Его жена и любовница - Монро Люси (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Лукас, не медля, направился в «Уайт». Из книги для записей пари он поймет, осуществил ли шантажист свою угрозу относительно семьи Лэнгли. Лукас ощутил что-то вроде мрачного удовлетворения, когда заметил Оулпена – самого большого любителя сплетен, сидевшего возле камина. Если в книге для записей пари он не найдет ничего касательно его жены, ему придется обратиться к Оулпену. Уж тот наверняка слышал сплетню, коль она выпущена на волю.
В книге о секрете Лэнгли не было ни слова, но Лукас обнаружил там несколько иных любопытных записей.
Лорд Р. поспорил с лордом Я. на три фунта, что Святой объявит о своей помолвке с леди А. до конца сезона.
Запись сделана за неделю до того, как Лукас сделал предложение Айрис. Его ухаживания не бросались в глаза, но, очевидно, они все же вызвали пересуды.
Лорд О. спорит с его светлостью герцогом К. на пять фунтов, что свадьба Святого и леди А. состоится не раньше, чем через шесть месяцев.
Эта запись сделана спустя два дня после появления в газетах объявления об официальной помолвке. Странно…
Лорд Я. спорит с лордом Г. на десять фунтов, что Святой расторгнет помолвку со скандально известной леди, катавшейся в парке с бывшей актрисой…
Его светлость герцог К. спорит с лордом К. о том, что лорд Л. отречется от леди А. до конца сезона.
Обе записи были датированы днем скандальной прогулки Айрис по парку.
Ф., эсквайр, спорит с лордом Я. на два фунта, что леди А. расторгнет свою помолвку со Святым после того, как она встретилась с К. де Б.
Запись сделана на следующий день после того, как Айрис каталась с Клэрис по парку.
Сами по себе эти пари не были чем-то из ряда вон выходящим. Представители высшего общества спорили на что только можно, начиная с цвета бриллианта чистой воды, который будет или не будет надет на бал, и заканчивая тем, как скоро джентльмен, чьи ухаживания за определенной леди стали известны, решится сделать предложение. Нет, предмет спора отнюдь не удивил Лукаса.
Он также не удивился, что его светлость герцог Клэршир заключил целых два пари. Его неприязнь к Айрис была известна всем. А вот тот факт, что Ярдли трижды обсуждал ее и трижды заключал пари, показался Лукасу не безинтересным.
Ярдли был одним из претендентов на руку Айрис, которому она отказала. И возможно, ее отказ озлобил его больше, чем она предполагала.
– Нашли что-нибудь интересное? – раздался у Лукаса за спиной знакомый голос.
Обернувшись, граф увидел Дрейка и Джареда, выжидательно глядящих на него. Он молча указал на заинтересовавшие его записи. Молодые люди, подойдя ближе, склонились над книгой и принялись читать.
Рейвенсвуд тихонько выругался.
– Кто такой этот лорд Я.? Я ему покажу, как спорить на мою сестру.
Лукас едва не рассмеялся. Отсутствие светского лоска у шурина ничуть не шокировало его. Он и сам не прочь был поколотить Ярдли, но пока что ему хотелось услышать мнение друзей о пари.
Дрейк нахмурился.
– Давайте найдем какое-нибудь спокойное место. – Значит, он тоже заметил связь между несколькими разными пари.
Дрейк уже развернулся, чтобы уйти, но Лукас остановил его:
– Подождите минуту. Я хочу поговорить с Оулпеном. – Рейвенсвуд сдвинул брови.
– Какого дьявола вы хотите от этого старого сплетника?
– Он наверняка знает, ходят ли уже в обществе слухи о браке ваших родителей.
– Это точно. Он даже может знать, кто распространяет их. – Рейвенсвуд кивнул:
– Тогда давайте поговорим.
Сначала Лукас подумал, что беседа с Оулпеном даст ему лишь подтверждение того, что Ярдли настойчиво интересуется жизнью Айрис.
Но старик потер нос и вперил в Лукаса пронзительный взгляд.
– Странно, что вы оставили молодую жену скучать сразу же после свадьбы, лорд Эштон. Ваше пребывание в клубе непременно породит кривотолки.
Но Лукас ничем не выказал своего раздражения наглым замечанием, даже изобразил на лице притворное удивление.
– И что же это за кривотолки?
