Железное сердце - Поттер Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗

Она смолкла, охваченная ярким воспоминанием. У нее не было тогда револьвера, только у Ника. Она побоялась шевельнуться, боясь нарушить цель брату, а потом Уордлоу был мертв… На миг Лори забыла, что рядом с ней рейнджер; она продолжала видеть улицу, на которой разворачивалось ужасное зрелище. Но тут она почувствовала, как ее онемевшие пальцы накрыла его ладонь, и безжизненно продолжала:

— Кто-то подхватил револьвер Уэйда Уордлоу, а его сестра заявила, что Энди напал на нее, а Ник хладнокровно убил ее брата, когда тот пришел ей на помощь. — Лори подняла глаза на техасца:

— Двое из очевидцев были подручными Уордлоу, другие работали на Уордлоу, остальные просто побоялись возразить.

— Что случилось потом?

— Пришли мой отец и Дэниэл, они оттеснили зевак, положили Энди в фургон и уехали. Ник знал, что будет дальше, знал, что в суде у него не будет ни единого шанса, поэтому уехал в другую сторону, пытаясь отвлечь шерифскую свору от остальных.

— А ты?

— Я знала, куда поедет Ник, и отправилась следом. С Энди были папа и Дэниэл. — Она помолчала. Ей не хотелось смотреть на него, чтобы не увидеть на его лице сомнение. — Ник, — произнесла она наконец, — всегда был самым сильным в семье, с тех пор как я помню. Я люблю папу, но он… фаталист. Он просто полагает, что все обернется к лучшему. Он всегда на стороне обиженных и, кажется, любит проигрышные ситуации. — Она посмотрела на рейнджера:

— Его семья владела рабами в Вирджинии. Он ненавидел рабовладение, открыто выступал против него и был лишен права собственности. Он два года учился в университете, любит книги и приучил любить их всех нас. Но он не мог добиться успехов в каком-либо деле, а может, у него не хватало терпения, чтобы обучиться профессии. Он присоединился к бродячей трупе «Чудо-препаратов» и унаследовал шоу после смерти владельца. Ему… нравится такая жизнь, он очень любознателен и обожает путешествовать и встречаться с людьми — а с труппой он может ездить куда и когда ему угодно. Однажды в пути он познакомился с мамой. — Она помолчала, вызывающе глядя на него. — Я знаю, что ты думаешь о нашей семье, но ты не прав. Папа… в общем, он никого не считает чужаком и всегда помогает тому, кто в беде. Он не видит ничего плохого в том, чем мы занимаемся. Наш тоник и «Целебные травы» никому не повредили, и к тому же мы веселим людей, лишенных развлечений.

Лори снова подняла глаза на Моргана, и в них блеснули озорные искры.

— Конечно, мы известны тем, что иногда «вытряхиваем» простаков, но только тех, кто жаден и кто может позволить себе лишиться денег. — Прикусив губу, она смолкла, затем продолжала как человек, решившийся говорить чистую правду:

— Мы с Ником иногда плутовали в карты, но только когда очень нуждались в деньгах. Мы хорошо играем и без шулерства, а нас обвиняли в нем, даже когда мы обходились без него.

Моргану хотелось улыбнуться. Снова эта чертовски обезоруживающая откровенность. Эта завораживающая своим хитроумием логика. Но он заставил себя сдержаться, не желая прервать поток слов и лишиться шанса узнать о девушке побольше. И о ее семье.

— Мы никогда не были одиноки, — продолжала Лори, — потому что нас было двое. — В глазах ее мелькнула грусть, и Морган понял чуть больше о привязанности между Лори и Брэденом. Нас было двое. Что бы она ни говорила, в детстве она вела одинокую жизнь. Ни корней, ни родных вне круга семьи. Но если она и сожалела об этом, то не показала виду. — Мы все время встречались с чем-то новым. Папа всегда подыскивал бродячего артиста, способного научить нас с Ником самым разным вещам.

— Включая искусство стрельбы, — вставил он лукаво. Она посмотрела на него и кивнула.

— И еще трюки с лошадьми, пение и игра на различных музыкальных инструментах. Кроме гармоники, Ник умеет играть на гитаре и банджо. — Лори чуть поколебалась, затем медленно продолжала:

— По-моему, мне всегда нравилось это больше, чем Нику. Я люблю детей и… люблю петь для них. Мне всегда нравились представления с меткой стрельбой. Я прекрасно стреляю.

