Страстная и непокорная - Рид Пола (книги бесплатно читать без TXT) 📗
Испанец с сомнением посмотрел на Грейс.
— Сеньора, в ваших рассказах концы не сходятся с концами.
— Пожалуйста! — выкрикнула Грейс. В ее голосе звучали теперь истерические нотки, но она уже не могла с собой совладать. — Пожалуйста, поверьте мне!
Жак грубо расхохотался:
— Видите? Какая изощренная лгунья! И какая замечательная актриса! Только вообразите, как эти ее крики позабавят ваших клиентов! «Пожалуйста! Пожалуйста!» — Жак фальцетом передразнил Грейс, но произнес это так чувственно, что в толпе одобрительно засмеялись.
Скорее всего Грейс совсем потеряла бы присутствие духа, но яростная ненависть к Жаку ее поддержала. Она в отчаянии бросилась на колени перед испанцем и посмотрела прямо в его глубокие карие глаза.
— Клянусь душой и телом, что я сказала вам правду. А если нет, если вы пошлете к Джайлзу, а он станет отрицать наш союз и откажется меня выкупить, я выполню любое ваше желание. Вы сможете сами продать меня и вернуть свои деньги.
Испанец с отвращением оглядел сгрудившуюся вокруг него толпу.
Аукционист дернул Грейс за руку, заставил подняться на ноги и снова начал расхваливать ее достоинства. Грейс еще раз выслушала на множестве языков описание своих наиболее ценных свойств, которое теперь включало и сценический талант. Аукцион сначала шел бойко и даже яростно, но потом страсти поутихли, и борьба продолжалась между тремя мужчинами в ярких шелковых камзолах и кружевах. Испанец с извиняющимся видом пожал плечами, показал Грейс кошелек и покачал головой — цена за нее превысила его возможности.
Теперь на нескольких языках повторялось одно слово, наконец переводчик произнес его на английском, и Грейс поняла: «Продана». Она оглянулась на троицу торговавшихся из-за нее мужчин. Один из них — толстый мужчина с грязными светлыми волосами — начал подниматься на помост, чтобы забрать свою покупку. Он заговорил с переводчиком, а тот услужливо повторил его слова на нескольких языках:
— Ее девственность пойдет с аукциона сегодня вечером в «Саду развлечений». Торги начнутся в десять часов. Дон Рамон обещает, что к этому времени она будет готова ублажить любого мужчину.
— Но чтобы не было синяков! — выкрикнул из заднего ряда какой-то человек в дорогом камзоле и тонкой полотняной рубашке. Однако рубашка была чем-то заляпана и расстегнута, а камзол помят. — Оставь мне ее золотистую кожу! — Вокруг него теснилась группа пестро одетых мужчин. Скорее всего это были капитан пиратского корабля и его команда. Он в упор взглянул на Грейс и вытер губы тыльной стороной ладони, словно исходя слюной в предвкушении удовольствия.
Выслушав перевод, владелец борделя улыбнулся и с поклоном произнес:
— Но-но, сеньор! Никаких синяков, никаких царапин! Все будет в лучшем виде, сеньор!
Он крепко ухватил Грейс за руку. Девушка сначала отпрянула, но потом действовала под влиянием инстинкта. Она со всей силы наступила каблуком ему на ногу и бросилась к лестнице, но там с полдюжины рук вцепились в нее и толкнули обратно, наверх, где аукционист и переводчик удерживали ее до тех пор, пока покупатель не перестал скакать на одной ноге. Грейс не знала ни одного ругательства по-испански, но понимала, что хозяин поливает ее самой отборной бранью. Тем не менее он отсчитал всю сумму, за которую договорился ее купить.
— Знаешь, приятель, — вмешался пират. — Я вот что подумал: оставь ее такой, как есть. Мне нравятся девчонки с норовом.
Его свита громко захохотала.
Перекупщик снова схватил Грейс за руку, но на сей раз поднял кулак, показывая, что ударит ее, если девушка опять решит убежать. Грейс все равно не стала демонстрировать покорность, но не стала и сопротивляться. Бежать отсюда не получится, надо подождать, пока вокруг будет меньше народа. Грейс не удержалась и еще раз взглянула на дядю. Тот весело улыбнулся и слегка потер пальцы — показывал, что неплохо на ней заработал.
