Эти синие глаза - Кэбот Патриция (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
— Отлично.
Одним взмахом руки Рейли отпустил пуговицы своих бриджей, которые не успел еще застегнуть. Они упали к его ногам, и он осторожно переступил кучу своей одежды.
— В таком случае займись этим.
Одним прыжком он добрался до постели и устроился на ней, подложив руки под голову и скрестив ноги в лодыжках.
Но, поскольку он был совершенно обнаженным, его не особенно удивило величайшее изумление на лице Бренны, окончившей свои кулинарные занятия и вернувшейся в спальню. Глаза ее буквально вылезли на лоб, а лицо стало неподвижным. Он заметил, что она с особым вниманием разглядывала ту часть его тела, которая доставила им обоим такое огромное удовольствие.
— Привет, — сказал он. — Передумала?
Смущенно и виновато отводя взгляд от него, она покраснела. Бренна Доннегал, несомненно, покраснела. И ему это очень понравилось.
— Нет, — поспешила она ответить, — нет, я просто… я просто уйду и…
— Если, конечно, ты не предпочтешь заняться чем-нибудь другим, — предложил он любезно.
— Да.
Она смущенно откашлялась. На щеках ее все еще рдел румянец.
Каким бы занятным и интересным ни был этот разговор, у него все-таки не хватало духа продолжать эту игру. Он протянул к ней руки и привлек ее к себе. Она рухнула на постель, отбросила покрывало, пролив и просыпав всю принесенную еду и напитки ему на грудь.
— Возможно, — сказал он, — ты предпочла бы остаться в постели немного подольше…
— Это, — сказала Бренна, и голос ее прозвучал глухо, потому что она прижималась лицом к его шее, — было бы славно…
И это оказалось сушей правдой.
Глава 20
Макадамсы. Кэмпбеллы. Макафи. Аберкромби. Мерфи. Маршаллы.
Она смотрела на эти имена, пока они не стали сливаться у нее перед глазами.
В этом была какая-то связь. Они образовывали некий рисунок, некую определенную картину. Но почему она не могла понять логики этой картины? В течение долгих месяцев она собирала данные и составляла особую карту Лайминга, но за все это время так и не приблизилась к цели, как ни старалась. Она была так же далека от ответа, как в самом начале исследования.
В тот вечер в Лондоне, когда ее отца ошикали на собрании Королевского медицинского колледжа, все ей казалось таким ясным. Картина, узор, логика. Именно этого не мог обнаружить ее отец. Картины, которая подтвердила бы его теорию, состоявшую в том, что миазмы не имели значения, что такие инфекционные заболевания, как холера или дизентерия, вызываются какими-то иными причинами, иными возбудителями.
Но какими? Как еще может передаваться инфекция? Если бы ей удалось найти нечто такое, что помогло бы связать каким-то образом семьи, члены которых были поражены инфекционной болезнью, она могла бы вычислить закономерности заражения.
Но цельной картины не получалось, и ответа так и не было.
Она вздохнула и плотнее натянула покрывало на плечи. В ее кабинете было холодно. Камина здесь не было. К тому же, подумала она вскользь, то, что под покрывалом на ней не было никакой одежды, едва ли могло помочь ей согреться.
Она оставила Рейли Стэнтона крепко спящим в ее постели. Утренний свет слабо сочился сквозь занавески на окнах спальни, и в этом свете ей удалось разглядеть, что во сне лицо Рейли было таким же красивым, как когда он бодрствовал, но оно приняло какое-то невинное и безмятежное выражение, о существовании которого она и не подозревала.
Она тихонько выскользнула из комнаты, согрела воду для ванны, наполнила ею переносную медную посудину (ее отец так и не удосужился купить и поставить в доме фарфоровую, которую давно обещал). Для этой ванны вода нагревалась медленно — по котлу за раз. Сидя в ней и производя омовение, Бренна уверяла себя, что смывает не грехи, а всего лишь их последствия.
