Загадочный наследник - Хейер Джорджетт (читаем книги онлайн txt) 📗
Еще одна причина не заставила себя долго ждать. Винсент столкнулся с Хьюго по пути с прогулки по имению с управляющим милорда и решил вернуться с ним домой. Как только Глоссой оставил компанию двух кузенов, он сказал:
— Слышал, вы познакомились с привидением семьи Дэрракотт, кузен. Бедняга Ричмонд! Думаю, ему следовало бы знать, что не стоит лелеять ни малейшей надежды поколебать вашу невозмутимость.
— Так, значит, он рассказал вам все? — помедлив, спросил Хьюго.
— Ну конечно, — ответил Винсент, насмешливо приподнимая бровь. — Он мог составить о вас превратное мнение, но меня-то он знает достаточно хорошо, чтобы не утаивать такой захватывающей истории.
— Этого и следовало ожидать, — сказал Хьюго и повернул голову. На его лице появились признаки его обезоруживающей улыбки. — Вы были правы: скучный безмозглый Аякс одержал честную победу. Похоже, вы — единственный среди нас, кто способен привести этого парня в чувство.
— Знаете ли, дорогой кузен, бывают моменты, когда я удивляюсь: неужели мое первое впечатление о вас было несколько неверным? Какое утешение узнать, что на этот счет я не ошибался.
Явная издевка, прозвучавшая в этих словах, нисколько не задела Хьюго, который спросил прямо:
— Вам никогда не приходило в голову, что в этой его подростковой покорности кроется нечто чертовски туманное? Энергии мальчишке не занимать: он полон огня и, кроме всего прочего, отчаянно дерзок.
— Боюсь, я никогда об этом не задумывался, — сказал Винсент, подавив зевок.
— Тогда подумайте об этом сейчас. Возможно, вы слишком привыкли к такому положению дел и на вас не производит впечатление то, что бросается в глаза любому появившемуся здесь новичку, такому, как я, например. Как-то я уже говорил, что у меня больше опыта в обращении с такими парнями, чем у вас, и скажу вам сейчас: мне хватило и недели, чтобы понять, что наш Ричмонд ведет двойную игру, хотя какую, я не догадывался до тех пор, пока не разговорился с этим таможенным офицером. Только нужно быть в два раза тупее меня, чтобы не сообразить, что за его недоброжелательным отношением к Ричмонду кроется нечто большее, чем одно только презрение. Не могу не признаться, что подозрение, которое лейтенант в меня заронил, казалось слишком невероятным, чтобы о нем задуматься всерьез, до тех пор, пока я не сопоставил одно с другим и в особенности ту пустую болтовню, что слушал парень всю свою жизнь, — но ни у одного из вас, похоже, не хватило мозгов попять, какому безрассудному риску вы подвергаетесь. Вина вся в основном лежит на его светлости, но у вас-то в голове не опилки, а вы ведь знаете мальчишку с колыбели! Нет, Винсент! Неужели вам никогда не приходило в голову, что Ричмонд — настоящий порох: стоит лишь поднести спичку — взорвется!
— Нет, — сказал Винсент очень тихо. — Но прошу вас, продолжайте. Не думайте, мне ваши рассуждения очень даже нравятся. На самом деле я — «весь внимание» и э-э-э… «понимаю вас с полуслова, таинственный Аякс». Цитата, которую я несколько видоизменил, закапчивается словами: «О Небеса! Что это за человек!» Но возможно, будет не слишком вежливо приводить эту цитату целиком, а уж мне совсем не пристало говорить подобным образом с будущим главой семейства Дэрракоттов.
Майор слушал его со сдержанным недоумением, а потом миролюбиво заметил:
— Для здравомыслящего человека вы тратите массу времени на бессмыслицу. Со мной вы ссоры не затеете, поэтому можете прекратить попытки заморочить мне голову, лучше заняться более насущными делами. Ричмонд изображал из себя привидение прошлой ночью вовсе не для меня: он хотел напугать Оттершоу, чтобы тот держался подальше от Довер-Хаус. Теперь парень понял, что у него ничего не получится, и я верю ему, когда он говорит, что больше никогда не сунет голову в петлю. Если бы я не верил, то мне ничего не оставалось бы, как выложить все его светлости, и это последнее, что я хотел бы сделать. Когда я остановил Оттершоу, у лейтенанта в руке был пистолет. Воспользовался бы он им или нет — вопрос другой, но подвергать себя риску быть застреленным — не дело.
— Если вам от этого будет легче, знайте: я уже сказал Ричмонду, что, хоть последствия его подвигов можно считать забавными, подобные выходки ему не к лицу, — лениво сказал Винсент.
