Невинность и соблазн - Джордан Николь (читать книги онлайн без TXT) 📗
Розлин долго смотрела ему в лицо, прежде чем ответить:
– Но я хочу, чтобы за мной ухаживали именно так. С нежностью.
– Боюсь, что одной нежностью тут не обойдешься, – с трудом усмехнулся он. – И уверен, что не смогу ограничиться одним поцелуем.
– Не желаю, чтобы ты останавливался, – неожиданно прошептала она.
– Ты понимаешь, о чем говоришь? – ахнул он.
– Да. Понимаю. И хочу, чтобы ты любил меня.
Дру оглянулся на двери, ведущие в библиотеку.
– Только не здесь, под одной крышей с матерью.
– Тогда где? – спросила она.
– Коттедж, – решил он, немного подумав. – Коттедж егеря, который я показал тебе сегодня. Ты поедешь туда со мной?
– Да, – кивнула Розлин.
Сердце Дру перевернулось, а мужское достоинство мгновенно затвердело при одной мысли, что они снова окажутся в постели. Это его шанс. Сегодня он заставит Розлин ощутить к нему настоящую страсть. Ту неподдельную страсть, которую он начинает испытывать к ней.
Ступив ближе, он припал поцелуем к ее руке.
– Дай мне десять минут. Нужно оседлать лошадь и… и кое-что захватить из моей комнаты. Подожди меня здесь, хорошо?
Розлин снова кивнула.
– Ты уверена, милая? – повторил Дру.
– Совершенно.
Не услышав колебаний в ее голосе, он снова прижался губами к ее пальцам.
– Значит, десять минут.
К тому времени как Дру вернулся, она уже была охвачена предвкушением его ласк. Он молча переплел ее пальцы со своими и повел по коридору к боковой двери, где уже ждала оседланная лошадь. Поднял в седло, а сам сел сзади и прижал Розлин к себе.
Всю дорогу оба молчали. Летняя ночь была прекрасной и безмятежной, тропинку освещал лунный свет, но поездка, казалось, длилась вечно. Нетерпение пело в Розлин, выбивая настойчивую дробь в одном ритме с сердцем. Спиной она чувствовала тепло, исходившее от Дру, а руки, обнимавшие ее, с каждой минутой все больше возбуждали желание.
Когда Дру, наконец, остановил лошадь, Розлин робко спросила:
– Твой егерь не будет возражать, если мы воспользуемся его коттеджем?
– Он уже не живет здесь. Я отдал ему просторный дом, а этот сохранил для себя, потому что он мне нравился. Одно из преимуществ богатства – возможность удовлетворять все мои сентиментальные капризы.
Розлин сомневалась в том, что у Дру много сентиментальных капризов, но втайне радовалась, что он смог исполнить именно этот.
Он спешился, снял ее с седла и повел в дом. Не позаботившись зажечь свечу, он раздвинул занавеси, и по полу комнаты пролегли серебристые полосы.
Коттедж был значительно больше того, где они впервые познали друг друга. И к тому же был гораздо лучше обставлен.
– Спальни наверху, – пояснил он, снова сжав ее руку. Они вместе поднялись по лестнице и вошли в комнату с высокой, широкой кроватью. Дру снова раздвинул занавеси, и лунный свет полился в комнату, достаточно яркий, чтобы она увидела его извиняющуюся улыбку. – Какое счастье, что ты решила положить конец моим страданиям, милая. Не знаю, сколько еще я смог бы оставаться верным собственной клятве не прикасаться к тебе.
– Больше тебе не нужно терпеть, – улыбнулась Розлин.
Он подступил ближе, сжал ладонями ее лицо и долго смотрел в глаза.
– Мне не хватало, прикосновений к тебе.
– Мне тоже, – тихо ответила Розлин и подняла голову, предвкушая жар его поцелуев, но Дру удивил ее, сунув руку в карман и вынув мешочек, в котором оказалось несколько маленьких губок и флакончик с жидкостью.
– Ты сказала, что не хочешь забеременеть вне брака, поэтому я захватил вот это. Губки, смоченные уксусом, помешают моему семени укорениться.
Розлин было приятно, что он не забыл о ее просьбе.
– Спасибо, – искренне пробормотала она.
Он положил мешочек на прикроватный столик и откинул одеяла. Вернулся к Розлин и стал вытаскивать шпильки из ее волос, раскидывая по плечам золотистые пряди. Молча раздел ее и позволил ей раздеть себя.