Покончив с этим, она завернулась в покрывало и прошла в кабинет посмотреть на карты и таблицы, как частенько делал отец. Только на этот раз она смотрела на них не так долго, как обычно. Она вовсе не была уверена, что понимает, что произошло в этот вечер между ней и Рейли Стэнтоном. Она только знала, что вела себя в высшей степени неосмотрительно и что теперь ей придется заплатить за свое легкомыслие.
А цена эта, как ей было известно, состояла в том, что она должна была сделать выбор: продолжить свои изыскания или отдаться тому чувству, которое, как она отлично сознавала, было самым прекрасным, что случилось с ней за всю ее жизнь.
Потому что в центре этого нового чувства был Рейли Стэнтон. И это было чудо, на которое она никогда не рассчитывала: она встретила человека, который уважал ее и восхищался ею и в то же время, как ни странно, прекрасно видел ее недостатки, но относился к ним с мягким юмором. А в постели… О Господи, она вспыхнула при мысли о том, чем они занимались в ее девической постели.
Но это было неправильно, несправедливо. Она не должна была брать на себя тяжесть выбора. Почему Рейли Стэнтон вошел в ее жизнь именно теперь? Через несколько недель потеплеет, как было в прошлом году, когда появились первые больные. Нет, она не могла сейчас уехать отсюда.
От нее зависели многие жизни, на нее полагались люди. Она не только должна была помочь им пережить эпидемию — в случае везения она смогла бы предотвратить ее…
Но нет, она не смогла бы сделать этого в присутствии Рейли Стэнтона, уже поломавшего столько ее планов, уже добившегося от нее столь многого.
Как она поняла, Рейли Стэнтон твердо решил жениться на ней.
И в то же время она отлично понимала, что этого не может произойти на острове Скай. Во-первых, как бы ни приспособился Рейли к жизни в Лайминге, он был лондонцем и жителем долин и всегда таким останется. А жители долин, как было известно всякому, не могут примириться с жизнью, какую ведут закаленные горцы. Конечно, на время он готов был смириться со всем этим ради нее. Но в конце концов желание вернуться к более легкой лондонской жизни станет непреодолимым.
Следовало также еще принять во внимание и лорда Гленденинга. Они никогда не смогут пожениться, если здесь, поблизости, будет Йен Маклауд. Граф никогда и ни за что не допустит этого. Бренна не знала, что мог бы предпринять лорд Гленденинг, но не сомневалась, что он не остановится перед насилием, которое, несомненно, будет угрожать Рейли Стэнтону.
Снова вздохнув, Бренна обратила взоры к своим таблицам и картам. Но она не видела их. Вместо них перед ее мысленным взором оживали картины того, что они пережили прошлой ночью. Она вспоминала улыбку Рейли, его тонкий юмор. И то, как его все еще улыбавшиеся губы прижимались к ее губам, глазам, груди. Полуночный ужин, который они разделили, когда голод иного рода был утолен. За этим последовали минуты, полные веселья, смеха, но чаще вздохов полного удовлетворения… По крайней мере со стороны Бренны.
И, насколько она могла судить по выражению лица спящего Рейли, он испытывал то же, что и она, — полное умиротворение.
Почему бы им просто было не продолжать вести такую жизнь? Зачем было стремиться к браку?
Ведь она не чувствовала ни малейшей неловкости. То, что произошло между ними, казалось ей естественным и правильным.
Больше всего ее беспокоило решение Рейли жениться. И дело было вовсе не в том, что мысль стать женой Рейли не приводила ее в восторг. Заполучить эту восхитительную плоть навсегда и в полную собственность? Это предложение пьянило, ударяло в голову, но ее пугало все, что связано с браком.
— Что ты делаешь? — послышался глубокий голос, отвлекший ее от мрачных раздумий, и она круто повернулась на круглой табуретке.
В двери стоял Рейли, столь же обнаженный, как и она под своим покрывалом.
— Ничего, — ответила она, почувствовав, как учащенно забилось ее сердце.
Он босиком протопал в кабинет и остановился рядом с ее табуреткой.
— Ах, — изумился он, увидав, чем она занимается, — не слишком ли рано для этого?
Бренна пожала плечами, и покрывало с них слегка соскользнуло.
