Украденные поцелуи - Энок Сюзанна (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗

– Джек, расскажи мне о Женевьеве, – попросила Лилит.

Он вздохнул:

– Лил, неужели тебе недостаточно своих огорчений? Неужели нужны еще и мои?

Она улыбнулась:

– Мне начинают нравиться огорчения. Пожалуйста, расскажи.

– Упрямая девчонка, – пробормотал Джек. – Что ж, слушай… Женевьева была нашей связной в Париже.

– Твоей и Ричарда?

– Да. Но я и понятия не имел, что она в действительности на стороне Бонапарта. И вот однажды утром я проснулся и увидел, что она впускает в комнату французских солдат, мушкеты которых были направлены в мою голову. На следующий день, вернее, ночью, Ричард, Фис и Мартин вызволили меня из гарнизонной тюрьмы, и мы неделю скрывались в катакомбах под Парижем.

Лилит вздрогнула.

– Неужели вы провели в катакомбах целую неделю?

– Да, целую неделю, и я не хотел бы пережить это снова. Так вот, Бонапарт уже направлялся на север, и Веллингтон искал случай переправить нас обратно в Англию, когда нам сообщили, что Женевьева с планами боевых действий Веллингтона и списком его шпионов уже на пути к Бони. Мы бросились за ней.

Какое облегчение наконец-то рассказать это человеку, который выслушает тебя внимательно, выслушает до конца!

– И, в конце концов, я нашел ее. Правда, ее сопровождали двое солдат. Когда же я застал Женевьеву одну, она подняла такой шум, что наверняка разбудила бы их и весь соседний гарнизон. Я сказал, чтобы она замолчала, но ей больше всего хотелось, чтобы меня убили. – На мгновение он закрыл глаза. – Поэтому я заставил ее замолчать. Я до сих пор думаю, что я мог бы сделать… что-нибудь другое, чтобы ей не пришлось умереть.

– Ты сделал то, что считал своим долгом, – сказала Лилит, пристально глядя ему в лицо. – Не следует мучить себя из-за этого всю оставшуюся жизнь. Джек, ты не должен терзать себя.

Он усмехнулся:

– Я предпочел убить ее. Не самый благородный поступок в моей жизни. И я не очень-то хочу об этом забыть.

– А лорд Хаттон думал, что ты убил ее из мести? – спросила она, рисуя пальцем круги на его груди.

– Едва ли можно обвинять его. Я понимаю, как это выглядело.

Джек накрыл ладонью ее руку, прижимая ее пальцы к своему сердцу.

– Вернувшись в Лондон, я совершил ряд скверных поступков. Мне казалось, уже не было смысла беречь свою репутацию, да мне это никогда и не удавалось. Но я никогда не сожалел об этом, пока не увидел тебя.

– Ты же хотел отомстить мне за оскорбление! – Лилит засмеялась.

Она знала его лучше, чем он думал.

– Возможно. Сначала. Но если ты это знала, то почему вообще разговаривала со мной?

Лилит долго молчала, глядя ему в глаза. Затем наклонилась и поцеловала его.

– Я еще никогда не встречала такого человека, как ты, – сказала она наконец. – Я не могла не замечать тебя, как не могла бы остановить биение своего сердца.

Она любила его. Она по-настоящему любила его.

– Лил, – проговорил он, поправляя локон за ее ухом, – если случится так, что наши планы потерпят крах, ты не согласилась бы… сбежать со мной?

– Сбежать? – переспросила она, похолодев. – Я бы не смогла… мой отец… это бы убило…

Джек прижал палец к ее губам.

– Не беспокойся, – прошептал он. – Это всего лишь мысль. У Дольфа нет ни шанса. Не надо беспокоиться, дорогая.

Значит, она могла любить его, но ее проклятое семейство оставалось для нее на первом месте. Она скорее предпочтет выйти за этого мерзавца, чем решится на побег. Джеку хотелось рассердиться на нее, но ее преданное, сострадающее сердце прежде всего и привлекало его в ней. Едва ли он мог винить ее сейчас. Он мог лишь любить ее, мог любоваться ею.

– Джек… – прошептала Лилит, когда он уже натянул сапоги.

– Что?

– Мы победим, правда?

Он посмотрел на нее с улыбкой:

– Я надеюсь, Лил. Всем сердцем.

– Я тоже.

