Свет первой любви - Бэлоу Мэри (книги онлайн полные .TXT) 📗
Кэтрин улыбнулась:
– Желание выносить в себе новую жизнь гораздо сильнее страха. Особенно если мужчина дорог тебе. И потом, нельзя же, чтобы твоей жизнью правил страх! Если только тебе не хочется быть бесконечно несчастной… и одинокой. А разве у вас нет желания попробовать еще раз? Или еще слишком рано? Я вас смущаю? Но вам захочется, я уверена, леди Хэверфорд… Ах, можно я буду называть вас Майра? Зовите меня Кэтрин.
– Я все время чувствовала себя отвратительно, – сказала Майра. – Но, наверное, это из-за того… – Она прикусила губу.
– Да, я уверена, что это так. Я тоже постоянно хворала в то время. И хандрила. Я была не в состоянии ни есть, ни спать. На этот раз я здорова как никогда. Но теперь-то я счастлива!
Однако продолжить разговор им не удалось. Дверь в гостиную отворилась, вошли мужчины, и полчаса, что оставались до отъезда, внимание Майры было занято лордом Роули, который сел подле нее, попросил рассказать о Корнуолле и очень внимательно слушал се. Кеннет тем временем подошел с Кэтрин к фортепьяно, стоявшему у противоположной степы, стал рядом и слушал ее игру.
«… нельзя же, чтобы твоей жизнью правил страх! Если только тебе не хочется быть бесконечно несчастной… и одинокой».
Слова эти снова и снова звучали в голове Майры, пока она болтала и улыбалась. Но ведь она не боится, конечно же? Снова забеременеть?.. Нет, это страшно! А полюбить – боится? Полюбить Кеннета? Нельзя же бояться того, что тебе совершенно не грозит.
«…бесконечно несчастной… и одинокой…»
На балу у леди Элджернон Кеннет испытал и взлет, и крах своих надежд. Как обычно бывает в эту пору, собрание было очень многолюдным. Для первого появления Майры в обществе обстановка была очень благоприятной. И Майра, конечно, выглядела достаточно привлекательно, одетая с присущей ей элегантностью и простотой – в платье цвета белого золота. Единственным украшением ее туалета был бриллиантовый браслет, надетый поверх длинной перчатки.
Кеннету льстили интерес и любопытство, с которыми общество смотрело на его жену, когда она под руку с ним появилась в дверях большого зала. Конечно, в Лондоне новости распространяются молниеносно. Он был уверен, что через пять минут после их появления все уже знали, кто эта незнакомка. И еще он был уверен, что за эти два месяца таинственная графиня Хэверфорд, до сих пор никому не представленная, успела вызвать живейшее любопытство. Он танцевал с ней первый контрданс, смотрел, как она двигается – изящно и ритмично, испытывая нескрываемое удовольствие. Он решил, что будет вальсировать с ней. Но позже, возможно, после ужина. Он не станет танцевать с ней слишком скоро после первого танца, зная, что в этот вечер ему больше не полагается приглашать эту партнершу. И это ужасно!
Но как только закончился первый танец, Кеннету показалось, что бразды правления вырваны из его рук. Его мать, верная своему слову, взяла невестку под свое крылышко и пошла с ней по залу, представляя ее всем «драконам» женского пола, любое слово которых было законом для лондонского общества. Кеннет видел, что Майра держится с достоинством – сдержанно, спокойно, но отнюдь не униженно. Граф подавил искушение последовать за ней. Он не знал, приятно ли ей общество свекрови, но, судя по виду, она приняла ее покровительства спокойно. Про себя он похвалил ее: молодец!
И конечно, она была приглашена на все танцы. Вторым ее партнером стал Рекс, третьим – Энсли. Конечно, ней танцевали и Нэт, и Иден, и лорд Элджернон, и виконт Перри, младший брат леди Роули. Вальс перед ужином Майра танцевала с Клодом Эдамсом, братом-близнецом Рекса, приехавшим в Лондон вместе с женой, а после это го отправилась ужинать рука об руку с мужем.
После ужина Майра снова не теряла ни минуты. Он танцевала с джентльменами, которых ей представила свекровь; большинство из них занимали высокое положение обществе и были уважаемыми мужьями вышеупомянутых «драконов». Можно сказать, думал Кеннет, глядя на жен; со смешанным чувством гордости и ревности, что светское общество открыло объятия графине Хэверфорд при первом же ее появлении.
