Леди и горец - Гарнетт Джулиана (чтение книг .TXT) 📗
— Насколько я понимаю, он не знает, что ты здесь, — смеясь, сказал лэрд.
— Нет, — ответила Джудит. — Он крепко спит.
— Неужели? — удивленно выгнул бровь Ангус. Джудит лишь кивнула, не вдаваясь в подробности. Не рассказывать же ему, что она подмешала в вино Роба снотворное зелье? Чего доброго, лэрд снова может заподозрить ее в колдовстве.
— Приведи мне коня, и уберемся побыстрее отсюда. В любую минуту Роб может проснуться.
— Он, конечно, тебе за это спасибо не скажет, — задумчиво произнес Ангус, — но, сбежав от него, ты оказала ему большую услугу.
— Пойми меня правильно, — холодно произнесла Джудит. — Я поступила так из благих побуждений. Не по душе мне кровопролитие. К тому же не хочу стать причиной раздора между отцом и сыном.
— Ты не имеешь к этому никакого отношения, женщина. Черная кошка пробежала между нами задолго до того, как ты его околдовала.
Джудит не нашлась что ответить. Вскочив на лошадь, она бросила прощальный взгляд в сторону замка. Проступавший на фоне ночного неба силуэт его главной башни был гордым и величественным. Он казался Джудит символом ее счастья — такого огромного и всепоглощающего. И, как выяснилось, такого короткого. Она надеялась, что Господь поможет ей вернуться в эти края, и молила Его об этом. А еще она молила Господа, чтобы Роберт Кэмпбелл ее простил. Ангус Кэмпбелл был человеком неглупым и биться с сыном на мечах особого желания не испытывал. Он сразу установил высокий темп скачки, и Джудит, глядя на несущихся верхами в ночи воинов, не могла не вспомнить о том, как они с Мейри, захваченные Ангусом, вот так же мчались во весь опор из замка Каддел в замок Лохви. Тогда ее обуял ужас, но знай она, чем закончится это путешествие, не испытывала бы такого страха. Нижний склон горы Бен-Лорз был застроен временными загончиками для скота, которые осенью пустовали. Коров и овец давно увели с летних пастбищ, поместив в теплые коровники и овчарни при замках и фермах. Над головой у всадников нависали тяжелые дождевые тучи, а рокотавший в отдалении гром предупреждал, что в скором времени может разразиться гроза. Дорога пролегала мимо озера Лох-Тэй, а потом забирала в горы; Джудит подумала о том, что когда в последний раз ехала по этой дороге, то убегала от того самого человека, которого нынче выбрала себе в провожатые. Это было все равно что проделать путь по огромной замкнутой кривой и вернуться к ее началу. Она была так несчастна, что душевная боль, заглушая все ее чувства и эмоции, временами превращала ее в бесчувственную, не рассуждающую куклу. Столько крови вокруг… столько потерь… Раньше она думала, что ничего не может быть тяжелее разлуки с Мейри, но, как выяснилось, она заблуждалась. Злые слезы жгли ей глаза, и она несколько раз моргнула, чтобы смахнуть их, не желая показывать своей слабости. Происходящее с ней не может долго продолжаться, иначе она умрет от душевной боли. Через неделю или две все закончится, и она снова встретится с Робом. Тогда он поймет, почему она от него убежала. Погруженная в невеселые думы, она не сразу обратила внимание, что скакавшие рядом с ней люди стали взволнованно переговариваться и оглядываться назад. Лишь когда один из воинов воскликнул: «Нас догоняет сэр Дьявольское Отродье!» — она осознала, какая нависла над ними угроза, и сердце у нее упало. Из темноты возник силуэт Гленлиона. Рядом с ним мчался Арчи Маккаллум, следом поспешала толпа конных Маккаллумов и Макгрегоров. Они гнали коней во весь опор, и расстояние между ними и людьми Ангуса Кэмпбелла быстро сокращалось. В следующее мгновение Джудит услышала громкую ругань Ангуса Кэмпбелла и скривила губы в горькой усмешке. Выходит, все зря и жертвы ее ни к чему? Однако, увидев Роба, она почувствовала облегчение: раз он бросился ее догонять, значит не равнодушен к ней. Но тут ее снова охватил страх: ведь его могут убить или ранить. Джудит перевела взгляд на лэрда Лохви. В его светлых глазах полыхала ярость, а лицо исказилось от гнева. Прежде чем она успела дать шпоры и отъехать от него на безопасное расстояние, он протянул руку, схватил ее за пояс и стащил с лошади. На мгновение она повисла в воздухе, потом ее ноги коснулись земли, после чего она оказалась в крепких руках лэрда Лохви.