Она снова намекала, что при желании могла запросто убить его.

— Ник… тоже хороший стрелок, — заговорила она после минутной паузы. — Но он не всегда вкладывал в это сердце. Во время войны Ник хотел вступить в армию, но чувствовал, что мы нуждаемся в нем: мне было только десять, Энди — шесть, и Ник беспокоился о нас. А в последнее время… ему хотелось завести ферму.

Лори посмотрела в глаза рейнджеру. Она рассказала свою историю и пояснила суть дела, стараясь сделать это как можно лучше. Теперь она пыталась выяснить его реакцию, разгадать, понял ли он все, что она сказала о невиновности Ника и о том, какой он добрый парень.

Ее сердце заледенело: лицо его по-прежнему было каменным.

— Ему придется вернуться обратно, Лори, — медленно и четко произнес он. — Но я помогу ему.

Лори расслышала лишь первую часть. Вторая мало что означала. Ничто не спасет Ника в Хармони. Ничто. Об этом позаботится премия в пять тысяч долларов. Он не поверил ей, ничего не изменилось. Она снова начала было подниматься, но его рука снова остановила ее.

— Отпусти меня, — горько промолвила она.

— Лори, послушай меня, — произнес он тихим, но настойчивым голосом. — За его голову назначена большая премия. Кто-нибудь потребует ее.

— Неужели этим человеком будешь ты?

— Проклятье, я вовсе не собираюсь получать эту премию. Я уже говорил тебе об этом.

— Я не верю тебе, — солгала она. Лори верила ему, но ей хотелось обидеть его, как он обижал ее. Он застыл:

— Я никогда не охотился за человеком ради денег.

— Так почему же?.. Из-за того, что вы похожи? Или ты боишься, что они будут охотиться на тебя?

Он вздохнул.

— Частично так, — подтвердил он. — Я был представителем закона всю жизнь. Увидеть свое лицо на плакате о розыске было для меня… оскорблением всего, во что я верил!

— Ты просто веришь в правосудие! — возразила она вне себя от ярости. Он заставляет ее сердиться все больше и больше. Потому что слеп… и потому что даже сейчас он влечет ее.

— Я верю в закон, — сказал он. — Обычно закон работает вполне сносно.

— А когда не работает?

— Я слежу за тем, чтобы он был справедлив.

— Ты сказал, что был в Хармони, — укорила она, — и был уверен, что Ник виновен.

Он кивнул:

— У меня не было причин сомневаться. Все рассказывали ту же самую историю.

— Но теперь у тебя есть причина? — спросила она, затаив дыхание. Может, она все-таки сможет убедить его отпустить Ника. — Тогда отпусти его.

— Ты не слушаешь, Лори. Ты знаешь, сколько убийц за ним охотится?

— Мы уедем далеко отсюда.

— Черт побери, ты не сможешь уехать настолько далеко.

Лори изумленно уставилась на техасца. Он не собирался отпустить Ника, чтобы она ни говорила и чтобы бы он ни думал.

— Но зачем ты тогда расспрашивал? Почему хотел узнать, что случилось в Хармони? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Я не могу отпустить его, Лори, иначе вы оба будете убиты, а может, и вся ваша семья. Но как только мы очутимся в Техасе, я смогу помочь.

— То есть успокоить свою совесть, прежде чем он умрет, — дополнила она. Лори ненавидела слезы, уже начинающие пощипывать ей глаза. Рука рейнджера поймала ее за подбородок и подняла лицо девушки, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда, — произнес он тихим охрипшим голосом.

Глаза его горели убеждением, и синева их сгустилась настолько, что они казались темными в вечерних сумерках. Она никогда не видела у него таких глаза. Он постоянно окружал себя такой стеной одиночества, что ей казалось немыслимым проникнуть в созданный им мир. Он всегда казался ей одиноким человеком, познавшим искусство одиночества и даже пытавшимся выставить его добродетелью.

У него сжалось горло, и она почувствовала его волнение и мучительные сомнения, но все же поняла, что он не откажется от того, что задумал.