– Она действительно хороша собой, если вам нравятся женщины очень высокие и смуглые, испанского типа, произнес женский голос у него за спиной.
Кеннет обернулся и увидел миссис Херринггон, неторопливо обмахивающуюся веером.
– Я слышала, милорд, что некоторым офицерам надоели испанские красавицы, с которыми они имели деле слишком долго.
– Вот как? – сказал он, касаясь ручки своего лорнета но не поднимая его к глазам.
– Конечно, – продолжала она, улыбаясь ему поверх веера, – случается, что некоторым мужчинам надоедают их жены по какой-либо причине. Если вас ждет такая участь милорд, под рукой у вас всегда найдется утешение, будьте уверены.
– Иногда, миледи… – отвечал он, лорнируя свою жену которая, обмениваясь репликами с партнером, исполняла довольно сложные фигуры танца, – так вот, иногда чувствуешь себя благодарным судьбе за то, что не принадлежишь ни к некоторым офицерам, ни к некоторым мужчинам.
Его собеседница вздохнула, потом рассмеялась.
– Найдутся и другие высокие и широкоплечие мужчины, – сказала она. – Найдутся и другие мужчины с выправкой офицера. К тому же белокурые. Но ни в одном из них все это не будет столь восхитительно соединено, как в вас, милорд. Я сожалею, что ваша жена предпочла приехать в Лондон именно теперь, но не оставлю своих попыток. Возможно, в следующий раз, когда я буду подыскивать себе нового любовника, вы окажетесь настроены иначе. – И, прикоснувшись к его плечу сложенным веером, она удалилась.
На редкость бесстыдная особа, подумал он и заметил, что криво усмехается ей вслед.
Однако он перестал улыбаться, когда, подойдя к жене и матери, услышал, что Майра никак не может танцевать с ним вальс, потому что уже обещала его кому-то еще. Она была приглашена на все оставшиеся танцы.
– Значит, Кеннет, вам не нужно больше беспокоиться обо мне, – сказала она. Щеки ее горели, глаза сияли, но не потому, что он подошел к ней, а, скорее всего от волнения, вызванного балом и собственным успехом.
– Я не сомневался ни минуты, сударыня, – ответил он, кланяясь, – что у вас будет больше кавалеров, чем танцев, сегодня вечером. Веселитесь. – И он отправился танцевать с леди Бэрд, сестрой Рекса.
Итак, первый день, проведенный вместе, подошел к концу, подумал он, усаживая наконец жену в карету. Все получилось не совсем так, как ожидал граф. Он надеялся, что, бездумно предаваясь развлечениям и постоянно находясь вместе – беспечные, смеющиеся, болтающие по пустякам, – они смогут вернуть себе ощущение юности. Он забыл, что, приезжая в Лондон, мужья и жены редко проводят наедине более нескольких минут в день.
Нельзя, конечно, утверждать, что день совершенно не удался, подумал Кеннет, усаживаясь в карете рядом с женой. Однако и особо удачным его также не назовешь, но разве он ждал каких-то чудес? Возможно, завтрашний день будет лучше.
– Леди Роули – Кэтрин – предложила мне прогуляться с ней завтра утром в парке, – сказала Майра, поворачивая голову, чтобы лучше разглядеть его в темноте, – пока лорд Роули будет находиться в «Уайт-клубе». Я думаю, вам тоже хотелось бы отправиться туда.
– Я рад, – ответил он, – что у вас появилась подруга.
– Наверное, леди Бэрд тоже присоединится к нам, – сказала Майра. – Это сестра лорда Роули. А во второй половине дня ваша матушка пожелала, чтобы я сделала с ней кое-какие визиты. Я сочла за благо согласиться. Сегодня вечером она была со мной мила. А послеполуденные визиты, по-видимому, здесь столь же обязательны, как и в наших краях. Одобряете ли вы все это, милорд?
Он не одобряет. С таким же успехом она могла ударить его по лицу. Значит, она целый день намерена обходиться без него?
– Вы спрашиваете, одобряю ли я? Осмелюсь ли я высказать свое одобрение? – спросил он. – Если осмелюсь, вы, конечно, решите, что совершили какую-то ужасную ошибку, и измените все свои планы. Разумеется, я не одобряю это, сударыня. – Он искоса посмотрел на нее, и у него возникло то же ощущение, которое мимолетно посетило его, когда они возвращались после визита к Энсли. Ощущение это заключалось в том, что они подтрунивают друг над другом, веселятся, хотя все прекрасно понимают.