— Мне было бы намного легче, если бы я чувствовал, что в этом вопросе могу положиться на вас. Ричмонд мне пока не доверяет. Да и с чего бы ожидать от него подобного?
— Но ведь Ричмонд, если не ошибаюсь, заверил вас в том, что он не замешай ни в чем незаконном, а тем более в контрабанде, — вкрадчиво вставил Винсент.
— Да, так он сказал, — согласился Хьюго. Он на мгновение замолчал и вперил задумчивый взгляд меж ушей своего коня. Грустная улыбка тронула его губы. — У меня нет причин сомневаться в его словах, знает бог, не в моих правилах не доверять людям, но я думаю, он мне солгал.
— Не могу ничего сказать вам по этому поводу. — Тяжелый взгляд Винсента был полон презрения. — Ричмонд, мой дорогой кузен, был рожден и воспитан в приличном семействе, у членов которого не в обычае давать лживые обещания или ввязываться в криминальные истории. Но, несмотря на то, чему вы дали определение «пустая болтовня», которой, к сожалению, так потворствует мой дедушка, Ричмонд различает понятия «симпатия» и «участие». Он, будучи Дэрракоттом, вряд ли допускал хоть на одно мгновение мысль об участии в банде таких вульгарных типов, как контрабандисты. Надеюсь, я ясно выразился?
— Достаточно ясно, — ответил Хьюго. — Не знаю, верите ли вы в то, что говорите, или говорите просто потому, что не любите меня столь сильно, чтобы подумать о чем-либо еще, но в любом случае нет особой разницы. Вы, кузен, просто не хотите и пальцем пошевелить, чтобы спасти парня, который души в вас не чает, от беды. Вы упомянули о высоком происхождении и воспитании Ричмонда. Согласен: его происхождение высокое, а вот что касается воспитания — увы, хуже некуда! И вам, Винсент, об этом прекрасно известно. И мне тоже. Когда вы были в Итоне, я был в Харроу, и то, что мне не вложил в голову мой дед, я узнал там. — Хьюго замолчал, и в его глазах снова появился блеск. — Хотя особенно узнавать было нечего, — добавил он.
— Харроу, — пробормотал Винсент в приступе холодной ярости. — Будьте уверены, наше мнение о Харроу никогда не было очень высоким, но… Ну да ладно!
Хьюго издал смешок:
— Если хорошенько подумать, то мы тоже были не очень высокого мнения об Итоне. Э-э-э, да вы заставляете меня говорить вашими же словами. Пораскиньте мозгами и спросите себя, многому бы вы научились, если бы получили такое же воспитание, как Ричмонд.
К этому времени они подъехали к конюшням, а поскольку их грумы вышли им навстречу, чтобы позаботиться о лошадях, приличия не позволили Винсенту ответить, как он хотел. Он промолчал, но его грум, бросив взгляд на его лицо, отдал бы месячный заработок, лишь бы узнать, что такого сказал ему майор и почему его хозяин так чертовски разозлился.
Винсент ушел с конюшни, не промолвив и слова ни своему кузену, ни слуге, а майор, перебросившись несколькими замечаниями с Джоном-Джозефом, к вящему критическому неодобрению Винсента и удовольствию ухмыляющихся конюхов, предупредил Руфуса на самом что ни на есть йоркширском диалекте, чтобы тот вел себя прилично и не клянчил с таким животным нетерпением сахар, который, как всем прекрасно известно, ему и так дадут, последовал ленивой походкой за кузеном к дому.
За время их отсутствия с оказией прибыла почта, и на столике у входной двери лежал пухлый конверт, адресованный лично Хьюго с пометкой «Почтовые расходы оплачены». Не успел он взломать сургуч, которым было запечатано письмо, и вытащить три листка, заполненных убористым почерком, как в холл вошел Чоллакомб и сообщил, что милорд желает видеть его в библиотеке как можно скорее. Майор, уже внимательно читающий большое послание от того, кто подписался как «преданный друг и верный слуга, Джунас Генри Полтон», ответил на это сообщение дворецкого неразборчивым мычанием, не отрываясь от письма, которое держал в руке, и не проявляя ни малейшего рвения стремглав броситься на зов деда. Любой бы из его кузенов отметил бы ту вежливость, с которой Чоллакомбом был передан в завуалированной форме безапелляционный (а возможно, и гневный) приказ. Чоллакомб решил в отчаянии, что ничто и никогда не научит майора мудрости повиноваться подобным требованиям со всей возможной поспешностью. Он осуждающе кашлянул и сказал:
