Непорочная куртизанка - Фэйзер Джейн (версия книг .txt, .fb2) 📗
По какой-то причине он находил вид этих белых чулок и черных кружевных подвязок, контрастирующих с нежной кремовой кожей, неотразимо притягательным. Головокружительно соблазнительным. Ни одна женщина до нее не возбуждала его так сильно. Он встал коленями на постель рядом с Клариссой, и, узрев его твердую, требовательную, неумолимую плоть, она обвела языком влажную головку, лаская ладонью стальную колонну его мужского достоинства.
И потрясенно услышала его странно хриплый голос:
— Перевернись!
Она подняла голову и, возбужденно сверкая глазами, легла на живот. Он немного приподнял ее и заставил встать на колени, потом безжалостно стиснул бедра и вошел в нее сзади. Она охнула и еще успела подумать, насколько же это ощущение отличается от тех, что она уже испытала, но тут же потеряла способность мыслить связно, полностью растворившись в чем-то сладостном, неземном, невыразимо прекрасном...
А потом она уткнулась лицом в жаркую перину, изнемогая под бурей эмоций, бушевавшей в этой комнате.
Джаспер прижался к ее влажной спине и стал осыпать поцелуями затылок, нехотя возвращаясь к реальности. И осознавая в этой реальности, что нет ничего обычного и привычного в отношениях с этой женщиной-загадкой.
Улыбнувшись этой мысли, он медленно вышел из тугого лона Клариссы и лег на бок. Кларисса тоже повернулась к нему лицом.
— Похоже, я разбилась на тысячу осколков, и все они плавают сейчас по комнате. Как ты думаешь, они когда-нибудь соберутся снова в единое целое?
— По крайней мере я на это надеюсь, — ответил он с подобающей случаю серьезностью, которой противоречили пляшущие улыбчивые искорки в его глазах.
У Клариссы буквально чесался язык спросить, много ли еще столь же восхитительных позиций ему известно, но она вовремя сжала губы. Шлюха, разумеется, должна знать все, что полагается, по этому поводу.
— Ты что-то хотела спросить?
— Ничего, — солгала она. — Я вообще молчала.
Улыбка в его глазах сменилась задумчивостью.
— Почему мне так часто кажется, что ты не говоришь всей правды?
— Понятия не имею. Ты знаешь обо мне все, что стоит знать. Все необходимое для той игры, которую мы ведем.
Как бы она хотела повернуться к нему, рассказать все... Но на карту поставлено слишком много. Придется продолжать лгать... ради Фрэнсиса. Но это тяготило ее. Каждый раз, когда приходилось изобретать новую ложь, новые сказки, ей казалось, что она теряет какую-то часть своей души.
Джаспер тяжело вздохнул. Ему снова захотелось встряхнуть ее, сказать, что игра больше не главное в их отношениях, потребовать, чтобы она тоже в этом призналась.
Но он только вскочил с кровати и стал одеваться.
— Сегодня днем мы должны нанести визит, — объявил он, подходя к шкафу. — Нужно выбрать тебе платье.
— Визит? Кому? Надеюсь, не твоему дяде?
— Нет.
Он открыл дверцы и стал изучать содержимое.
— Леди Мондрейн. Ты видела ее вчера в театре.
— И ты представишь меня как свою содержанку?
Прекрасный момент любви был испорчен, и Кларисса чувствовала себя брошенной и униженной.
— Это ни к чему.
Он вынул прогулочное платье из дорогого темно-коричневого бархата.
— Думаю, это подойдет.
— Хочешь сказать, все и без того поймут, кто я? — спросила она, без особого интереса наблюдая, как он вешает платье на стул.
— Конечно. Но об этом не станут говорить вслух. Такие вещи лучше всего игнорировать. Тогда все чувствуют себя куда свободнее.
— А если... когда я стану твоей женой, их по-прежнему будут игнорировать?
— Разумеется. Свадьба будет скромной, но в «Газетт» обязательно появится сообщение.
— И твой дядя этим удовлетворится? Разве вам не вменяется в обязанность шокировать общество?
— Нет. Только семью, — сухо усмехнулся он. — Дядюшке Брэдли начхать на общество, он просто жаждет ткнуть родных носом в грязь, ведь они частенько пытались сделать с ним то же самое. Кроме того, твое положение в качестве моей жены будет гораздо более устойчивым, если общество сумеет игнорировать правду. Конечно, вполне возможны всяческие недоразумения и тебя попытаются оскорбить, но я уверен, что со временем ты завоюешь всех снобов.
