Святая преданность - Гарлок Дороти (книги без сокращений .txt) 📗
– Можно сказать и так. Чертов дурак! Я схватил его, когда он целился в кобылу серебряного мустанга. Ну, вот ему и пришлось попробовать приклад моей винтовки… Представь, он утверждал, что мог бы просто оглушить ее… Мы бы ее связали, она пришла в себя и была бы здорова, но в неволе.
– Ублюдок!.. Большинство таких дураков либо промахиваются, дай Бог, либо убивают.
– Я сбил его с ног, он даже сразу и не понял, что случилось. Он думал, что становится ловким, как только возьмет в руки ружье…
– Он пробовал дать отпор тебе?
– Да, пробовал, но он не такой ловкий и быстрый, каким ты был в четырнадцать лет.
– Помнишь, как Оливер заставлял тебя учить меня быстро бороться? – Смит хихикнул.
– Да. Он бушевал и восторженно кричал: «Учи его бороться кулаками, как настоящего мужчину, – до сих пор слышу его голос, – Смит не собирается прятаться за ружье. Он вырастет настоящим бойцом!»
– Мне все еще не хватает его, Сэнт.
– Да: Но так уж устроено. Мы не можем жить вечно… Возьми гитару и сыграй мне, Смит, так хочется послушать хорошую музыку.
Сэнт оперся о стену и заложил руки за голову.
Ранчо Иствуд было для него самым дорогим местом на земле. Он считал, что именно здесь находится его дом, и где бы ни был Сэнт Руди, он всегда с любовью вспоминал о самых близких для него людях, живущих на ранчо Иствуд. Сэнт никогда не имел сына. И Смит был для него самым родным человеком, он относился к нему, как к сыну. Смит чувствовал это, и очень любил Сэнта.
Вот уже несколько лет после смерти Оливера Смит горевал, нещадно пил и ссорился с кем попало. Несколько раз Сэнту приходилось вмешиваться, чтобы оградить Смита от неприятностей, грозивших закончиться для последнего очень скверно…
Два года назад Сэнт нашел цветущий зеленый луг в пределах стен каньона. Чистый поток воды падал с горы. Они вместе окультурили эту землю, из столбов и шестов построили загон на ограниченной территории и пригнали стадо диких лошадей и мулов. И теперь из этого стада они вырежут сорок голов для Клиффа Раиса.
– Я купил новые струны, когда был в Денвере. – Смит вышел и сел на скамейку. – Обязательно поменяю старые струны к следующей ночи. – Он дернул струны, повернул ключ. – Никогда не забуду тот день, когда ты прискакал и привез в грубом мешке эту гитару. Ты всю дорогу из Шеридэн скакал в метель. Как сейчас помню, лед лежал на твоих усах, и ты чуть не примерз к лошади. Это было за день до Рождества.
– Да. Я был изнурен и очень хотел спать. А ты перебирал струны на этой проклятой гитаре до тех пор, пока я всерьез не пригрозил, что поднимусь и разобью ее.
– Я никогда не был так счастлив, Сэнт. Я и сейчас думаю, что никогда не. смогу отблагодарить тебя за подарок.
– Чепуха. Ты еще тогда отблагодарил меня, обнимая до тех пор, пока я не посинел. Теперь хватит болтать и сыграй-ка «Красную реку в долине».
Вилла долгое время спорила сама с собой, но потом, наконец, смягчилась и дала Мод несколько капель опиума. Доктор сказал подождать пару дней. Она подождала день и еще половину дня. Долгие часы, которые Мод провела в боли, подвергли тяжелому испытанию и бедную девушку, и теперь она хотела только одного – хотя бы немного отдохнуть. Они обе просто выбились из сил.
Когда Вилла уверилась, что больная крепко уснула, она, взяв с собой Бадди, тихонько вышла из комнаты. Девушка закрыла дверь на ключ, сунула его в карман и посмотрела на комнату Джо Белл. Насколько ей было известно, девчонка просидела там весь вечер. Вилла поужинала с Мод, зная, что Иниз ждала Смита. А у нее совсем не было желания встречаться с ним в тот момент. Вилле очень хотелось привести в порядок свои мысли. Она никак не могла взять в толк, почему Смит Боумен имел над ней такую силу, что она всегда в его присутствии чувствовала себя очень глупо.
Свет струился в щель под дверью маленькой комнаты, которую использовала Иниз. Вилла прошла через темную кухню и вышла на заднее крыльцо.
