Счастье под запретом - Беверли Джо (читать книги полностью .TXT) 📗
— Френсис сказал, что они были очень близкими друзьями.
— Их связывает нечто большее, нежели дружба. Это как семья, но такая, какой ни один из нас не имел. Просто немыслимо, чтобы тебе не пришли на помощь, разве что ситуация на грани беззакония. Но и то можно надеяться на поддержку, — добавила она с улыбкой. — В прошлом году нам пришлось взламывать дверь, чтобы проникнуть в чужой дом.
— И Френсис тоже был там?
Серена не знала, что ей и думать об этих школьниках-переростках.
— Френсису поручили самую безопасную работу — стоять на страже. Помнится, он даже разобиделся, но Николас объяснил, что он и Стив — единственные присутствующие члены парламента, и если что-нибудь не заладится, им придется потянуть за нужные ниточки и помочь замять скандал.
— Звучит очень конспиративно. А кто такой Николас?
— Френсис ничего не рассказывал о Николасе Делани? — спросила Бет, бросив на Серену быстрый изумленный взгляд.
— Кажется, я слышала о нем. Он ведь женат, да? А-а, так это его Арабелла назвала королем Шалопаев?
— Наверное. Но самое главное то, что Николас — лучший друг Френсиса, и наоборот.
— О!
Серена поняла, почему Бет так изумило, что она и понятия не имела о ближайшем друге своего мужа. И если честно, то она почувствовала себя оскорбленной. Все это лишний раз подчеркивало своеобразие их отношений.
— Я уверена, что ты познакомишься с ним в самое ближайшее время, — заявила Бет с новым всплеском энтузиазма. — И тогда сама все поймешь. Потому что Николаса описать невозможно. Скажу только, что семьи всех Шалопаев очень благодарны ему за то, что он объединил нас в единое целое.
— Почему?
— Они осознали, каким огромнейшим влиянием пользуются Шалопаи. Люсьена, например, вылечили от его невыносимого высокомерия именно Шалопаи. А без них его наверняка окружали бы одни льстецы, и он был бы испорчен окончательно и бесповоротно.
— Это смешно, но я, кажется, понимаю, о чем идет речь.
— Конечно. — Бет тут же задумалась. — Будь я такой же дальновидной, как Николас, я бы образовала такую же группу в школе мисс Мэллори. Пусть нам не удалось бы предотвратить твой брак с Ривертоном, но уж в заточении и одиночестве ты бы не оказалась.
Серена покачала головой.
— Мне не разрешали ни друзей, ни переписки.
— О, мы непременно что-нибудь придумали бы. Всегда находятся пути и способы. Но это уже в прошлом. Теперь ты тоже Шалопай, и мы приложим все силы, чтобы ты была счастлива.
Серена молча уставилась на огонь в камине.
— Бет, я не знаю, что такое счастье.
Бет энергично отставила свою чашку с чаем и протянула Серене руку.
— Понимаю, но у тебя все еще впереди. Из всех Шалопаев Френсис самый добрый и нежный. И совершенно очевидно, что ты ему не безразлична. Он обязательно сделает тебя счастливой.
Глаза Серены наполнились слезами. Как жаль, что она не может признаться Бет в своем ужасном грехе.
— Он не хотел жениться на мне. Он хотел в жены леди Анну Пекворт.
Бет просто отмахнулась.
— Что сделано, то сделано, дорогая. И я очень сомневаюсь, что из леди Анны получился бы настоящий Шалопай.
На этом разговор прервался, потому что к ним присоединились остальные. Бет немедленно объявила об их намерении штурмовать высший свет. Серена перехватила быстрый взгляд Френсиса, но он больше ничем не выказал своей озабоченности, а подключился к дискуссии о посещении театра, оперы и других тщательно спланированных мероприятиях.
Спустя некоторое время, однако, он подсел к ней.
— Похоже, все это придумала Бет?
— Вовсе нет, — твердо заявила Серена. — Мы обе пришли к одному и тому же мнению.
Он слегка нахмурился.
— Тебе нельзя переутомляться.
Серена тут же изобразила энтузиазм.
— Святые небеса, да немного погулять по городу будет только приятным разнообразием после той размеренной жизни, какую я вела.
— Понимаю, — протянул он. — Но сейчас ты выглядишь немного усталой.
Серена созналась, что действительно слегка утомилась.
— Тогда, наверно, нам лучше возвратиться домой, — предложил он.
— Если ты не против…
— Конечно, нет. Мы можем приехать сюда завтра и продолжить обсуждение и выработку планов.
По дороге домой Серена размышляла, не чудится ли ей эта напряженная сгустившаяся атмосфера.
— Что-нибудь не так, Френсис? Ты считаешь глупостью всю нашу затею? Не стоит пытаться завоевать светское общество?
— Да нет. Это отличная идея, и при определенном везении все может получиться.
Она поискала другое объяснение его раздражению.
— Я очень сожалею об этом бесконечном флирте. Но я не смогла придумать, как его остановить.
— Это моя проблема, Серена, я просто еще не привык к своему новому положению. Как бы там ни было, я доверяю любому Шалопаю. Я мог бы даже доверить им тебя в постели.
Когда до них дошла двусмысленность фразы, оба покраснели.
Он тут же перевел разговор на другое.
— Мы не заказали тебе платьев для торжественных случаев, а времени практически не остается. Как ты думаешь, Бет не сможет одолжить тебе какие-нибудь свои?
— О, но как я могу?..
— Я понимаю, что ты предпочла бы именно свои, но время поджимает.
— Я не то хотела сказать. Просто платья Бет будут безнадежно испорчены, если их переделать на меня. Я же на несколько дюймов ниже.
— Вряд ли это будет иметь для нее значение. Они с Люсьеном отнюдь не в восторге от выходов в свет, но им приходится делать это время от времени. И платьев шьется для этого уйма. А надеть одно и то же дважды не позволяет положение. И она ни за что не наденет платье, которое провисело сезон, чтобы снова казаться новым. Будущая герцогиня строго следует моде.
Серена с изумлением слушала Френсиса, но, вспомнив великолепие дворца Белкрейвенов, она поняла, что все так и есть на самом деле.
— Если она действительно не будет возражать, то я была бы ей очень благодарна.
— А мне надо взять твои драгоценности. Фамильные. Моя мать…
— О, пожалуйста, не проси их у нее.
— Но они теперь твои, Серена. Конечно, по доверенности…
В глазах Френсиса мелькнула озабоченность, которую Серене было трудно понять.
— Я не заложу твои фамильные бриллианты, Френсис, — пошутила она.
— О, конечно, нет.
Но сказал это таким серьезным тоном. Неужели он и впрямь сомневается, можно ли ей доверить семейные драгоценности?
Когда они приехали домой, Френсис галантно проводил ее до спальни, удостоверился, что у нее есть все необходимое, и покинул ее. Стало ясно, что он не придет к ней сегодня ночью.
Серена позволила служанке подготовить постель и улеглась, мучимая тревогой. Если муж не доверяет ей и не испытывает к ней желания, то какое будущее ждет их?
Френсис отправился в свою комнату, борясь с охватившим его неистовым желанием, и… выиграл эту схватку с вожделением. Господи, он просто превратился в какое-то похотливое чудовище, жаждущее, словно голодный зверь, наброситься на трепетную добычу. Надо немедленно подавить этот первобытный инстинкт… Серена не только не получала никакого удовольствия от соития, но еще и очень уставала.
Чтобы как-то поддержать свою решимость, мужчина вынул ее украшения и разложил перед собой на столе, внимательно рассматривая их. Кстати, что же ему делать с этими вещицами?
Пожалуй, было бы некрасиво избавиться от них, не испросив ее согласия. Но именно этого ему и не хотелось. У него не возникало никакого желания обсуждать с ней эту мерзость. Его первым порывом было просто выбросить их, как он уже вышвырнул в кустарник ее кольца. Но это же глупость.
Их надо бы продать. Но лично ему стыдно появиться у ювелира с подобной пакостью. Значит, ему срочно придется найти надежного агента для столь деликатного поручения.
Вздохнув, Френсис снова уложил побрякушки в мешочек и затем в незапертый ящик стола. Хоть бы кто-нибудь украл их! У него тогда камень свалился бы с души. Он ненадолго задержался у камина, погрелся, подталкивая носком туфли угольки поближе к пламени, и тут же поморщился, заметив пятно на блестящей кожаной поверхности. У него просто терпение лопалось от этой столичной жизни, такой искусственной и построенной на обмане и интригах. И уж вовсе выводило из себя, что нужно постоянно носить начищенные до блеска туфли.
