Креольская честь - Мартин Кэт (книги хорошего качества TXT) 📗

Устремив на нее взгляд, он снисходительно спросил:

— Да?

Она стала нервно накручивать на палец длинную медную прядь своих волос.

— Считается, что женщины не должны разговаривать на эту тему.

— Если я знаю, что вас интересует, я отвечу.

Ники облизнула вдруг пересохшие губы.

— Я хотела бы спросить о мужчинах… которых привлекают другие мужчины.

— И что бы вы хотели о них знать? — спросил он без малейшего смущения.

— Значит, ты знаешь таких людей?

— Знал нескольких. На Востоке к этому относятся терпимее, чем здесь.

— Почему… почему они становятся такими?

Он пожал могучими плечами.

— Не знаю. Некоторые говорят, что это дело рук шайтана. Но по-моему, это просто причуда природы. Многие чувствуют подобное влечение с самого детства. Но так как я лично не принадлежу к числу этих людей, — он насмешливо осклабился, и его зубы засверкали на оливково-коричневом лице, — судить об этом не мое дело.

— И с этим ничего не поделаешь?

— Насколько мне известно, нет. — Он посмотрел на нее в упор.

— Кажется, я знаю такого человека.

— Франсуа, — не раздумывая сказал он.

Ники шумно вдохнула.

— Откуда ты знаешь?

— Все признаки налицо. Но Александр отказывается их видеть.

— Он любит своего брата.

— Да. Но оттого, что отрицаешь правду, ничто не меняется.

— Думаю, что мало кто об этом подозревает, — сказала Ники.

— Это верно. Но Александр не из этих людей. А Франсуа так боится огорчить брата, что отказывается от собственного счастья.

— Я хотела бы что-нибудь для него сделать. Мне так его жаль.

Рам внимательно присмотрелся к ней.

— Что вы чувствуете по отношению к Александру? Ненависть? Страх? Страсть? Или любовь?..

Ники вздернула подбородок, но глаз не отвела.

— Александр дю Вильер — мой хозяин. В разное время я испытывала по отношению к нему все эти чувства и еще кое-какие другие.

— А теперь?

— А теперь я хочу только быть подальше от него.

Больше Рам ничего не сказал.

В среду, когда Алекс намеревался приехать, Ники получила от него записку. Дела задерживают его в Бель-Шен, но он очень просит ее присутствовать вместе с ним в пятницу на концерте итальянских певцов, который состоится на так называемой Веранде.

Она фыркнула, прочитав формальное приглашение. В сущности, это было повеление, а не просьба, и они оба это знали.

— Даниэль, — выкрикнула она, решительно поднимаясь по лестнице. — Мне нужна форма служанки. По возможности старая, потрепанная, даже ветхая. Можешь найти такую?

— Силы небесные! На что вам нужна форма?

— Месье дю Вильер изволил приказать, чтобы я была с ним послезавтра вечером на концерте. Посмотрим, с каким видом он будет сопровождать свою законтрактованную служанку.

— Я не думаю…

— Знаю-знаю. Но мне нужна форма.

Качая головой, давясь смехом, Даниэль пошла искать что-нибудь подходящее. На чердаке она обнаружила черную форму, принадлежавшую прежней экономке. Платье было старое, потрепанное, но чистое. Белый передник не пожелтел. Чтобы подогнать одежду по фигуре, они укоротили подол, ушили талию и прикрыли грудь кружевной косынкой.

— Просто идеально, — сказала Ники, глядя на свое отражение в старинном зеркале, купленном ею на прошлой неделе. За прошедшие семь дней комната была почти обставлена, на кровати лежала новая перина, застеленная мягкими полотняными простынями и красивым желтым стеганым одеялом. Оставалось только дошить ситцевое, персикового цвета покрывало.

Зачесав назад волосы, Ники закрепила их сзади. Прическа получилась простая, строгая. Сверху она водрузила домашний чепец.

— А месье Рам не будет возражать?

— Не думаю. Все это только его забавляет.

К шести часам Ники прибрала весь верхний этаж. Когда появился Алекс, она, стоя на четвереньках, деловито полировала паркет в столовой.

