Розы любви - Патни Мэри Джо (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗

— Говорила ли я вам в последнее время, что вы, вне всякого сомнения, самый красивый мужчина в Великобритании, если не во всей Европе?

Он фыркнул от смеха и попытался обнять ее.

— Может быть, продолжим этот обмен комплиментами наверху, в спальне?

Она грациозно ускользнула от него, зная, что от этого движения его обдаст запахом ее духов, западающим в память ароматом дикой розы, который порекомендовала ей Полли.

— Нам пора ехать. Нельзя упустить случай разыскать лорда Майкла, — с улыбкой промолвила Клер.

— Вы, как я вижу, учитесь быть опасной, Клариссима, — тихо сказал он; лицо его выражало разом удивление и желание.

Никлас рассмеялся, затем поднял с пола шаль и вновь обвил ею плечи Клер. От легкого прикосновения его рук по ее жилам пробежал огонь. Ничего не говоря, она взяла его под руку; они вышли из дома и сели в поджидающую у крыльца карету.

— А почему лорд Стрэтмор сказал, что этот бал неподходящее для меня развлечение? Герцог что, закатывает оргии? — спросила Клер, она положила свою руку на его и погладила ладонь большим пальцем.

— Нет, ничего подобного там не бывает, хотя что правда, то правда: немногие семьи разрешили бы своим незамужним дочерям посещать его балы. Увеселения, которые дает Рэйф, считаются фривольными — мужчина может явиться туда с любовницей и, возможно, встретит там собственную жену, которая тоже пришла в сопровождении любовника. — Никлас сплел пальцы с пальцами Клер и положил их руки себе на колено. — Большинство женщин, приглашенных на этот бал, — из высшего света, однако среди них будут попадаться и дорогие куртизанки.

— А как их можно различить?

— Светские дамы поведут себя более вызывающе, — объяснил он, — а куртизанки — чуть скромнее.

Она улыбнулась. В уютной темноте кареты было легко флиртовать. Полли оказалась права: соблазнительная, кокетливая женщина в зеркале — абсолютная реальность, это была та опасная часть ее самой, в существовании которой Клер доселе никогда себе не сознавалась. Однако, как бы случайно касаясь колена Никласа своим, она ничуть не сожалела о происшедшем с ней превращении. Это она сделает позже.

В темноте губы Никласа нашли ее рот, и они слились в долгом, неспешном поцелуе, который стал более пылким, когда его рука проникла под шаль и начала ласкать обнаженную спину Клер. Еще тридцать секунд таких ласк — и она растает, как воск, и позволит ему делать с собою все, что он захочет.

Вспомнив, что лучшим способом обороны является нападение, Клер положила руку на колено Никласа и стиснула его. По его телу пробежала дрожь.

— Вы действительно опасны, — произнес он нетвердым голосом. Его рука скользнула к ее груди. — Хотите узнать, как далеко можно продвинуться, едучи в карете?

Клер залилась смехом.

— Вы же сказали, что дом герцога совсем близко.

— Я совсем не это имел в виду, и вы меня отлично поняли, беспутная вы кокетка.

Ее сосок отвердел, когда он начал поглаживать его сквозь шелк большим пальцем. Если они и дальше будут продолжать в таком же духе, то она действительно узнает, как далеко можно продвинуться, едучи в карете.

— Думаю, нам пора остановиться, — сделав глубокий вдох, сказала Клер.

Его рука переместилась с ее груди на более безопасную территорию — талию.

— Этот запрет распространяется на весь остаток вечера? Она на мгновение задумалась.

— Нет, не на весь, а только на то время, пока мы едем. Еще слишком рано, чтобы наложить табу на прикосновения на весь остаток вечера.

Переводя дыхание. Клер с особой ясностью поняла, что эта безумная игра стала возможной лишь потому, что она доверяет Никласу. Всякий раз, когда она требовала остановиться, он немедля подчинялся, и именно его выдержка позволяла ей безнаказанно играть роль сирены. Она улыбнулась в темноте и подумала: «Интересно, какой будет следующая фаза игры?»

