Рыжий ангел - Айвори Джудит (полная версия книги txt) 📗
– Черт побери!
После короткой борьбы Маделин позволила его языку проникнуть в ее рот. У Адриана кружилась голова. По его «взрослым» меркам он целовал Маделин довольно долго. Потом с внезапным потрясением он отчетливо осознал, что они лежат среди растений и статуй, что их совсем не видно.
Маделин освоилась, через несколько минут Адриан был на ней. Парадоксальность ситуации тисками сжимала его, тянула назад, толкала вперед. Голова пошла кругом. Адриан вдруг сообразил, что не собирается лишать кузину девственности, а искренне намерен вовремя остановиться. Но когда?
Чем больше Адриан целовал Маделин, тем хуже оборачивалось дело, увлекая действовать дальше. Ему вдруг пришло в голову, что Маделин ему сестра, ее нельзя трогать. Это само собой разумелось.
– Маделин, я… – Адриан проглотил ком в горле, стараясь успокоить дыхание.
Она попыталась прижать его голову к себе. Он сопротивлялся.
– Поцелуй меня, пожалуйста, – прошептала она. – Это… это так хорошо…
– Да. Это выход чувств. Я бы тебе показал, только, боюсь, мне не следует этого делать.
Адриан не собирался обижать ее, но Маделин отпрянула, потом вскочила и бросилась бежать.
Он чувствовал себя совершенным глупцом. И почему-то обманутым. Ему нужно было отвести ее подальше в сад, меньше говорить, больше целовать, позволить себе некоторые вольности, потом овладеть ею. Это вполне можно было сделать.
Всю неделю Адриан боролся с этими мыслями. Потом ему в голову пришла блестящая идея. Он может жениться на Маделин. И тогда все будет в порядке.
Через несколько дней Адриан укрылся с Маделин в кладовой, но тут вмешалась судьба в лице деда.
Дед вытащил Адриана за шиворот и долго стращал в библиотеке, напоминая о долге по отношению к женщинам вообще и к кузине в частности. Маделин отослали из дома, подальше от него.
Адриан довольно часто видел ее, но с ней было минимум полдюжины компаньонок. Это обернулось настоящей болезнью, с реальной физической болью, которой, как он ни старался, не находилось облегчения:
Адриан завел дружбу с гувернанткой Маделин в надежде окольными путями обойти препятствия, выросшие между ним и кузиной. Но гувернантка оказалась романтичной одинокой молодой женщиной. Возникли еще большие проблемы: гувернантка забеременела.
Адриан покорно каялся. Да, он знает, что от этого бывают дети. Только раньше этого никогда не было. Нет, спасибо, он не хочет жениться на гувернантке. Джон, его английский дядюшка, присмотрел для него дочь герцога. Этот факт Адриан скрывал, пока не пришлось выложить его деду.
Это был год досады и глупых ошибок, год юности в худшем ее проявлении. Адриана мучило чувство вины и собственного бессилия.
Была только одна действительно прекрасная ночь, несколько часов, осветивших его жизнь, прежде чем он еще глубже погрузился в тоску и жалость к себе.
Пятнадцатилетие Маделин. Это был грандиозный бал, ее первый бал. Они танцевали все танцы. Ей больше никто не был нужен. Адриан чувствовал себя королем.
Маделин застенчиво взглянула на него из-под темных ресниц.
– Ты знаешь, что я хочу…
– Но?
– Но папа… Он будет разочарован. Он и так недоволен. Мне полагалось искать мужа, а не флиртовать с кузеном.
– Наверное, это можно совместить.
Взгляд Маделин задержался на его лице, пока она не покраснела, сообразив, что долго на него смотрит. Она опустила глаза.
– Не дразни.
– Мы будем хорошей парой. Мой дядя, наверное, согласится, только поворчит, что придется менять планы.
– Он выбрал кого-то для тебя?
– Я даже не знаю ее имени.
Но Адриан знал: Джорджина Кент, единственная дочь герцога Уилзбери. Девушка была неприлично богата, хороша собой, но совершенно не вдохновляла Адриана. Он пару раз встречался с ней.
– Ты наперекор дяде женишься на мне?
– Ты ради меня пойдешь против отца?
Ее глаза снова скользнули по нему.
