Однажды в лунную полночь - Финч Кэрол (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
— Я требую, чтобы ты рассказала мне о случившемся той ночью, когда ты убежала из дома и Барнаби подстерег тебя…
— Вот этого мне совсем не хотелось бы вспоминать. — Микаэла поежилась.
Однако Люсьен продолжал настаивать: ему непременно надо было знать то, что уже было известно его жене.
— Барнаби пытался тебя изнасиловать, а когда ты не далась, столкнул вниз?
Глаза Микаэлы наполнились слезами. Что-то ее мучило, но что именно, Люсьен понять не мог. Если рассказать ему все, думала в это время Микаэла, его иллюзии относительно женщины, память о которой он хранит вот уже пять лет, развеются в прах. Она не настолько жестока, чтобы поведать Люсьену о неверности Сесиль, которая хотела выйти за него замуж только ради денег.
— Расскажи мне, Микки, — настаивал Люсьен. — Мне обязательно надо все понять.
— Да не могу я, не могу! — вскипела Микаэла. — Даже и не проси. Поверь, тебе не понравится то, что ты можешь услышать.
Люсьен нахмурился:
— Что это еще за тайны?
— Нет уж, дай мне развод, и покончим со всем этим. Я тебе не нужна и никогда не была нужна. Только она. А она не… — Микаэла слизнула непрошеную слезу, кляня себя за то, что язык едва не выдал ее.
— «Она не…» Что дальше? — Люсьен обнял жену за талию и посадил к себе на колени. — Барнаби что-то знал про Сесиль и сказал тебе?
Микаэла решила отвечать на любые вопросы так, чтобы предательские расчеты Сесиль никоим образом не раскрылись. Эту тайну она унесет с собой в могилу. Но если Люсьену будет легче, когда он узнает, что Сесиль не сама покончила счеты с жизнью, то что ж, на это она еще может согласиться.
— В ту самую ночь, которую ты никак не можешь забыть, Барнаби был там. Они с Сесиль о чем-то заспорили, Барнаби ударил ее, и она свалилась с обрыва. Чейни говорил…
Микаэла уткнулась ему в грудь, чтобы хоть так укоротить свой отказывающийся повиноваться язык. Едва возникнув в голове, мысли и слова стремились немедленно вырваться наружу. Она уже самой себе не доверяла, боясь проговориться.
— Все, больше ничего не скажу. Оставь меня в покое.
Близость ее пышного тела, соблазнительное прикосновение налившихся грудей явно отвлекали Люсьена от выполнения его задачи. Как бы мучительно ни жаждал он узнать все подробности той роковой ночи и понять, какую же в конце концов роль сыграл в смерти Сесиль Барнаби, желание близости с Микаэлой пересиливало. Если это последняя ночь, которую им суждено провести вместе, то пусть хоть будет что вспоминать. Микаэла заводила его, как никакая другая женщина, и если она не останется нынче холодна, он не будет особенно настаивать на своих правах при разводе.
Люсьен мягко прикоснулся влажными губами к мочке уха Микаэлы, и она почувствовала, как ее постепенно охватывает желание, напоминая о головокружительных моментах, когда она доверчиво отдалась ему всем сердцем затем лишь, чтобы впоследствии обнаружить обман.
—. Не надо, Люсьен, — еле слышно пробормотала она. — Это нечестно, я слишком много выпила.
Люсьен и сам изрядно перебрал, и, между прочим, это только усложняло дело. Мужская гордость не позволяла ему отступить. Микаэле надо дать волю, потому что она сама того хочет, но эта ночь навсегда должна остаться у него в памяти.
Почувствовав, что ее опрокидывают на спину, Микаэла негромко застонала. От его близости затуманивалось сознание, начинало гореть тело. Она подняла взгляд и, увидев Люсьена совсем близко, ощутила его напрягшиеся мышцы и аромат мужчины, который уже давно врезался в ее память.
— Ну неужели нельзя как-то иначе, например, просто побыть вместе? — выдохнула она. — Так больно знать, что мужчина, которого ты любишь, любит другую…
Люсьен закрыл ей рот своими губами, и Микаэла не смогла оттолкнуть его. Это была заведомо проигранная битва: она всегда сгорала в том пламени, что он разжигал вокруг нее. Люсьену удавалось заставить ее забывать обо всем, кроме женского естества, жаждавшего счастья. О, если бы он только мог ее любить так, как она его любит! Тогда они были бы счастливы в браке и вместе растили ребенка, давая ему любовь, которой она была лишена в детстве. Но Люсьен всегда любил только тело Микаэлы, а не душу. Все, что у него было, он отдал женщине, которая того не заслуживала. Он боготворил Сесиль и воздвиг ей памятник в своем сердце. Ну почему в жизни все так несправедливо?