Глава 16

Стоя вместе с Никласом в короткой цепочке почетных гостей, которых хозяин дома приветствовал первыми. Клер спросила:

— Вы уже виделись с герцогом после приезда в Лондон?

— Я нанес ему визит, но его не было дома, и я оставил свою карточку. — Никлас улыбнулся. — После этого Рэйф послал мне записку с приглашением на этот бал и угрозой притащить меня сюда за шкирку, если я не явлюсь добровольно.

— Очень может быть, что здесь вы успеете только поздороваться, а побеседовать будет уже невозможно, — заметила Клер. — Все говорят, что по-настоящему модный лондонский бал должен быть очень многолюдным.

— Рэйф не следует моде, он ее устанавливает. Поскольку он не любит шумных толп, на его приемах не бывает чересчур больших сборищ. Так оно удобнее, к тому же можно чувство-рать себя одним из избранных.

Клер бросила на пего лукавый взгляд.

— Раз незамужних девиц не пускают на его балы, он, наверное, даже не даст себе труда рассылать им приглашения?

— Благовоспитанные девственницы Рэйфа не интересуют, — сухо ответил Никлас и, показав рукой на женщину, стоящую рядом с хозяином дома, добавил: — Это леди Уэлкот, его нынешняя любовница, во всяком случае, так утверждает Люсьен.

— Замужняя женщина?

Никлас кивнул.

— Рэйфа интересуют только те женщины, которые замужем. Они знают правила и не влюбляются в него, а стало быть, и не доставляют неприятностей.

— Значит, в светском обществе прелюбодеяние является чем-то само собой разумеющимся, так сказать, образом жизни? — тоном истой дочери проповедника спросила Клер. Никлас пожал плечами.

— Поскольку многие аристократические браки заключаются ради увеличения состояний и приобретения выгодных родственных связей, едва ли следует удивляться, что супруги ищут утех в чужих постелях.

Значит, вот почему Никлас изменял своей жене? Но даже ее сегодняшнее великолепное платье не смогло придать Клер достаточно храбрости, чтобы задать ему такой вопрос. Вместо этого она сказала:

— Но ведь герцог занимает такое положение, что вполне мог бы жениться на той, кого выбрал бы он сам.

— Однажды он чуть было это не сделал — только-только закончив Оксфорд, по уши влюбился в какую-то девицу. Я ее никогда не видел, поскольку в ту пору еще учился в университете, но он писал мне о ней всякий бессвязный вздор: что она, дескать, богиня, сошедшая на землю, и они официально объявят о своей помолвке, когда закончится светский сезон [20]. На моей памяти это был единственный раз, когда Рэйф проявил неуравновешенность.

— И что же случилось? Эта девушка умерла, и потом он так и не встретил никого, кто мог бы с ней сравниться? — с сочувствием спросила Клер.

— Нет, она предала его. Разве не к этому сводится любовь? — с жестким блеском в глазах ответил Никлас.

Клер почувствовала себя так, словно ее внезапно ударили в солнечное сплетение, вышибив из легких весь воздух. Овладев собой, она возмущенно воскликнула:

— Это самое циничное суждение, которое я когда-либо слышала в жизни!

— Да? А меня опыт научил, что оно содержит чистую правду. Каждый, кто уверял, что любит меня… — тут он осекся.

Поняв, что Никлас только что случайно посвятил ее в одну из тех горестных тайн, которые сделали его тем, чем он стал, она взяла его напряженную руку в свою.

— Я думаю, некоторые говорят, что любят, когда на самом деле ими движет вовсе не любовь, а нужда или желание управлять другим человеком, или какой-либо иной столь же эгоистический мотив, — сказала она задумчиво. — Однако есть и такие люди, как Оуэн и Маргед Моррис или Эмили и Роберт Холкрофт. Разве вы считаете, что их любовь сводится к предательству?

Его рука медленно сжала ее пальцы.

— Пожалуй, нет. Возможно, честная любовь — это талант или же попросту везение, удача, которая у одних есть, а у других нет.

— Иногда и мне так кажется, — с сожалением согласилась Клер. — Но если вы не верите в любовь, то во что же вы верите?

Немного помолчав, он ответил: