Настоящая леди (Тайный дневник) - Додд Кристина (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
– Себастьян, – обратилась к нему леди Валери, – ты хочешь поступить с Мэри честно?
После того, как Себастьян открыл дверь, Мэри целый час спорила. Теперь, когда она отступила, устранилась, они говорили так, как будто она – неодушевленный предмет и не в состоянии ничего понимать. Леди Валери вещала таким тоном, словно речь шла о забеременевшей прислуге, которую нужно было срочно пристроить.
И что хуже всего, так рассуждали они все.
Все, кроме Себастьяна. Этот дьявол стоял, ухмыляясь, с ней рядом и великодушно изъявлял готовность спасти ее запятнанную репутацию.
– Конечно, я готов поступить как честный человек.
Когда он открыл дверь ее спальни, туда, казалось, вломился целый ад. В толпе, возглавляемой леди Валери и этой предательницей Джилл, были и прислуга, и гости. Глаза леди Валери торжествующе блестели, походка ее была легкой и стремительной, трудно было придать случившемуся более широкую огласку. Ее планы воплощались в жизнь.
Себастьян подлил масла в огонь, испепеливший доброе имя Мэри. Он даже не потрудился привести себя в порядок.
Но Мэри была не согрешившая прислуга. Она была Фэрчайлд. Женщина, которая не только совершила убийство, когда этого требовали обстоятельства, но и заплатившая годами своей юности за содержание себя и своего брата. Тогда ей на все хватило сил. Пусть она отдала ему свою девственность, но экономка не уступит так легко тяжким трудом завоеванную самостоятельность.
Она попыталась снова вмешаться.
– Я не желаю…
Леди Валери погрозила ей пальцем.
– Ты лучше помолчи, девочка. Мы устраиваем твою судьбу, твое будущее.
– Миледи, я не нуждаюсь в том, чтобы кто-нибудь устраивал мое будущее. – Мэри старалась вести себя благоразумно и говорить вежливо. – Я прекрасно заботилась о себе последние десять лет.
– Ну, ну, дитя мое, – вставил Бэб. – Едва ли можно ожидать, чтобы женщина понимала, что для нее лучше. Возьми хотя бы твое неосмотрительное поведение сегодня.
Это невольное признание вызвало усмешку у леди Валери.
Бэб поспешно добавил:
– Пусть и вполне невинное. Будь послушной девочкой, сиди тихо и предоставь старшим позаботиться о твоем будущем.
– Говорите, что хотите. Я не выйду за него.
Но ее никто не слушал. Бэб и леди Валери снова нос к носу, начали спорить.
Мэри смотрела на Себастьяна. Это все его вина. Теперь ее считали безрассудной и легкомысленной, когда на самом деле она была уравновешенна и серьезна. По крайней мере, она была такой, пока не встретила его.
Придвинувшись ближе к ней, он тихо сказал:
– Не смотри так злобно. – Опустив руку ей на плечо, он погладил то место, где напряженные до предела мышцы никак не могли расслабиться. – Ты же понимаешь – от твоих протестов будет мало толку. Ты выйдешь за меня. Ты слишком благоразумна, чтобы не согласиться.
Благоразумна. Да, она была благоразумна – пока он не дотрагивался до нее, вот как сейчас. Пока гладившая ее мышцы ладонь не заставила ее предательское тело забыть о причиненной им боли. При нем все ее благоразумие летело к черту. Она забыла о том, что где-то в коридорах Фэрчайлд-Мэнор блуждал некто, знавший правду о ее прошлом и требовавший денег за свое молчание. Когда пальцы Себастьяна царапали ей кожу, эта отвратительная комната расплывалась у нее перед глазами, голоса стихали и в низу живота у нее образовывалась тяжесть. Мэри утрачивала свою власть, и на свет появлялась ликующая Джиневра.
Себастьян всегда умел вовремя извлечь на поверхность эту чертовку. Именно поэтому Мэри и не желала стать его женой.
– Подумай только, – тихо убеждал он. – Ты будешь в полной безопасности.
– Я и сейчас в безопасности, – пробормотала она, думая совсем о другом. Почему он не положит руку на другое ее плечо? Какая досада!
Он так и сделал, как будто услышав ее мысли.
– Ну рассуждай же хоть сколько-нибудь логично, Мэри. Даже в наш просвещенный век случается, что мужчины добывают себе в жены богатых наследниц любым путем. Теперь, с твоей репутацией, никто даже не возьмет на себя труд за тобой ухаживать. Если ты выйдешь за меня, ты будешь избавлена от такой опасности.
Он прав, подумала Мэри.
Не хочу, взвыла Джиневра.
Мэри поразилась. Джиневра не хочет стать его женой? Даже испытав это упоение страстью? Спор двух ее личин между собой продолжался.
А между тем, обе его руки сомкнулись у нее под затылком, и он слегка наклонил вперед ее голову, чтобы размять напрягшиеся связки, продолжал и уговоры.
– Я способен многое сделать и для Хэддена. Я могу определить его в Оксфорд, если он пожелает, или отправить его путешествовать по Европе.
– У меня есть деньги, и я потеряю контроль над ними, если выйду за тебя.
– Мне не нужны твои деньги, на этот счет ты можешь быть совершенно спокойна. Я не хочу иметь никакого отношения к деньгам твоего деда.
Конечно, легко пренебрегать деньгами, подумала она, когда их у тебя и так достаточно.
– Когда мы поженимся, можешь делать с ними все, что хочешь, – продолжал он. Мэри фыркнула.
– Легко сказать. – Эти слова она проговорила едва слышно себе под нос. Голова ее склонилась до самой груди, глаза были полузакрыты. Его большие пальцы разминали ей теперь спину.
– Я торжественно отрекаюсь от твоего состояния. Можешь поступать с ним, как тебе будет угодно.
Видимо, он счел это обещание достаточным, потому что сразу же заговорил о другом:
– Но у тебя нет связей, чтобы помочь Хэддену, и тебе неоткуда их взять.
Снова напрягшись, она попыталась поднять голову.
– Ты хочешь сказать – это все из-за моей репутации?
– Тоже, кстати, помеха. – Его пальцы проскользнули под поспешно надетый ею чепчик и теперь растирали ей кожу за ушами. – Но дело больше в том, что ты женщина. Главы колледжей не питают особого уважения к женскому мнению. Но если бы я использовал свое влияние и устроил так, чтобы Хэддена рекомендовал, скажем… Вильям Питт, я уверен, они бы посчитались с этим.
– Хочешь купить меня ценой благополучия моего брата.
Она хотела высмеять его, но в ее словах прозвучала какая-то грустная задумчивость. Во всяком случае, ей так показалось.
Впрочем, наверно, так оно и было. Он перестал массировать ее кожу и опустился на колени у ее ног. Она не хотела смотреть на него – он был олицетворенным искушением.
Но он говорил так мягко, не требуя и не приказывая, по своему обычаю, но нежно уговаривая, совсем как… влюбленный.
– Почему ты не хочешь стать моей женой? Я не могу извиниться за свой поступок, это было бы неискренне. Я совсем не сожалею. Это было слишком изумительное ощущение.
Быть может, голос его и звучал покаянно, но сами слова свидетельствовали о том, что он был верен себе.
– Ну и осел! – она не нашла ничего лучшего, чем повториться.
– Ты мне это так часто говоришь, что боюсь, так оно и есть. Но я был не прав. Я ошибся в твоем характере.
Он погладил ее лицо ладонью и, подняв ей голову, вынудил ее смотреть на себя. На его резкие черты. На взъерошенные ее руками волосы. На широкие плечи и сильное тело. Боже, все в ней еще болело от этой силы. Но она подумала о том, что произошло в ее спальне, и наконец спросила:
– Ты правда считал, что мне известно, где дневник?
Он поморщился. Она это увидела отчетливо.
– Я осел, тупой виноватый осел.
Виноватым он не выглядел. Поэтому она не успокоилась.
– Ты так думал с тех пор, как мы выехали из Шотландии?
– Нет. – Он отрицательно покачал головой. – Нет. Это был только минутный приступ безумия, вызванный памятью старой вражды.
И тем, что он знал, что она убила человека? Но нет, не может быть. Он не женился бы на убийце. Она вздрогнула, вспомнив записку, и снова пришла в отчаяние.
– Тебе холодно? – он потер ей руки выше локтей.
– Нет… я только подумала… если бы мы поженились и ты услышал обо мне что-нибудь ужасное…
– Я бы ничему не поверил. – Он все еще растирал ей руки, словно стараясь согреть ее. – Ты Фэрчайлд, но ты прежде всего Джиневра Мэри, и я узнал о тебе очень многое. В чем бы тебя не обвинили, я всегда буду уверен, что у тебя были достаточные основания для того, чтобы поступить так, а не иначе.
