
— Ты прочла весь плакат? — К удивлению Хани, в его голосе звучал холодок.
Девушка снова поднесла плакат к глазам и стала читать дальше.
— Там написано, — заговорил Люк, — что Симмонса и жертву видели в компании привлекательной молодой блондинки, которая, вероятно, была сообщницей убийцы.
— Я рассказала тебе о Симмонсе, — едва слышно повторила она.
Подойдя к Хани, Маккензи взял ее за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза.
— Скажи мне только, что ничего не знала об убийстве. — Он уже не обвинял Хани, он почти умолял ее. И вдруг она поняла, что не может больше лгать шерифу. Девушка опустила глаза, и это было равносильно признанию. Люк молча отпустил ее и подошел к окну.
— Не думаешь же ты, в самом деле, что я имею отношение к убийству, — сказала Хани. — Если бы мне только в голову пришло, что Симмонс замышляет перерезать горло этому человеку, я сделала бы все возможное, чтобы остановить его.
— Понимаю. А потом оказалось, что уже слишком поздно обо всем рассказывать капитану, — саркастически произнес шериф.
— Мне было страшно, Люк. Неужели ты не понимаешь? Симмонс узнал, что я видела, как он убил Петерса, поэтому, без сомнения, он захотел бы разделаться со мной. Все, что я смогла сделать, — так это убежать с парохода и спрятаться от него.
— Ты видела, как убивали представителя закона, и даже не удосужилась зайти к местному шерифу и рассказать ему обо всем.
Хани смотрела ему в спину.
— Наверное, я бы так и поступила, если бы не была перепугана до полусмерти и была бы в состоянии думать. И к тому же я бы не смогла доказать собственную невиновность. Симмонс наверняка стал бы все отрицать, и я бы оказалась единственной подозреваемой. Еще бы! Женщина без определенных занятий и денег, которую видели с Петерсом незадолго до его убийства!
Маккензи продолжал смотреть в окно.
Хани чувствовала, что еще немного — и выдержка покинет ее.
— А почему ты думаешь, что капитан парохода поверил бы мне?! — выкрикнула она. — Ведь ты же не веришь мне сейчас!
Люк резко повернулся к ней.
— Я не говорил, что не верю! — сердито возразил он.
— Тебе и не надо ничего говорить, — сквозь слезы прошептала девушка. — Все и так ясно — по твоему поведению.
Шериф боролся с охватившими его чувствами. Он понимал, что несправедлив к ней, но все еще не хотел признать этого.
— По моему поведению? — возмутился он. — Горшок котел сажей корил! Что скажешь о своем поведении?
Хани больше не могла сдерживаться:
— О! Я так и ждала, когда ты начнешь копаться в моем прошлом! Конечно! Ты можешь спать со мной, можешь делать вид, что заботишься обо мне, но на самом деле ни на мгновение не забываешь, что я… падшая женщина! Самовлюбленный шериф Маккензи не опустился до такой твари, как я! Я не добропорядочная, не так ли?
— Нет, Хани, ты не права, — горячо возразил Люк. — Я только никак не возьму в толк, почему ты не рассказала мне всего? Ты была свидетельницей убийства, а убили такого же представителя закона, как я!
