Всегда, когда любишь - Басби Ширли (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
У Саванны не было ни малейшего желания оставаться с Адамом наедине даже на короткое время, но опять-таки ради матери она не стала возражать, однако дожидалась этого момента с огромным нетерпением, в надежде дать бой Адаму Сент-Клэру, когда они останутся наконец вдвоем. И вот на следующий день молодожены взяли двух лошадей и поскакали в Новый Орлеан, в то время как остальные отправились в фаэтоне в Кампо-де-Верде. Саванна даже заулыбалась в предвкушении предстоящей битвы, ее аквамариновые глаза сверкали.
Адам повез ее прямо в гостиницу, где заранее снял роскошные апартаменты, хотя и не рассчитывал на особую пылкость жены. Саванна ни словом не обмолвилась об изысканном убранстве комнат и великолепной мебели, словно они не произвели на нее никакого впечатления, равно как и о пушистых узорчатых коврах, зеркалах в массивных позолоченных оправах, диванах, обтянутых камкой, сверкающих хрустальных люстрах и кровати с шелковым бельем!
Что и говорить! Великолепие комнат поразило ее воображение, и, окажись она здесь при других обстоятельствах, разинула бы рот, созерцая всю эту красоту. Но сейчас, стоя посреди элегантной гостиной, Саванна укоризненно смотрела на Адама, когда он закрывал за собой двери, сожалея о том, что кажется ему недостаточно привлекательной. У Саванны не было шикарных нарядов, она не любила ни оборочек, ни кружев, но сейчас, среди всей этой роскоши, чувствовала себя неловко в своем не очень новом дорожном платье из серой ткани. Зато Адам, одетый по последней моде, выглядел просто великолепно, хотя несколько дней провел в пути. Аккуратно завязанный галстук сиял чистотой, черные туфли сверкали. Тем хуже чувствовала себя Саванна, воспринимая его элегантность как упрек в собственный адрес.
Адам медленно развязал галстук, небрежно бросил его на один из столов, тот, что с мраморной столешницей, и внимательно посмотрел на Саванну. По пути в город она вела себя смирно, но Адам хорошо понимал, что это затишье перед бурей. Что ж, пусть потешит себя. Адам не против. Ведь ей все время приходилось улыбаться, чтобы мать не заметила, какое дурное у нее настроение, мало того, приходилось любезничать с ним. И это при ее взрывном характере. Просто не верилось, что она выдержала такое. Устроившись в кресле, обитом шелком цвета соломы, Адам закинул за голову руки и вытянул ноги.
— Ах, дорогая, наконец-то мы одни! — весело воскликнул он. — Ну что, поворкуем? Мы ведь с тобой голубки? Не так ли?
Сверкая глазами, Саванна через силу ответила:
— Я тебя не люблю! Ненавижу! Ты — расчетливый и жестокий! Ты негодяй!
Адам улыбнулся, но взгляд его оставался серьезным.
— О, разумеется! — вкрадчиво продолжал он. — Я спас от позора тебя и хочу дать имя ребенку. Разве это не преступление?
Саванне стало неловко, и она отвернулась. Нельзя не признать, что Адам во многом прав, что она просто несправедлива к нему. При всем желании ей нечего ему возразить. И от этого ее сердце болезненно сжалось. Гнев, которым Саванна отгородилась от Адама, словно щитом, вмиг улетучился, осталась только досада. Он ведет бой нечестно, пользуется запрещенными приемами. Лишил ее главного оружия — ненависти. И теперь, вместо того чтобы драться с ним, она должна его благодарить за все то, что он для нее сделал.
Саванна со вздохом подошла к большому задрапированному бархатом окну и невидящими глазами стала смотреть на улицу.
— Я понимаю, не каждый мужчина на твоем месте совершил бы такой благородный поступок, — произнесла она наконец с огромным трудом, и в глазах у нее блеснули слезы. — Однако брак принесет нам одни несчастья. Ведь мы не любим друг друга — нас связывает только ребенок.
Саванна услышала, что Адам встал с кресла, и с замиранием сердца ждала, когда он к ней подойдет. Он встал позади нее, так близко, что она ощущала тепло его тела, и положил руку ей на плечо.
— Саванна, я люблю тебя, — прошептал он, наклонившись и щекоча ей ухо своим дыханием. — Началось у нас все не как у людей, но ради ребенка мы просто обязаны были пожениться. И коль скоро это произошло, давай попробуем ладить друг с другом.
