Опасные объятия - Сноу Эшли (список книг TXT) 📗
Даже самый беглый взгляд на кабинет Мак-Кейтона подтверждал распространенные о нем слухи. В городе, где отделка из красного дерева и меди считалась последним словам элегантности, кабинет Мак-Кейтона являл собой не сногсшибательность, но состоятельность и комфорт, будто перенесенный в Тумстоун со страниц модной книги Годея для женщин. Аманда опустилась на сверхпуританский стул рядом с отлично полированным столом из вишни, посредине которого стояла серебряная пепельница и хрустальный графин с двумя маленькими стаканчиками. Аманда старалась придать непринужденность позе. Мак-Кейтон предложил ей немного мадеры.
– О нет, нет, спасибо. Мне нужно возвращаться в аптеку.
– О, я понимаю. Спасибо, что вы нашли время прийти, мисс Лэсситер, – сказал банкир, устраиваясь напротив. – Я бы мог и сам зайти к вам, но посчитал, что здесь, в этой небольшой комнатке нам удобнее поговорить о делах.
«Да, и намного интимнее!» – подумала Аманда. Мак-Кейтон выглядел таким же респектабельным, как и его кабинет. Коротенький мужчина, с круглой головой и густыми седыми усами, компенсировал свою непривлекательность отлично сшитым костюмом, бриллиантовой заколкой для галстука и массивными золотыми часами поверх полосатого шелкового жилета. Аманда почему-то представила его самым преуспевающим карточным игроком в «Алахамбре». Возможно потому, что Мак-Кейтон походил своим обликом именно на игрока.
– Дело в том, – продолжил он, – что у меня есть деловое предложение, которое, думаю, подойдет и вам.
Она удивленно посмотрела на него: сначала она почему-то решила, что он станет говорить с ней о Коуле; ей и в голову не приходило, что речь пойдет об аптечном магазине.
– У меня есть друг… который попросил довести до вашего сведения, что хотел бы купить вашу аптеку… по довольно высокой цене. Гораздо дороже, чем она стоит на самом деле.
– Купить аптеку? Но я не собираюсь ее продавать.
– Я… мы – понимаем… Мой покупатель полагает, что Тумстоун будет разрастаться, и аптека тоже потребуется большая. Он хочет вложить деньги в это дело и надеется, что вы ему не отказали.
Аманда взглянула на этого коротышку-щеголя.
– Почему он не пришел ко мне? Не предложил партнерство? Откуда взялась эта мысль, что я обязательно продам аптеку?
Мак-Кейтон сложил вместе пальцы, прикрыв ими рот, и усмехнулся, глядя на нее.
– Он решил, что так будет этичнее, если я скажу о его предложении. Его не интересует партнерство. Он купит вашу маленькую аптеку и значительно расширит ее. Там будут не только лекарства. Это будет, своего рода, вызовом судьбе, достаточно приятным для него.
– Знаете, мистер Мак-Кейтон, можете сказать своему покупателю, что меня не интересуют деньги. Мой дядя оставил аптеку моему отцу, следовательно, и мне. Я тоже считаю это вызовом судьбе и тоже получаю от этого удовлетворение. А что до расширения… я сама собираюсь осуществить это со временем.
Улыбка на лице Мак-Кейтона растаяла.
– Но, мисс Лэсситер, всегда возникают проблемы, когда женщина берется за мужское деле. Вы имеете некоторый успех с тех пор, как приехали в Тумстоун, но, как долго сможете продержаться, если у вас появится соперник и откроет еще одну аптеку, гораздо большую и лучшую. А для расширения вам понадобятся банковские кредиты. Банк, возможно, будет не заинтересован в субсидиях двух аптек.
– Вы меня пугаете?
– Конечно же, нет. Я никогда никого не пугаю.
– А как еще это можно назвать? Я должна продать аптеку, или мне не дадут работать.
– В самом деле, мисс Лэсситер, вы меня очень задели.
Аманда уловила иронию в его голосе. Мак-Кейтон, несмотря на всю свою обходительность, был крепким орешком. Это читалось в его глазах, в самодовольной улыбке на тонких губах, в каждом его жесте. Аманда взяла сумочку и поднялась.
– Думаю, мне нечего вам больше сказать, мистер Мак-Кейтон. Пожалуйста, передайте вашему покупателю, что я не буду продавать аптеку ни за какую цену, ни при каких условиях. – Она посмотрела на него сверху вниз. – Вы правы, мне, возможно придется когда-нибудь обратиться в другой банк за кредитом, и вы, с вашим влиянием в городе, можете мне помешать. Но я все-таки надеюсь, что смогу работать в аптеке, доставшейся мне по наследству. Думаю, чувство справедливости в вас возьмет верх над чувством мести. До свидания, мистер Мак-Кейтон.