– Не секрет, что леди Айрис ведет себя довольно скандально для супруги Святого.
А вот этого Лукас уже не мог позволить никому.
– Поведение моей жены безукоризненно. – Он старался говорить твердо, но вместе с тем дружелюбно, чтобы не отбить у Оулпена охоту к беседе.
Старик фыркнул.
– Может быть, для женщины ее происхождения.
Лукас ощутил знакомую дрожь в теле. Так бывало каждый раз, когда он стоял на пороге разгадки в годы службы в разведке.
– Она дочь графа. Образцовое поведение Айрис вполне соответствует ее происхождению.
Оулпен согласно кивнул, но не отвел от Лукаса своего проницательного взгляда.
– Да, да. Дочь графа. Но возможно, в ее характере гораздо больше врожденных черт, чем может показаться с первого взгляда.
Лукас почти физически ощутил закипающую в душе Рейвенсвуда ярость, когда до того дошел смысл сказанного. Оулпен намеренно употребил слово «врожденный», которое часто использовалось, чтобы намекнуть на незаконное происхождение кого-то из представителей высшего общества. Старый сплетник сформулировал свою мысль таким образом, что Лукас вряд ли смог бы вызвать его на дуэль, ведь явного оскорбления в адрес его жены не прозвучало. Лукас бросил на Рейвенсвуда предостерегающий взгляд, и тот еле заметным кивком показал, что все понял и постарается держать себя в руках.
Лукас вновь повернулся к Оул пену:
– Похоже, характер моей жены заинтересовал не только вас, но и других представителей общества. Как вы думаете, смогу ли я выяснить, кто они?
Пожилой джентльмен нервно заерзал в кресле и поспешно поставил на стол чашку с чаем.
– Я вовсе не хотел нанести оскорбление вашей супруге, ведь ее имя лишь вскользь упоминалось в светских разговорах.
– Уверяю вас, мне отвратительны сплетни, но в данном случае мне чрезвычайно важно узнать имя их инициатора. – Лукас ободряюще улыбнулся, а Рейвенсвуд подвинул свой стул ближе и согласно кивнул.
Оулпен нервно сглотнул.
– Возможно, моей супруге известно имя этого человека. – Лукас удовлетворенно кивнул.
– Буду очень признателен. Ваша помощь компенсирует и частично извинит ваши нелестные высказывания в адрес моей жены. Более того, отпадет необходимость вызывать вас на дуэль.
Голова Оулпена затряслась, словно яблоко в кадушке накануне Дня всех святых.
– Я сейчас же отправлюсь домой и спрошу супругу.
– Сообщите мне, как только что-нибудь узнаете. Я буду в своем лондонском особняке.
Впервые Лукас подумал, что шантажистом вполне может оказаться женщина. Давно стоило принять во внимание и такую возможность. Во время войны с Бонапартом он не раз убеждался, что женщины в серьезных делах, где требуется ловкость и сообразительность, ни в чем не уступают мужчинам!
Прежде чем позволить Оулпену уйти, Лукас добавил:
– Не будете ли вы так любезны напомнить тем, у кого возникнет желание посудачить о моей жене, каким образом я пресек подобные попытки в отношении своей матери?
Глаза Оулпена округлились, и он согласно закивал, после чего поспешно покинул клуб, отказавшись от удовольствия с важным видом пересказывать завсегдатаям клуба свежие сплетни.
Дрейк победоносно улыбнулся:
– Отличная работа, Эштон.
– А как вы пресекли сплетни о своей матери? – поинтересовался Рейвенсвуд.
– Я вызывал обидчиков на дуэль. – Ему пришлось ранить троих, чтобы в обществе наконец поняли, что Святой не позволит скандалам запятнать честь семьи.
– А вы можете быть весьма хладнокровным карателем, если захотите. – Губы Рейвенсвуда изогнулись в одобрительной улыбке.
Они договорились встретиться вечером у Лукаса, чтобы обсудить обнаруженные записи, а также информацию, которую раздобудет Оулпен.
Лукасу еще предстояло посетить «Таттерсоллз», где он собирался купить Айрис свадебный подарок. Посещение аукциона оказалось весьма удачным – Лукас приобрел прелестный двухколесный экипаж и пару гнедых. Будучи не столь либеральным, как Дрейк, он не стал покупать для жены такой же высокий фаэтон, как у Теи.
