Нежное прикосновение - Деланси Элизабет (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Пэги взяла Анну за руку и слегка сжала ее:
— Теперь ваши волнения позади, Анна! Слава тебе, Господи!
Стефен заглянул на кухню, когда Анна танцевала. Он какое-то время понаблюдал за ней, любуясь разгоревшимися щеками, волосами, сияющими красным и коричневым, ее статной фигурой. Она показалась ему такой счастливой, что, когда появился Джон О'Мэгони, он решил, что может оставить ее ненадолго.
— Давай зайдем ко мне в контору, Джон! — предложил Стефен.
О'Мэгони был мужчина с жестким лицом, кустистыми бровями, носивший волосы почти до плеч и густую бороду.
— Да, Стефен. Лучше поговорить в спокойном месте, не боясь, что подслушают информаторы.
Информаторы, — повторил про себя Стефен, вздыхая. — Вожди были так заняты выискиванием информаторов в своих рядах, что почти совсем забыли о сути дела, в котором он должен принимать участие.
В ночной прохладе они перешли улицу и вошли в салун «Эмирэлд Флейм». Большинство постоянных посетителей были у миссис Кэвенах, так что в комнате с баром было тихо. О'Мэгони зашел за стойку поговорить с Эметом.
О'Мэгони был по натуре ученым, но не борцом. Во время восстания сорок восьмого он больше играл словами, а не оружием. Как, впрочем, и все другие лидеры, включая того же Пэдрейка Мак-Карси.
Стефен прошел в спарринговую комнату и посмотрел работу на ринге Моуза с джентльменом из верхнего города. Через полчаса к нему присоединился О'Мэгони.
— Молодой Эмет — отличный патриот, Стефен! С огромной жаждой справедливости!
— Он — мечтатель.
Стефен повел его наверх по черной лестнице на второй этаж, где у него располагалась контора и комната, где жил Моуз. Одну газовую лампу он зажег в холле, а другую — в офисе.
Стены комнаты были покрыты старыми плакатами боев; мебель старая и поцарапанная. Но ему было хорошо здесь — именно тут держал он книги и занимался бизнесом. В этих стенах он принимал агентов по спиртным напиткам и агентов по боям, часами беседуя и угощая их виски, выслушивал жалобы соседей или просто размышлял над чем-нибудь, положив ноги на край стола.
Стефен завел старенькие в корпусе из вишневого дерева часы, которые достались ему вместе со зданием.
— На нижней полке есть какая-то бутылка, если у тебя пересохло во рту…
О'Мэгони, махнув рукой, отказался и устроился в кресле.
— Магири для Комитета выгоден. Он организовал тренировочный показательный бой в спортивном зале. Мы собрали около пяти сотен долларов.
— Итак, даже Магири превращается в патриота. Это большая для меня неожиданность!
О'Мэгони проигнорировал насмешку Стефена.
— Он сказал речь, которая взволновала всех. «Может, Бог благословит нас умереть в Ирландии, — сказал он. — На земле наших отважных предков».
Стефен сел за стол, положив на его край ноги.
— Очень трогательно.
О'Мэгони неодобрительно покачал головой:
— Лучше умереть для великой цели, Стефен, чем жить с британским ярмом на шее.
— Помилуй Бог! Я хочу умереть именно здесь, и предпочтительно на руках своей жены. Я хочу передать вам послание от Пэди Мак-Карси.
О'Мэгони вскочил с кресла и сделал шаг в направлении Стефена.
— Вас называли верховным руководителем и директором Революционного Братства в Америке, — неторопливо продолжал Стефен. — Они хотят, чтобы вы собирали по восемьдесят фунтов в месяц и обучили две тысячи мужчин. Но вы не должны предпринимать какие-либо действия. Что должно делаться и когда, будет решать Дублин.
Глубоко посаженные глаза О'Мэгони налились слезами.
— Именно здесь есть храбрые парни, Стефен, обученные и готовые действовать. Трудно будет их удержать. Боюсь, им не захочется получать приказы из Дублина.
— Я это знаю, Джон, — миролюбиво сказал Стефен. — Но те, в Ирландии, считают, что в Нью-Йорке слишком много горячих голов с чрезмерной ненавистью к Англии, что может нанести вред Ирландии.
О'Мэгони прижал к глазам носовой платок.
— Добиваться процветания в этой стране не стыдно, если за спиной у тебя свободная и сильная родина.
Стефен сильно пожалел, что он не может облегчить страдания старого лидера.
— Такой день настанет, Джон! Клянусь, что настанет!
— А что с оружием?
— Оружие поступит из Бирмингема.
— Из Англии! — воскликнул О'Мэгони. — Упаси Бог, Стефен, чтобы мы действовали у них под носом.
Стефен пожал плечами: — Деньги для оружейных купцов не пахнут политикой.
— Но власти…
— Бирмингем производит оружия больше всех в мире. Ящики с ним перевозят по каналам и по железной дороге. Из Бирмингема уходит столько оружия, что власти не заметят наш маленький кораблик.
О'Мэгони погладил бороду:
— А какого рода оружие?
— Ружья с затвором; ружья, заряжающиеся с дула; револьверы. Еще должна быть амуниция и штыки.
Стефен устроился на стуле поудобнее. Ему ненавистно было думать о кровавой бойне, если восстание все же произойдет. И ему неприятно было говорить о деталях… Но он должен был довериться О'Мэгони и выполнить просьбу Пэдрейка Мак-Карси.
— В Бирмингеме очень много патриотов среди ирландцев, — продолжал он. — Они встретят курьера и проследят за всем остальным. Корабль в Америке нужно загрузить мучными бочонками и направить купцу в Корк. Там портовый смотритель отправит их до Килкенни.
Густые брови О'Мэгони сошлись вместе.
— А деньги?
— Откуда же еще могут поступить деньги, как не из Америки? — ответил Стефен, криво усмехаясь. — Вся связь через курьера. Всякий, написавший в Ирландию по своему почину, будет рассматриваться как предатель.
О'Мэгони прошелся по комнате, сел в кресло и прикрыл глаза, без сомнения, воображая славный момент, когда восставшие массы ирландцев с оружием в руках сбросят поработителей со всего ирландского побережья.
— Но сейчас оружие пойдет только для обучения, не для сражения, — предупредил Стефен. — Пэдрейк настаивает на отсутствии быстрых акций. Они не хотят поражения, как в сорок восьмом…
О'Мэгони открыл глаза — они светились фанатическим блеском.
— Мы — герои старых преданий! Стефен, мы победим врага и избавим народ от голода и позора.
Стефен забарабанил пальцами по столу.
— Мы — группа дураков, вот кто мы! Страна безнадежно слаба!
О'Мэгони опустил голову:
— Мне жаль тебя, Стефен! В тебе нет преданности делу.
— Не должно быть ни политических дрязг, ни пустых разговоров. Если англичане прослышат, о чем я вам рассказал, люди вроде Пэдрейка Мак-Карси сгниют в тюрьме Килмейнгема или их повесят…
— Ах, Стефен! Да я это хорошо знаю. Я никому не скажу, кроме лидеров в Нью-Йорке.
Стефен расслабился и задышал спокойнее.
— Пэди велел мне выбрать курьера. Бог мне помог — я выбрал Эмета Кэвенаха.
О'Мэгони торжественно кивнул:
— Прекрасный выбор. И для парня какая честь!
Стефен тихо выругался, желая знать, не будет ли эта «честь» гробом для его юного друга.
— Эмет никогда не уезжал от матери, никогда не ступал на ирландскую землю. Какое-то время его будет занимать риск…
О'Мэгони встал, тряся бородой:
— Эмет Кэвенах с честью будет работать на благо родины.
— Он — юноша, Господи помилуй! — фыркнул Стефен, почувствовав внезапное отвращение к тому, что его втянули в это патриотическое безумие. — Он вбил себе в голову трилистники вместо мозгов.
— Он дал клятву. И он носит имя Роберта Эмета, величайшего патриота. — О'Мэгони положил на грудь руку и уставился в пространство. — Пусть мне напишут эпитафию только тогда, когда моя родина займет достойное место среди наций мира.
— Ладно, Джон, — Стефен поднялся, чувствуя ужасную усталость. — Ничто не заставит дрожать от страха англичанина, как достойная речь в честь мертвого ирландца.
ГЛАВА VI
Анна забрала Рори домой почти сразу после девяти вечера. На следующий день ему нужно было уже идти в школу.
Стефен исчез. Миссис Кэвенах сказала, что он ушел поговорить об ирландской проблеме. Анна забеспокоилась, что его так долго нет.