От мягкого прикосновения его губ все мучившие ее мысли вдруг куда-то исчезли. Микаэла потянулась ему навстречу — противостоять желанию было уже невозможно.
Звук его имени, вырвавшийся у нее, был подобен магическому заклинанию. Люсьен сгорал от желания. Его руки, его жадные губы слепо бродили по ее соблазнительному телу, словно хотели охватить его целиком.
Он локтем мягко раздвинул ей колени и скользнул вниз. Так он еще не любил ни одну из своих женщин. Огонь, пожиравший Люсьена, перекинулся и на Микаэ-лу. Прикосновение дрожащего кончика его языка заставило ее, застонав, вздрогнуть от наслаждения. Она подалась навстречу ему, как нежный цветок открывает свои лепестки навстречу жаркому солнцу.
Люсьен ласкал ее страстно, неустанно, зацеловывал чуть не до смерти, так что даже дыхание прерывалось. Он пробуждал к жизни все ее существо, такое ненасытное, так жаждущее любви… Пусть память об этом соитии останется с ним навек, пусть оба они навсегда запомнят этот могучий порыв страсти, эту сладость взаимной капитуляции.
Он изо всех сил стиснул ее содрогающееся тело.
— Дорогая, посмотри на меня, — прошептал Люсьен. — Я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь. И меня запомнила.
Ресницы Микаэлы затрепетали, взгляд встретился с его обжигающим взглядом. Она ласково погладила его по груди.
— Господи, ну что за глупости! Неужели ты думаешь, будто я не знаю, кто передо мной? Ты — мужчина, который смотрит на меня, занимается со мной любовью, но видит и любит другую. — Ее губы искривились в печальной усмешке. — Да будь я слепой и глухой, все равно бы тебя узнала, разве ты сам не понимаешь этого? Я всегда чувствую, когда ты рядом. Даже когда все забылось, тебя я вспомнила сразу, стоило тебе прикоснуться ко мне. Хочешь верь, хочешь не верь, но когда-то я любила тебя и телом, и душой. И это незабываемо.
— Тогда пусть это будет нашим прощанием. — Люсьен нежно прикоснулся к ней своими чувственными губами. — Мне надо забыться, и тогда ты навсегда останешься со мной.
Это был вызов, и Микаэла приняла его. Она готова была любить Люсьена так, как любила его все это время, когда он сделался ее жизнью, самим ее существованием. Ладони ее легли на его плоский живот, скользнули ниже, остановившись на мощных бедрах. Ведь он сам хотел знать, каково это, когда тебе отдаются без остатка, не так ли? Что же, она откроет ему глубины той обреченной любви, что сжигает дотла.
Руки ее блуждали по всему телу Люсьена. останавливаясь на самых чувствительных местах. Ощутив ее пальцы на вздрагивающей мужской плоти, Люсьен задохнулся. А впрочем, сейчас ему, кажется, и дышать было не надо, все жизненные соки сосредоточились в самой сладости ее ласк. Она заводила его, не давала опомниться, вела к высшей точке наслаждения, и вот он превратился в пылающий сосуд страсти, жаждущей немедленного утоления.
Влажное прикосновение ее губ заставило Люсьена протяжно застонать. Пальцы их сплелись. Микаэла завладевала постепенно всем его существом, и огонь, пожирающий Люсьена, разгорался еще сильнее.
Губы ее, коснувшись на мгновение кончиков его пальцев, сомкнулись на гордо восставшей плоти. Трепетное дрожание ее языка доводило Люсьена до изнеможения. В конце концов он не выдержал — неумолимое желание выплеснулось наружу.
— О, Мики, — простонал он, — ты убиваешь меня!..
— Но ведь тебе нравится умирать у меня на руках, разве не так, Люсьен? — Микаэла улыбнулась и, не дожидаясь ответа, не давая ему передохнуть, вновь принялась за любовную игру.
— Ну пожалуйста, прошу тебя… — Люсьен задержал дыхание и зажмурился, тщетно пытаясь унять дрожь, пробегавшую по всему его телу. — Довольно. Хватит…