— Со временем?
Кларисса медленно встала.
— Но этот брак долго не продлится.
— Почему? — спросил он, глядя на нее в упор. — Его совершенно не обязательно аннулировать. Если мы этого не захотим, конечно.
Она сглотнула горький комок. Слезы жгли веки. Больше всего на свете она хотела провести остаток жизни рядом с этим человеком. Он — ее половинка. Когда он не с ней, она покинута. Одинока и заброшенна.
Но разве сможет она стать его женой по-настоящему, если не скажет правды? Нельзя же до конца дней своих жить ложью? После того как они поженятся и Фрэнсис окажется в безопасности, она расскажет все, и это мигом охладит те чувства, которые он питает к ней. Как Джаспер может любить кого-то, кто обманул его ради собственных целей? Все было бы по-другому, если бы и он обманывал ее. Но Джаспер всегда был честен с ней.
Джаспер тем временем ждал ответа, и, не дождавшись, позвонил. Может, он ошибается и она не испытывает к нему того же, что он — к ней? И тогда нет смысла надеяться, что она признается во всем. Он зашел так далеко, как только возможно. И не знал, что сейчас в нем бурлит сильнее: гнев или разочарование.
— Салли поможет тебе одеться, — коротко бросил он. — Я подожду в гостиной.
Он вышел, дождался, пока Салли войдет в спальню, и спустился вниз, на кухню.
При виде его сиятельства мистрис Ньюби едва не уронила подставку для блюда, которую несла к столу.
— О Господи милостивый, милорд! Чем могу служить? Салли поднялась к мистрис Ордуэй.
— Я знаю, мистрис Ньюби.
Его взгляд упал на Фрэнка, жавшегося у задней двери.
— Мне нужен этот юный джентльмен.
— Боже, что парень наделал?
— Насколько я знаю, ничего, но мне необходимо с ним поговорить.
Он шагнул к ребенку, который, похоже, готовился сбежать.
— Пойдем во двор, Фрэнк, — велел он, сжав его локоть и открывая дверь.
Они оказались в примыкавшем к дому дворике, и Фрэнк поднял на него испуганные глаза.
— Вы меня не любите.
— Я тебя не знаю. И, как человек разумный, не могу невзлюбить кого-то с первого взгляда.
Джаспер приподнял указательным пальцем округлый подбородок мальчика. Глаза — скорее зеленовато-карие, чем нефритовые, волосы — каштановые, а не рыжие, но луч солнца высветил в густой гриве золотистые прядки. Конечно, детские черты лица еще не окончательно оформились, но костная структура та же, что у Клариссы.
В этом ребенке все просто кричало о хорошем происхождении, даже невзирая на простонародную речь! Как все в Клариссе говорило о прекрасном воспитании и образовании.
— Салли сказала, вы не любите маленьких мальчиков.
— Понять не могу, почему Салли так считает.
Он нахмурился, гадая, откуда горничная это взяла. В общем, он был довольно равнодушен к детям. Не питал ни неприязни, ни особой любви.
— Сколько тебе лет?
— Десять, — пробормотал Фрэнсис, пытаясь освободить подбородок из цепких пальцев. От пристального взгляда графа ему становилось не по себе.
Кем же приходится Клариссе этот ребенок? Конечно, это не человеческий отброс, случайно подобранный ею на улице. Возможно, он сумеет вытянуть из мальчишки правду, но это ни к чему хорошему не приведет. Кларисса явно обожает Фрэнка, кем бы тот ей ни приходился, и что бы ни случилось с мальчиком, изголодавшимся, оборванным, доведенным до отчаяния, причиной была только чья-то жестокость. Не хватало еще допрашивать ребенка! Нет, если и добиваться правды, так только от Клариссы! Но теперь еще один кусочек головоломки встал на место: появление Фрэнка в доме совсем не случайно!
— Прекрасно.
Он разжал руку, и Фрэнсис метнулся на кухню. Джаспер, усмехаясь, смотрел ему вслед. Он вдруг вспомнил себя в этом возрасте, поспешно сбегающим от гнева главного садовника деда, после того как одним роскошным июньским днем обобрал всю малину в саду.