Его раскатистый голос в вестибюле вызвал на ее лице усмешку. Выглянув в дверную щель, Ники увидела, что он стоит там, высокий и красивый, и почти пожалела, что не приняла его приглашения. Тщетно пыталась она не замечать, какой он импозантный, как широки его плечи и каким теплом лучатся карие глаза. Но сердце у нее учащенно билось, внутри все трепетало. — Фредерик взял из рук хозяина черную шелковую шляпу, в свете хрустальной люстры засверкал его черный вечерний наряд.

— Скажите мадемуазель Сен-Клер, что я приехал за ней, — сказал он Фредерику, с трудом подавлявшему улыбку.

— Да, сэр.

— А где Рам? — спросил он, и Фредерик показал на гостиную. Хотя Рама и не было видно, Ники знала, что он там. Вероятно, не хочет пропустить веселый спектакль.

Алекс направился к своему другу и тут заметил, что Фредерик идет по коридору к столовой, а не поднимается, как он ожидал, наверх.

— За вами прибыл месье дю Вильер, — провозгласил высокий негр-дворецкий.

— Скажите ему, что я занята.

Алекс услышал ее ответ и прошел мимо Фредерика в столовую. Заметив, что она на четвереньках стелет ковер, он глубоко вздохнул.

— Какого черта ты тут возишься?

— Полирую ваши полы, месье, — ответила она сладким голосом, двигая ковер по сверкающему полу.

Алекс метнул на нее убийственный взгляд.

— Поднимись наверх и оденься.

— Но я одета, месье.

— Не валяй дурака, Ники. Поднимись к себе и смени эти ужасные отрепья.

— Но у меня еще столько работы.

Алекс в одно мгновение оказался рядом с ней, схватил ее за талию и поднял на ноги.

— Наверх, — приказал он. — Немедленно.

— Как прикажете, месье.

Скрывая довольную усмешку, Ники пошла к себе. Но переодеваться не стала. Помыв руки, она напялила свой чепец и вдела в уши небольшие бриллиантовые серьги — подарок бабушки Алекса. Прихватив с собой сумочку и черный веер из перьев, она поспешила вниз.

Алекс стоял в гостиной, разговаривая с турком.

— Повеселись немножко, — сказал Алекс, хлопая друга по спине. — Ты это вполне заслужил.

Рам хотел что-то ответить, но тут вдруг заметил Ники в ее обносках и с черным веером и улыбнулся.

— Похоже, самое большое веселье сегодня у нас дома, — сказал Рам, благоразумно направляясь к двери.

Ники улыбнулась Алексу, который стоял мрачнее тучи.

— Что ты тут вытворяешь?

— Если вы хотите провести вечер в компании своей служанки, я готова, месье.

Алекс молча подошел к ней, схватил ее за руку, взвалил на плечо и, сердито бурча, понес по лестнице, как мешок с мукой.

Стараясь не замечать, какой жар исходит от его руки, прижатой к ее бедру, Ники только улыбалась и не делала никаких попыток вырваться.

Он грубо швырнул ее на кровать.

— Снимай эти лохмотья.

Ники стиснула зубы, но даже не пошевелилась.

— Снимай их, Ники, или я сделаю это вместо тебя.

Ники вздернула подбородок:

— Нет.

Взмахнув рукой, Алекс схватил ткань черного платья и разорвал его сверху донизу.

— Я не поеду, — взбешенная, вскричала Ники.

Алекс изобразил отдаленное подобие улыбки.

— Ты не хочешь слушать концерт на Веранде?

— Я предупреждала вас, Алекс. Вы знаете мои чувства по этому поводу.

— И я тоже, в свою очередь, предостерегал тебя, дорогая. — Нахмурившись, он приблизил к ней свое лицо так близко, что она почувствовала сильный запах одеколона. — Поскольку вы так жаждете моих прикосновений, — решительно произнес он, — мы отменим задуманное посещение Веранды и займемся тем, на что вы меня толкаете.

Ники попыталась встать с кровати, но Алекс без труда распластал ее на постели. Несколькими ловкими движениями он освободил ее от остатков потрепанной черной формы. За платьем последовали нижние юбки, содранные молниеносно и пушистым белым шаром брошенные на пол. Тщетно Ники барахталась и проклинала Алекса. Теперь она уже жалела, что не пошла на концерт. Тогда по крайней мере не было бы этой схватки.

Но может быть, долгое ожидание того, что все равно неминуемо последовало, было бы еще мучительнее.