Перекупщик протащил ее по ступеням, потом, подталкивая, поволок по улицам. Время от времени он заставлял ее остановиться, чтобы поговорить со знакомыми, и все время повторял слово subasta. Мужчины кивали, а сутенер позвякивал висящим на поясе кошельком и смеялся.
После шести или семи таких остановок он втолкнул Грейс в просторный трактир, протащил через темноватый зал и выпихнул во внутренний дворик, наводивший на мысль об испанском замке. Убранство в мавританском стиле дополнял мозаичный пол ярких, сияющих цветов: синего, алого и золотого. В центре возвышался трехъярусный мраморный фонтан. По полу были разбросаны подушки из пестрого шелка. Белые скамьи тянулись вдоль стен, увитых цветущим виноградом. Воздух был наполнен одуряющим ароматом его цветов, Грейс не знала, как долго она еще сможет бороться с тошнотой.
У противоположной стороны дворика перекупщик остановился, открыл какую-то дверцу и втолкнул девушку внутрь. Комната оказалась обширной гардеробной с несколькими туалетными столиками и шкафами, из которых торчали кипы разноцветных шелков. Через единственное маленькое окошко с решетками в комнату заглядывало солнце, отражаясь ярким клетчатым пятном на полу. На нем, как и во дворике, лежали шелковые подушки, но здесь на них сидело множество женщин в нарядных платьях или тонких, почти прозрачных рубашках. Кожа женщин являла собой все оттенки коричневого цвета. Когда Грейс вошла, обитательницы комнаты проявили к ней вялый интерес. Хозяин что-то пробормотал по-испански и указал на Грейс.
Женщина с кожей цвета жженого сахара, который красиво оттеняла темно-розовая сорочка, грациозно подплыла к Грейс и развязала ей руки. Потом она взяла Грейс за подбородок и, разглядывая, слегка повернула ее лицо из стороны в сторону.
— Твоя мулатка, как и я, — на ломаном английском проговорила женщина. — Красивая кожа. Хозяин сказать, ты девушка? Твоя продать вечером, я говорить тебе, что делать.
Грейс казалось, что она видит сон. Ей хотелось попросить о помощи, но она не могла даже рта открыть. Силы совсем ее оставили.
— Это легко. Сначала немного драться, они это любить, потом отдаться. Когда он воткнет, стонать: «О, великий сеньор! Великий сеньор!» Они это любить, даже коротышки. Две минута — и все. — И она щелкнула пальцами, показывая, как все просто. — Сначала немного больно, но лучше, чем порка. Потом привыкать.
Грейс тупо смотрела на женщину, а потом вежливо спросила:
— У вас здесь есть ведро?
Женщина мотнула головой в сторону ширмы в углу комнаты. Грейс бросилась туда, упала на колени, и ее вывернуло желчью.
Глава 17
Иоланта мерила шагами гостиную, в ушах стучала кровь, сердце бешено колотилось. Сколько еще ждать, пока она сможет убедиться, что Эдмунд отправился на соседнюю плантацию и не вернется за какой-нибудь забытой мелочью? Как только он действительно уедет, то будет отсутствовать целые сутки. Целых двадцать четыре часа! И она, Иоланта, будет свободна. Мало ему было разрушить ее жизнь, он еще отнял у нее единственную маленькую радость.
Возможно, она действительно слишком возбудилась во время последней порки. Теперь рабы стали куда осторожнее. Они скорее умрут на месте, чем сделают хоть шаг в сторону и заслужат наказание. С некоторыми именно так и случилось. И разумеется, Эдмунд потребовал, чтобы она просто ставила провинившегося к столбу, если на то будет реальная причина. Но раз его нет, откуда он узнает, что тут произошло? Иоланта подкупит управляющего, и тот подтвердит любую ложь.
Вздохнув, она взяла подушку, которую вышила для своей спальни и только что закончила набивать. Теперь Иоланта должна была признать, что в свое время не понимала, насколько ее развлекала Грейс. Вышивание доставляло ей куда больше удовольствия, если рядом была эта девчонка и уколов ей доставалось не меньше, чем ткани в пяльцах. А теперь рядом не было даже этой ее вонючей служанки. Иоланта потребовала, чтобы мерзавку вернули в дом, но Эдмунд отказался, заявив, что не желает держать Мату в доме, а сама Иоланта не собиралась марать подол своего платья, отправляясь в хижины рабов, чтобы взглянуть на нее. Вдруг на красивом лице промелькнула злобная улыбка. Она прикажет доставить сюда именно эту тварь! Мату сумеет утолить ее жажду!
