Агнесса. Том 2 - Бекитт Лора (книги серии онлайн TXT) 📗
— Хотите правду? — без вступления спокойно произнес он.
Агнесса кивнула. Лицо ее было очень расстроенным.
— Знаете, это тот самый случай, когда говорят: в чем только душа держится!
У Агнессы перехватило горло.
— Что с ним? Очень плохо?
— Да, — серьезно посмотрел на нее. — Вы родственница? — Агнесса опять кивнула. — Мне не хотелось бы вселять в вас чрезмерную надежду, иногда лучше знать все как есть. Не стану перечислять, что там, скажу только: всего много, и все дрянь. Запущенность крайняя. — Он помолчал. — Я сделаю то, что делают в таких случаях, но… словом, не уверен, что это поможет.
— Он не поправится? — тихо спросила она, и ее глаза, глаза семнадцатилетней девчонки, умоляли пощадить. — Нет?
— Не знаю. — Он опять помолчал в сомнении. — Богу решать. Обычно я так не говорю, но в самом деле, тут решать только Богу. Природа иногда дает человеку исключительную выносливость и здоровье, но обстоятельства складываются так, что все изнашивается, знаете, как бывает, раньше времени. И если все болезни одновременно вдруг решают наступать…— Тут он заметил в выражении лица женщины нечто такое, что заставило его добавить: — Хотя могу сказать, что другой человек давно бы уже свалился, а этот — живет, так что, возможно, все еще наладится!
— Значит, надежда есть? — отступала Агнесса.
— Очень небольшая. В прошлом — два тяжелейших ранения, в голову и легкое; вы знаете об этом?.. Я бы положился на природную выносливость, если бы не общее истощение организма… Это новое воспаление… я не уверен, что он справится.
— Значит, остается лишь попытаться как-то облегчить последние недели его жизни?
— Может быть, дни. Считайте, что так.
Агнесса опустила голову; в этот миг все казалось ей незначительным и мелким, она пожертвовала, казалось бы, чем угодно, только бы услышать от доктора другую правду, только бы он отменил свой ужасный приговор, приговор человеку, которого она так сильно когда-то… любила!
Врач ничего больше не сказал. Он ушел с сожалением: он думал, женщине не очень тяжело будет вынести правду, которую он обычно не скрывал, — когда он пришел, она казалась совершенно спокойной. Но все вышло наоборот. Он вздохнул: ошибаться случалось не часто.
Агнесса послала Молли за лекарствами, а сама вернулась к Джеку. Глаза его были открыты, он смотрел на нее. Она плакала, и Джек чувствовал, что момент, когда его обрадовали бы ее слезы, ушел в прошлое.
— Что он сказал тебе? — спросил Джек. — Что я помру? Ты рада, Агнес? Не забывайте приходить с Орвилом на мою могилу и приносить цветы. Кстати, один мой друг говорил, что я сдохну в самой грязной канаве, но, кажется, меня ждет лучшая участь. Что ж, я и этому рад. Бедному Дэну меньше повезло; ты знаешь Дэна? Он положил за тебя голову тогда, на дороге. Его самого, наверное, зарыли в канаву, чего он и заслуживал, так же, как и я. Плачь, плачь, Агнес, жалей меня, это успокоит твою совесть!
Вся эта речь прерывалась временами ужасным кашлем и хрипами в груди. Но взгляд Джека действительно не был похож на взгляд умирающего — в этом человеке вновь пробудились остатки сил; он словно черпал их из какого-то потайного колодца: милость к нему природы, в отличие от судьбы, в самом деле была велика.
— Ты не умрешь, — сказала Агнесса, — я тебя вылечу. Молли уже пошла за лекарствами.
— Я ничего не возьму от тебя, — сказал Джек. — Мне не нужны твои подачки. Уходи.
— Почему ты так говоришь? — с ласковой грустью спросила Агнесса. — Неужели я причинила тебе так много зла? Я хочу помочь…
— Из жалости, — закончил он.
— Если б и так, то это не самое плохое чувство. Но я не столь милосердна, чтобы жалеть всех и всем помогать, так что мною движет не только жалость.
Он хрипло засмеялся.
— Ну, Агнес, что за намеки! Давай не будем! — Но потом, поразмыслив, сказал:— Знаешь, это уже затянулось. Пора ставить точку, тебе не кажется?.. Пообещай выполнить мою просьбу — тебе нетрудно будет это сделать. Когда я буду умирать, ты скажешь мне правду, ладно? Повторишь то, что уже говорила или скажешь что-то другое, неважно, но только правду. И еще… поцелуешь меня, как раньше, хорошо?