Саванна изо всех сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Адам оказался на высоте. Он опроверг все ее доводы и больше не казался ей негодяем и шантажистом, вынудившим ее вступить с ним в брак. Она сама не знала, чего ей больше хочется: обрушиться на него с упреками и бранью или броситься ему в объятия и таким образом разом покончить со всеми проблемами… Второе желание, похоже, одержало верх, однако Саванне не хотелось давать Адаму в руки оружие, которое он мог бы повернуть против нее. В то же время, беря во внимание чувства, которые Саванна тайно питала к Адаму, она не могла отвергнуть протянутую ей оливковую ветвь мира. Разум подсказывал ей, что они должны найти способ жить вместе. И, все еще не поворачиваясь к нему, Саванна грустно произнесла:
— Будет нелегко… Мы выросли и жили в разных условиях… К тому же твоя семья не забудет, какое зло причинил ей мой отец.
Адам стиснул ее плечо.
— Не стану скрывать, вряд ли Джейсон и Кэтрин с восторгом примут наш брак, но у них хватит здравого смысла отнестись к нему снисходительно. А потом, когда они узнают тебя поближе, непременно полюбят, независимо от того, кем был твой отец! Что же касается разных условий, в которых мы выросли… — Адам улыбнулся, повернул ее к себе лицом и обвил рукой ее талию. — Я когда-нибудь говорил тебе о своей жизни среди цыган?
Саванна с изумлением смотрела на Адама, глаза ее были полны любопытства.
— Среди цыган? О чем это ты?
Адам ожидал такой реакции, и в его синих глазах вспыхнули искорки смеха.
— Так вот, моя дорогая, я не такой уж респектабельный, каким представляюсь твоей матери. Мое детство и юность прошли в цыганском таборе. Сядь рядом со мной на диван, и я расскажу тебе о Клайве, Пендлетоне, Рейне, Мануэле и Тамаре. Всеми этими именами цыгане, когда мы жили с ними, называли Кэтрин.
Завороженная, Саванна, широко открыв глаза и затаив дыхание, слушала рассказ Адама о том, как они с Кэтрин провели несколько лет среди цыган. А рассказывать Адам был мастером. Когда он умолк, Саванна не обронила ни слова, будто ждала продолжения этой поистине захватывающей истории, похожей на волшебную сказку. И в глубине ее прекрасных глаз Адам увидел восхищение, так по крайней мере ему показалось.
Ничего подобного Адам не ожидал. Но удивился еще больше, когда Саванна нежно провела по его щеке:
— Ты страдал, когда тебя отдали графу?
Растроганный, Адам взял ее руку, поцеловал кончики пальцев и с лукавым блеском в глазах осторожно сказал:
— Не больше, чем когда уговаривал тебя выйти за меня замуж.
Саванна вспыхнула и отвела глаза. Адам вскочил с дивана, чтобы не потерять над собой контроль. Слишком сильно он ее любил, чтобы просто овладеть ею. Гораздо важнее для него было завоевать ее сердце. Помолчав немного, он заговорил уже о другом:
— Уверен, ты просто жаждешь принять ванну, а потом вкусно поужинать. Еду принесут сюда.
Такой поворот от темы весьма отвлеченной к вполне насущной обрадовал Саванну, и она одарила Адама благодарным взглядом. Для нее, измученной и душой и телом, горячая ванна и вкусный ужин явились бы целительным бальзамом.
— Лучше не придумаешь! — весело воскликнула девушка. Адам улыбнулся:
— Желание дамы — для меня закон! А для слуг и подавно. Они здесь необычайно предупредительны. Мне остается только распорядиться. — И он взялся за сонетку.
Проследив за тем, как слуги приготовили ванну, Адам сказал, что немного пройдется по холлу, чтобы размяться, и оставил Саванну одну. Все шло хорошо, и Саванна, воспрянув духом, впорхнула в просторную туалетную комнату, примыкавшую к спальне. Прежде чем с наслаждением погрузиться в теплую мыльную воду, пахнувшую лавандой, Саванна подумала о том, что этой ночью Адам, теперь уже на законном основании, захочет лечь с ней в постель в этой роскошной спальне после великолепного ужина, и почувствовала, как сильно бьется сердце. Мало того, опять стали торчком эти негодные соски, а внизу живота нестерпимо заныло. Саванна проклинала себя, но ничего не могла поделать.