— Я не забыл, как в прошлый раз ты прокусила мне руку, — пробормотал Ангус и, обхватив ее за шею, притиснул к попоне своего жеребца. — Следы твоих зубов отпечатались у меня на руке навечно. Веди себя тихо, не то мой кулак отпечатается на твоем хорошеньком личике.
Джудит нисколько в этом не сомневалась.
Беспомощная и скованная страхом, она наблюдала за тем, как всадники, которыми командовал Роб, взяв отряд лэрда Лохви в полукольцо, остановились на расстоянии двадцати ярдов от него.
— Отпусти женщину, — раздался хорошо знакомый Джудит голос, и она едва не разрыдалась от печали и отчаяния.
— Черта с два я ее отпущу! — взревел Ангус, демонстрируя всем своим видом, что без борьбы не уступит. — Попробуй-ка ее у меня отобрать.
Выхватив из ножен кинжал, лэрд Лохви приставил его к горлу полумертвой от ужаса Джудит. Роб выругался. В ответ лэрд Лохви хрипло рассмеялся.
— Конечно, с перерезанным горлом вид у нее будет уже далеко не такой ангельский, как прежде, но тебе придется винить в этом лишь собственную горячность.
— Полагаю, граф Аргилл тоже будет не в восторге от ее вида, если ты перережешь ей горло! — взревел Роб.
— Ну, Аргилл не столь чувствителен. Уэйкфилд — другое дело, тот может малость покочевряжиться, однако никто и не обещал ему доставить дочь в целости и сохранности. Сказано было только, что дочь ему доставят, а живой или мертвой — об этом разговора не было.
— Господь всеблагой! — воскликнул Роб, сдерживая рвущегося вперед коня. — Да ты, Лохви, стал таким же мерзавцем и предателем, как Аргилл!
— Странно слышать такие слова от человека, который нарушил слово, данное своему сеньору!
— А ты хоть раз спросил у меня, почему я отказался служить Аргиллу? — Роб дернул поводья и подъехал чуть ближе. Снова грянул гром, уже ближе, следом черное небо прорезали молнии. Ветер взлохматил длинные волосы Роба, бросив прядь ему на глаза. Вытащенный им наполовину из ножен меч зловеще сверкал при вспышках молнии. — Неужели это тебя не заинтересовало?
Ангус Кэпмбелл крепче притиснул Джудит к седлу и вплотную прижал к ее горлу кинжал.
— Будь у тебя на это важная причина, ты бы мне рассказал.
— Причина есть, и немаловажная. Я просидел три года в английской тюрьме исключительно по милости Аргилла — он меня предал, хуже того — продал.
— Аргалл мне кое-что об этом рассказывал. Говорил, что ситуация сложилась отчаянная и выбора у него не было — англичане наступали так стремительно и с такими большими силами, что ему пришлось поспешно отойти.
— Ха! И это все, что он рассказал тебе? — Вырвавшийся из уст Роба смех был таким мрачным и зловещим, что у Джудит по спине побежали мурашки. — Ну так он солгал. Все, что он говорит, — ложь, от начала до конца.
— Ты уверен, что это ложь?
— Уверен. — Роб вытащил из ножен меч и указал его острием на Джудит. — Но сейчас не время об этом говорить. Лучше отпусти эту женщину.
По тому, как ослабла хватка Лохви, Джудит поняла, что он заколебался. Но в следующее мгновение сжал ее с новой силой.
— Не отпущу.
Над вершиной Бен-Лорза громыхнуло с такой силой, что люди вздрогнули и начали креститься; испуганные лошади прядали ушами, ржали, беспокойно переступали на месте. Ангусу Кэмпбеллу стоило немалого труда сдержать своего жеребца. В этот момент небо прорезала огромная сиреневая молния, и началось настоящее светопреставление: казалось, небо обрушилось на землю. Подул ураганный ветер, хлынул проливной дождь, беспрерывные вспышки молний озаряли бледные, встревоженные лица, отражались в полных ужаса глазах лошадей. Раскаты грома перекрывали все остальные звуки. Джудит, однако, казалось, что сквозь шум бури прорывается звон мечей. Над самым ухом Джудит раздался громовой голос лэрда, отдавший приказ к отступлению; всадники неуверенно задвигались, переходя с шага на неспешную рысь. Лэрд тащил Джудит за собой, словно куль с мукой, и ей, чтобы не попасть под копыта коней, приходилось изо всех сил цепляться за его мускулистую руку. А потом произошло чудо: она ощутила сильный толчок и неожиданно очутилась на свободе. Коснувшись ногами земли и заскользив тонкими ботинками по грязи, Джудит стала съезжать вниз по склону в чернильную темноту ночи. Потом, споткнувшись об острый камень, упала на мокрую, грязную землю и некоторое время лежала на спине, разевая рот, словно рыба, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. Но вместо воздуха она то и дело ловила ртом тугие дождевые струи и едва не захлебнулась.