Агнесса внимательно смотрела на него. «Если б Джек умер, — мелькнула кощунственная мысль, — это решило бы многие проблемы… да вообще все!» Но… она не хотела, чтобы он умирал.
— Я могу сделать это сейчас, — сказала она.
— Нет, не надо! Потому что сейчас ты обязательно соврешь, и поцелуй твой будет ненастоящим.
— Неужели я такая лгунья?
— Не знаю, но только ты соврешь. Правду ты сможешь сказать, только, когда "будешь знать, что теряешь меня навсегда, что мы никогда больше не встретимся. Когда тебе нечего будет бояться. Не беспокойся, я сумею подождать, тем более что, кажется, осталось недолго. А сейчас, — повторил он, — что бы ты ни сказала, все будет ложью! — И добавил: — Ты даже сама можешь этого не понимать.
Агнесса слабо улыбнулась.
— Я ничего не скажу ни сейчас, потому что ты не хочешь, ни потом. Ведь ты не умрешь!
Он усмехнулся.
— Никогда не умру?
И она ответила серьезно:
— Для меня — никогда.
После он замолчал, потому что говорить было трудно. Вернулась Молли с лекарствами, и Джек вскоре уснул или, что хуже, просто забылся. Агнесса не беспокоила его.
Комната, где обитал Джек, была странным местом: Агнесса провела здесь несколько часов и ни разу не вспомнила своих близких: ни Орвила, ни сына, ни Джессику никого. И когда вернулась домой, ей казалось, что это возвращение после долгого отсутствия; она даже не сразу привыкла к обстановке, точно только что попала из зимы в лето, из мрака в свет. Или наоборот. Разные миры… Но теперь к таким путешествиям придется привыкнуть.
Когда Орвил вошел в свою комнату, Агнесса только что вышла из ванной. Ее вымытые волосы блестели, она завернулась в широкий пеньюар розового шелка, а в руках держала щетку и полотенце: Орвил пропустил момент превращения.
— Иди сюда, дорогая, — сказал он и, когда Агнесса подошла, притянул ее к себе на колени. Она покорилась, и он почувствовал на своей щеке холодные, влажные пряди ее волос. Агнесса молчала — ей опять повезло, потому что лучше всего было именно так; если она просто прильнет к нему, возникнет атмосфера доверия, доверия без слов; так лучше — ведь в чувстве и вправду была вера, а в словах бы возникла неминуемая ложь.
— Агнесса, милая, ты не больна? — Орвил заглянул в ее лицо: и вчера, и сегодня она казалась такой испуганной, взволнованной, хотя и старалась это скрыть. Сегодня — ему сказали — долго отсутствовала, опоздав к обеду, сейчас принимала ванну в неурочный час. — Что случилось, дорогая? — Он ощутил ее дрожь и еще больше встревожился. — Говори же, не молчи!
— Нет…— Агнесса вымолвила это с трудом и, помедлив, добавила: — Я здорова…
Орвил не мог поймать ее взгляд. Господи, а какие холодные руки! Ему казалось, что Агнесса сейчас расплачется, как ребенок.
— Да что случилось?! Может ты…— Он подумал, что догадался, а она, в свою очередь, догадалась, о чем он подумал. Она молчала, и Орвил уверился окончательно.
— Ты ездила к врачу? — ласково произнес он. Женщина кивнула. Она нервно теребила рукой край пеньюара. Глаза ее были опущены.
— Что он сказал?
— Ничего наверняка, — пробормотала Агнесса.
— Но это возможно?
— Вполне.
Орвил облегченно вздохнул.
— И ты расстроилась из-за этого? — тихо сказал он, откидывая назад ее упавшие на лоб волосы. Лицо Агнессы было бледно, под глазами — тени, и лишь сами глаза блестели, точно в лихорадке, темным блеском: да, наверное, так оно и есть.
— Конечно.
— Не надо, милая. — Он обнял ее крепче. — Еще ведь не известно точно, но даже если это и правда — не стоит переживать.
— Но я больше не хочу…— произнесла Агнесса, увлекаясь разговором о несуществующем событии, несмотря на то, что совесть изнутри стучалась во все стены ее запертой наглухо души.
— Понимаю. Это не входило в наши планы, но если даже случится так… В конце концов ты еще молода, мы оба молоды, не столь тяжело нам будет вырастить еще одного ребенка! — Он улыбнулся. — Ты же видишь, милая, я нисколько не огорчен.