Когда он остался обнаженным, у Розлин перехватило дыхание. Лунный свет лился сквозь окно, высвечивая чеканные черты его лица, широкую мускулистую грудь, фигуру атлета. Сейчас он удивительно напоминал скульптуру греческого бога. Когда он обнял ее, она ощутила, как перекатываются бугры мышц под его упругой кожей.
Первое прикосновение его губ было теплым и легким, но оно зажгло в ней пламя, которое станет разгораться с каждым мгновением.
Но тут все связные мысли покинули ее, растворившись в наслаждении от его прикосновений, его вкуса, его ласк.
Губы и руки Дру творили настоящие чудеса. Груди набухли от возбуждения, тело наливалось жаром и пульсировало.
Розлин почти вскрикнула от разочарования, когда Дру поднял голову. Но он подхватил ее на руки, отнес на кровать, осторожно уложил, а сам сел рядом.
Не отрывая от нее глаз, он на ощупь взял губку, смочил, и как можно глубже вложил в ее лоно. Розлин трепетала от деликатности его прикосновений, от чувственного волнения, которое он в ней пробуждал. Стремясь поскорее ощутить его в себе, она потянулась к нему, но Дру покачал головой:
– Рано. У нас впереди вся ночь.
Не успела она ответить, как он стал сосать ее груди. Прикосновения его пылающего рта послали огненную дорожку до самого горячего, пульсирующего средоточия ее женственности, заставили ее отчаянно выгнуться.
– Дру, пожалуйста, – взмолилась она.
– Чего ты хочешь, милая?
– Я хочу тебя.
Он придвинулся ближе, прижался к ней всем телом: твердым животом, мощными бедрами и восставшей плотью. Розлин зажмурилась от удовольствия, но этого ей было недостаточно.
– Скорее, – прошептала она.
– Нет. У нас много времени.
Розлин прикусила губу, готовая закричать, но сумела сдержать голод еще на несколько мгновений, пока он ласкал ее.
Его пальцы скользнули по ее телу к развилке бедер, мягкой поросли внизу живота, нашли влажные створки.
– Дру… я этого не вынесу… пожалуйста… – прерывисто выдохнула она. И только тогда он навис над ней, касаясь венерина холмика своей великолепной плотью. А когда проник в нее, она блаженно застонала.
И застонала еще громче, когда он стал двигаться. Беспорядочно шаря ладонями по его спине, Розлин наконец сжала его ягодицы, словно подгоняя ускорить темп. Но он не собирался подчиняться и продолжал возбуждать ее, медленно входя и выходя из нее. Вонзаясь, проникая, наполняя… и почти выскальзывая, оставляя ее обезумевшей от желания, он продлевал ее наслаждение, лелеял, оберегал, шепча нежные непристойности, пока она не потеряла голову от страсти.
Дру, ощущая то же безумие, жадно вдыхал ее запах, пробовал на вкус, задыхался от нахлынувших ощущений. Каждое биение сердца побуждало его двигаться быстрее, но он вынуждал себя не спешить. Хотел, чтобы это продлилось. Хотел, чтобы она испытала, что это такое – раскаленная страсть.
Сцепив зубы, он отстранился, чтобы увидеть искаженное наслаждением лицо Розлин… и понял, что впивается взглядом в затуманенные желанием глаза.
Содрогаясь, она обвила ногами его бедра, прижала к себе, вобрала всего, окружила своим теплом. Застонав, Дру вонзился еще глубже в ее горячую влажность, вонзился до конца…
Хрипло, тяжело дыша, она отвечала выпадом на выпад и беспомощно вздрагивала при каждом толчке. В своем возбуждении она стала жарким пламенем, жидким огнем под его истомившимся телом. Ритм их желания стал взрывным, и секунду спустя ее жалобный вопль растопил его сердце, а судороги экстаза ускорили его сокрушительную разрядку.
Дру изливал в нее свое желание, терзаемый яростным стремлением обладать этой женщиной, входя в нее все глубже, словно не мог насытиться. Из его горла рвались стоны; он вонзался в нее, изгибаясь, сотрясаясь от нетерпения, пока, наконец, не наполнил ее своим горячим семенем. Потом они долго лежали, прижавшись друг к другу, пытаясь отдышаться. Когда судороги немного унялись, Дру каким-то образом нашел в себе силы отодвинуться и лечь рядом.
Когда им удалось немного успокоиться, Дру с блаженной улыбкой закрыл глаза. Их слияние было воистину безумным взрывом чувств, и все же, несмотря на всю его неукротимость, он до этой минуты никогда не ощущал такой нежности к женщине.