Глава 17

Поиски заняли немало времени, но Лилит все же нашла то, что искала.

Чердак Бентон-Хауса, сырой, холодный и темный, был забит старой мебелью, вышедшими из моды вещами и всевозможными безделушками. Осторожно держа перед собой горящую свечу, Лилит пробралась к дальней стене – там стояла крашеная деревянная рама, небрежно прикрытая рваной простыней.

Отодвинув в сторону корзину со старыми рождественскими украшениями, Лилит поставила подсвечник на пыльный сундук и принялась осторожно снимать с рамы простыню. Покрытая плесенью, простыня, казалось, прилипла к дереву. Когда же Лилит наконец-то удалось ее стащить, она замерла на несколько мгновений.

– Вот и ты, – прошептала Лилит, глядя на портрет молодой женщины.

Но портрет стоял вверх ногами, и Лилит, ухватившись за раму, попыталась перевернуть его. Однако рама оказалась довольно тяжелой, и потребовалось немало усилий, чтобы поставить портрет надлежащим образом. Когда же ей наконец-то это удалось, Лилит придвинула свечу поближе и, отступив, присела на краешек трехногого столика.

– Так-то лучше, – заметила она с улыбкой. – Что ж, здравствуй, мама.

Элизабет Бентон сидела в плетеном кресле под высоким вязом. Вокруг кресла пестрели весенние цветы, и букетик таких же цветов лежал у нее на коленях. Лилит помнила этот портрет, помнила загадочную улыбку на лице матери и насмешливое выражение ее изумрудных глаз. Когда она видела портрет в последний раз – перед тем как его отправили на чердак, – ей подумалось, что «недоброе» выражение на лице леди Хэмбл вполне соответствовало тому злу, которое она причинила своим близким. А сейчас Лилит долго сидела перед портретом, вглядываясь в лицо, удивительно похожее на ее собственное.

Картина была написана незадолго до свадьбы Элизабет, и Лилит задумалась: приходилось ли ей когда-нибудь в жизни видеть такую улыбку на лице матери? Возможно, для нее брак с лордом Хэмблом оказался совершенно невыносимым – теперь Лилит это понимала. Да, очень может быть, что Элизабет совершила ужасную ошибку, когда вышла замуж за виконта.

Накануне, когда Джек предложил ей бежать с ним, чтобы не выходить замуж за Дольфа, она поняла: такой же выбор стоял перед ее матерью, но та уже не могла спасти свое доброе имя, потому что было слишком поздно… Лорд Грейтон предложил ей бежать с ним, но он обманул ее, уверяя в своих чувствах. А вот Джек… Лилит была почти уверена, что он не лгал ей, и мысль о побеге с ним являлась огромным искушением.

– Мама, что мне делать? – прошептала Лилит.

Она знала, чего хотела, – это было ясно. Хотела стать женой Джека Фаради, но не знала, сумеет ли принять такое же решение, какое приняла ее мать. И дело было не в смелости, просто она понимала, что произойдет с отцом, если нарушить его волю.

Лилит вздохнула. Она пыталась убедить себя, что было бы лучше, если бы она никогда не встретила Джека, но Дольф от этого не стал бы менее омерзительным. Впрочем, без Джека она не узнала бы заранее, что за человек ее жених, – в этом и состояло ее преимущество перед матерью.

В последний раз взглянув на мать, Лилит встала и закрыла портрет простыней. Затем взяла свечу и спустилась с чердака. Наконец она поняла, что заставило ее мать поступить так, как она поступила, – и она решила сделать все возможное, чтобы не оказаться в столь же плачевном положении. Означало ли такое решение, что она сбежит с Джеком? Лилит еще не была в этом уверена. Пока.

Вернувшись в свою спальню, она позвала Эмили и переоделась в муслиновое платье с рисунком персикового и желтого цветов. Нервы ее были напряжены до предела, ведь ей предстояло заманить в ловушку герцога, предстояло добиться от него признания в убийстве.

Когда в комнату вошла Юджиния, Лилит с трудом скрыла свое раздражение.

– Доброе утро, тетя, – пробормотала она.

– Чем ты здесь занимаешься? – с преувеличенной строгостью в голосе проговорила Юджиния. – Ты не должна заставлять его светлость ждать тебя, дорогая.

Лилит попросила Эмили побыстрее закончить ее прическу.

– Но ведь он еще не приехал, тетя Юджиния.