Здесь, одна, в тишине ночи, девушка почувствовала себя очень хорошо. Луна плыла высоко в небе в окружении миллионов звезд. Монотонный скрип деревянной мельницы радовал слух. Даже Бадди казался довольным. Он опустился на крыльцо и положил голову на лапы.
Потом где-то позади барака кто-то начал играть на гитаре. Она уже слышала музыку и раньше, находясь прошлой ночью в комнате Мод, но только очень слабо и почти ничего не разобрала. Но сегодня музыка звучала громко и была неотразимо прекрасна. Вилла не могла сразу определить особенное очарование этой красивой музыки, она только знала, что у нее мурашки поползли от звуков этой мелодии, и она притягивала ее, как Пестрый волынщик Хэмелин в поэме Браунинга, вынуждавший детей следовать за ним.
И Вилла пошла вниз по тропинке к изгороди, которая разделяла дом и двор с сараями, непреодолимо влекомая сладким чистым звуком. Бадди встал и последовал за ней. Девушка чувствовала, что сердце ее будто остановилось. Волна очарования поглотила ее, и ей вдруг показалось, что звуки, наполнившие собой вечерний воздух, доносились совсем из другого мира.
Звучала мелодия «Любимый дом», и ее играли с таким знанием, что Вилла почти окаменела от красоты.
Девушка остановилась на конце барака. Музыка прекратилась. Потом кто-то запел тихим хриплым голосом, как будто пел лишь для себя.
Не оставь меня здесь одного
В этой дикой степи умирать.
Я хочу посетить отчий дом,
Я хочу навестить свою мать…
С бледных губ те слетали слова,
Бедный юноша умирал.
И в степи на закате дня
Он беспомощно, тихо лежал…
Певец закончил песню и сразу же запел другую, третью… Затем снова заиграла музыка. Вилла не знала, что это за мелодия, но она сразу же поняла, что тот, кто играл на гитаре, был очень талантливым музыкантом, и очень любил свой инструмент. Музыка успокаивающе подействовала на Виллу и заставила на время забыть о проблемах.
Вдруг Бадди заскулил, привлекая внимание Виллы к себе. Собака крепко стояла на ногах и напряженно смотрела в кромешную тьму между хижиной и бараком. Бадди зло зарычал, и шерсть на его спине встала дыбом.
– Пойдем, Бадди…, пойдем… – Вилла потянула пса, но тот отказывался даже пошевелиться. – Бадди… пойдем.
Собака громко возбужденно залаяла.
– Вилла! – раздался голос Смита, вскоре он появился и сам. – Вилла, почему Бадди беспокоится? – спросил он, подойдя к ним.
– Не знаю… По-моему, он заметил что-то позади барака. Извини, что мы… помешали тебе… Я… только вышла на минутку и услышала музыку.
– Стой здесь, – сказал он и нежно подвинул девушку к стене. – Я посмотрю, что там.
Вилла чувствовала себя как ребенок, которого поймали подслушивающим. Больше всего ей сейчас хотелось убежать в дом.
– Здравствуйте, мэм. Что здесь такое? – поинтересовался Билли Коу, подходя поближе.
От смущения Вилла начала заикаться.
– Я… не знаю… Смит пошел посмотреть.
– Мы рады тебя видеть, девочка. Знал, что ты здесь. Думаю, Смит тоже знал.
Вилла открыла рот от испуга, прежде чем заговорила.
– Вы… знали?
Билли довольно засмеялся.
– Да. Твоя тень была на стене. Я знал, что это ты! Молодая красивая девушка не должна стоять тихо так долго. Молодец, что пришла.
– О, мой Бог. Я виновата… Я просто наслаждалась музыкой и совсем не хотела вам мешать.
– Играет очень хорошо, не так ли?
– Я слышала, что кто-то играл и прошлой ночью…
– Сэнт любит слушать игру на гитаре.
Смит, как привидение, вышел беззвучно из темноты.
– Ну что, лиса приходила за курами? – как бы между прочим спросил Билли.
– Нет. Думаю, это мог быть мустанг, который пришел к кобылам. Сэнт пригнал их. Но мог быть и скунс, – он присел на корточки и нежно погладил Бадди. – Ты чертовски умная собака… Ты знаешь это?.. Ты не бросился в погоню. Ты остался, чтобы защищать хозяйку.
Бадди скулил и лизал руку Смита.
– В доме все в порядке? – спросил Билли.
