Объятия незнакомца - Такер Шелли (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
И как, интересно, тебе удалось добрести туда?
– Я... не брела. Я взяла карету.
– Карету. Скажите, пожалуйста. – Он говорил уже медленнее, выплевывая одну колкость за другой. – Она взяла карету. И теперь в Париже есть кучер, который знает тебя в лицо и знает, где ты живешь. Превосходно, Мари. Может быть, похвастаешься еще какими-нибудь достижениями?
– Может, ты заглянула по пути в жандармерию и представилась им? Здравствуйте, меня зовут Мари Николь ле Бон. Я тут проезжала мимо и решила...
– Прекрати! – потеряв терпение, закричала Мари. – Не смей издеваться надо мной! Я знаю, что вела себя глупо, но не нужно постоянно напоминать мне об этом. Я сделала это нечаянно, вовсе не желая навредить нам.
– Приятно слышать, – парировал он. – Даже страшно подумать, что могло бы произойти, если бы ты ушла из дома с дурными намерениями. Ну что ж, Мари, мне остается только надеяться, что эта небольшая прогулка по городу доставила тебе удовольствие. Потому что другой такой возможности тебе больше не представится. Мы уезжаем. Завтра утром.
– Уезжаем? – выдохнула она. – Ты хочешь сказать, нам безопаснее будет жить в Турени?
– Нет, там не будет безопаснее, и мы едем не туда. Но и здесь нам теперь оставаться нельзя. Мы уедем не только из Парижа, мы уедем из Франции.
Она задрожала.
– А... куда мы поедем?
– Откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы ты не знала об этом. Стоит назвать тебе страну, и ты тут же задумаешься над тем, как бы осмотреть ее достопримечательности. – Он скрестил руки на груди. – Я попросил бы тебя начать укладываться сразу же, как мы доберемся до дома.
– Макс, но это нечестно...
– В данный момент, мадам, мне решительно все равно, честно я поступаю или нет, – холодно сказал он. – Я ваш муж, и я вправе требовать от вас послушания.
Она смотрела на него во все глаза. Чувства, доселе незнакомые, захлестнули ее. Возмущение, злость, обида. Он не понимает ее. Даже не хочет выслушать ее. Она чувствует себя потерянной, а ему до этого и дела нет. Его ничуть не волнует, что больше всего на свете ей хочется домой. Ее не отпускает холодный мрак одиночества, но ему на это плевать. Он не...
Он равнодушен к ней.
Отвернувшись, она стала смотреть на занавеску, закрывавшую окно. Остаток пути они проделали в тягостном молчании.
Когда карета остановилась у особняка, Макс вышел первым и подал ей руку, но она не приняла его помощи. Посмотрев на протянутую ей руку, она пошарила в кармане плаща и, еще раз холодно взглянув на него, вложила ему в ладонь маленькую коробочку.
Затем выпрыгнула из кареты и, не проронив ни слова, прошла в дом.
Часы в спальне Макса пробили полночь, когда он во второй раз наполнил свой бокал коньяком.
В черном шелковом халате, с еще влажными после купания волосами, он громко поставил графин на ночной столик, взял бокал и опустошил его наполовину.
Горячая влага обожгла горло. Ему хотелось забыться. Перестать думать. Заглушить эти чертовы мысли, звучавшие в голове.
Он бросил взгляд на зеркальную дверцу шкафа, из которой на него смотрело его отражение. Он не узнавал себя. На него смотрел точно такой же, но при этом совершенно другой человек.
Никогда в жизни он не выходил из себя. Он не припомнит, чтобы он когда-либо так сердился. Но сегодня он был так зол, что едва не кричал на нее.
Отвернувшись от зеркала, он медленно пересек комнату. Весь день он метался по городу и когда наконец нашел ее, испуганную и дрожащую, ему хотелось броситься к ней, заключить ее в объятия и расцеловать. Однако тот факт, что он нашел ее в кондитерской, за столиком с пирожными и шоколадом – словно все это было в порядке вещей, – привел его в такое негодование, что желание поцеловать ее мгновенно улетучилось.
Он напрочь потерял контроль над собой. Отдавшись на волю праведному гневу, совсем позабыл о предписанной ему роли. Забыл о своих обязанностях. Вел себя как взбешенный муж.
Но он и чувствовал себя им. Мужем, взбесившимся от беспокойства.
Никогда прежде не испытывал он таких душевных терзаний, какие испытал сегодня, когда искал ее. Не испытывал даже во время болезни. Это было какое-то новое, не знакомое ему состояние, оно шло от мысли, что с ней случится беда. Что он больше не увидит ее. И оно никак не было связано с делом. Абсолютно никак. Оно настигло его, потому что он...
Потому что...
Неравнодушен к ней. И похоже, это не просто физическое желание или дружеское расположение, а куда более глубокое чувство.
Опустошив бокал, он прошел к столику и снова наполнил его. Он должен вытравить из сознания это свое наблюдение. Впервые в жизни ему хотелось затуманить свой разум.
Потому что сейчас разум не только не помогал ему, но предавал его.
Сжимая в руке бокал, он обернулся и бросил взгляд на ее подарок, лежавший на письменном столе среди вороха смятой бумаги.
Рыболовный крючок. Она купила ему рыболовный крючок.
Пустяк. Безделица. Символ всего того, чего он был лишен во время болезни, тех радостей, которые стали недоступны ему. Прошлой ночью он открыл ей свое прошлое, и она запомнила. Она хотела дать ему знать, что понимает его. Что он не один.
От этой мысли у него свело нутро. Сколь типичен для нее этот жест – скромный, но полный сочувствия и понимания.
Если А равно В, а В равно С, значит С равно А.
Одно из основополагающих законов логики гласит: если различные данные ведут к одному и тому же заключению, значит оно верно.
И в соответствии с этим законом логики, следует признать, что между прежней и новой Мари существенной разницы нет, как бы ни хотелось ему думать иначе. Доказательство лежит перед ним.
Ее знание немецкого и английского – неоспоримая часть прежней Мари. Как и ее знание химии. А также ум, независимость, порывистость – качества, необходимые ученому. А еще ее равнодушие к нарядам, и вообще полное отсутствие дамского самолюбования. Все это есть, не заметить этого невозможно.
И все это составляющие прежней, истинной Мари.
А ее забота о ближних? О бедных и голодных? Забота о нем? Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Слезы, стоявшие в ее глазах, когда он рассказывал ей о своем прошлом? Наконец этот рыболовный крючок, что лежит перед ним?