– Да. Я хочу этого. Я так часто об этом думала, ты представить себе не можешь.
– Могу. Воображение жгло меня так, будто я в аду.
– Там тебе и место. Мне сказали, что у Селесты родилась девочка.
Адриан молчал, не зная, как справиться с этой темой. Месяц назад он стал отцом и еще не мог определить свои ощущения. Он держал на руках ребенка, испытывая при этом странное чувство. Было так неожиданно навещать крошечного младенца. И это было очень личное, по крайней мере, до сих пор.
– Что я могу сказать в свое оправдание?
– Да что угодно. Слепое увлечение. Проклятая любовь. – Попытки Маделин казаться непринужденной оказались безуспешными. Она снова посмотрела на Адриана со всей серьезностью. Потом неразумно сказала то, что весь следующий год влекло его к алтарю. – Это не имеет значения, – произнесла она. – Ничто не имеет значения. Я люблю тебя, Адриан. Я готова погибнуть за мгновения твоей любви.
Они по одному ускользнули в каретный сарай. И здесь между горячими клятвами в любви и браке подвели итог роману, длившемуся полтора года.
Все произошло довольно невнятно, Удовольствие, которое она могла получить, заслонил страх. А его наслаждение было омрачено горячностью, которую он не мог сдержать.
Над их сладким грехом быстро сгустились тучи. Маделин снова удалили от Адриана. Его отправили на другой конец света, как провинившегося ребенка отправляют в детскую.
Образ его кузины, ее чувства, испытанные на сене в каретном сарае, преследовали его на двух континентах. Когда Адриан вернулся домой за месяц до свадьбы, он страстно желал положить конец своим мукам и тайно бежать с Маделин.
Но его решительно поставили на место. Маделин стерегли как реликвию. Повсюду строгие лица, ему не позволяли даже слова сказать наедине с невестой. Он чувствовал себя не женихом, а гостем невесты. Ее преступным кузеном.
Адриан снова увидел свою дочь и был очарован ею. Она уже ходила. Селеста застенчиво подбадривала ее произнести одно из нескольких слов, что знала малышка: «папа». Адриан корил себя за то, что так очарован этими бессмысленными звуками, так рад незаконнорожденной дочери.
Оглядываясь назад, Адриан вспоминал, что во многих отношениях он ни в чем себе не отказывал. Он отказал себе в одном – в прощении. Он никогда не прощал себе даже малейшей ошибки. Ошибка есть ошибка.
И теперь он смотрел на одну из них. Боже, Маделин ничуть не изменилась. И снова он почувствовал, как ужасно неправильно быть здесь, наедине с Маделин, когда в доме Кристина.
Глава 30
Маделин счастливо лепетала по-английски с сильным акцентом:
– Адриан, я так боялась, что тебя здесь не окажется! Или ты не согласишься встретиться со мной. Томас был такой противный и таинственный…
Слова прорвались паводком. Английская речь казалась вдвойне странной. Адриан никогда не слышал, как Маделин говорит на английском, и то, что услышал сейчас, было ужасно. Она словно использовала акцент для соблазна.
– Адриан? – Ее голос задрожал. – Tu vas m'aider, n'est-ce pas? – Когда он не ответил, она повторила вопрос по-английски: – Ты поможешь мне?
Нет, думал Адриан, надо повернуться к ней спиной и уйти. Но он не мог этого сделать. Он подошел ближе и начал освобождать ее.
От нее пахло тяжелыми духами и холодным потом страха. Как он раньше не сообразил? Красный шарф. Духи незнакомые, но смешавшийся с ними запах женщины был ему хорошо известен. Следовало бы догадаться…
Когда Адриан потянулся отвязать Маделин, ее лицо оказалось в дюйме от его груди. Было приятно чувствовать ее дыхание. Оно, как всегда, было странно-сладким, как у юной девочки. Несмотря ни на что, Адриан понял, что Маделин ему не противна. И поймал себя на том, что поглядывает на дверь. Словно провинившийся.
Чистая случайность, сказал он себе и перевел взгляд на узел, который оказался слишком сложным. Даже если Кристина придет – для чего у нее совершенно нет причин, – какое это имеет значение? Находиться в одном помещении с Маделин не преступление.