Аманда подошла к двери и немного подождала, пока он встанет и откроет перед ней дверь, но банкир не собирался двигаться с места. Она сама повернула ручку двери.
– До свидания, мисс Лэсситер, – услышала она невнятное бормотание. Любезной улыбки на его лице не было и в помине.
Она помедлила, стараясь взять себя в руки, прежде чем выйти на улицу, чувствуя на себе взгляды банковских служащих. Одного из них Аманда узнала: это был прихожанин церкви Святого Ансельма, он быстро кивнул ей. Она была уже у двери, когда в банк буквально влетел маленький, толстый, хорошо одетый джентльмен, чуть не сбив ее с ног.
– Мисс Лэсситер? – Он извиняющимся жестом приподнял шляпу.
– Да.
– Броуди Хэнлон, мисс Лэсситер. Думаю, мы не встречались. Я все время хотел поблагодарить вас за помощь, которую вы оказали сыну Беннета, когда тот пострадал на заводе.
Аманда вспомнила, что Броуди Хэнлон был владельцем «Амелии» и имел акции еще нескольких шахт.
– Ну что вы! – сказала она. – Я сделала все, что смогла, пока не приехал Гудфеллоу.
– Все равно. Хорошо, что вы спасли ему ногу.
– Мальчик повредил руку.
– О да, да. Он уже снова работает.
– Плохо. Ему нужно учиться. До свидания, мистер Хэнлон.
Аманда с удовлетворением заметила, что улыбка исчезла с его лица. Хэнлон хмуро уступил ей дорогу. Она постаралась не заметить, как он слегка кивнул ей, и вышла из банка. Броуди Хэнлон и Льюис Мак-Кейтон. Двое городских богачей и самых влиятельных в городе. И оба ей не понравились. Она шла, щурясь от солнца, и думала: «Уж не Хэнлон ли – этот таинственный покупатель?»
Аманда и потом задавала себе этот вопрос. Прошел месяц, потом еще два. Ее аптека оставалась единственной в городе, и Аманда начала думать, что угроза Льюиса Мак-Кейтона так и осталась невыполненной. В самом деле, если кто-то и захотел бы открыть еще одну аптеку, то как-то дал бы знать об этом.
К тому же, она слишком была занята, чтобы думать об этом постоянно. Частые пулевые ранения, короткая вспышка коклюша, частые посетители, приходившие просто за советом или лекарствами, отнимали все свободное время Аманды. Дважды она ездила в Тук сон за лекарствами, но даже и после поездок у нее не хватало нужных средств. Горькая желудочная настойка, корень мандрагоры, средство Климмера от женских болезней исчезали с полок очень быстро. Только работа помогала ей забыться и не думать о Коуле. Когда она вспоминала о нем, жизнь казалась невыносимой, на глаза набегали слезы, грозя вылиться бурными потоками. Мысли о Коуле пронизывали, болью сердце и мешали дышать.
Аманда совсем измучилась за эти долгие месяцы. Она перестала ходить в церковь, потому что Кэбот Стори являлся болезненным напоминанием о прошлом. Когда Либби Уолтон или шериф Бихэн, или кто-либо еще упоминали имя Коула, она отказывалась говорить о нем. Она заставляла себя думать только о работе, не принимая никакого участия в жизни города, и отвергала предложения шерифа или преподобного Стори составить им компанию, чтобы прогуляться или сходить куда-нибудь. Она понимала, что это глупо, но лучшего придумать не могла, защищая себя, таким образом, от мыслей о будущем, казавшимся совершенно безнадежным.
События, которые происходили в городе тоже не приносили особой радости. Все говорили о нараставшей вражде между Ирпами и Клэнтонами. Каждую неделю появлялись слухи, что закрывается та или иная шахта. Когда это не подтверждалось, возникали новые предположения, будто обнаружено очередное месторождение серебра. В пивных шла стрельба, в публичных домах – поножовщина. Каждую неделю воры угоняли в Мексику скот и лошадей. Несмотря ни на что, штамповочные заводы работали, в шахтах добывали серебро, дельцы делали деньги, а город продолжал строиться. Появились здания для общественных нужд: новое здание суда, еще две церкви, первая школа. Аманда смотрела на это из своего маленького магазинчика, который, кстати, достаточно процветал, и каждый день ждала, когда Мак-Кейтон осуществит свою угрозу. Кое-какие признаки уже намечались.
