Дикий цветок - Райт Синтия (читать полную версию книги TXT) 📗
— Мне страшно!
Она думала, они повернут и поедут вдоль изгороди, пока не оторвутся в темноте от своих преследователей. Но ограждение все приближалось, и ей пришлось закусить губу, чтобы подавить крик, рвавшийся у нее из горла. Когда Джеф пригнулся в седле, увлекая ее за собой, Шелби в ужасе закрыла глаза.
Жеребец взмыл, взлетая все выше и выше, устремляясь веред, он, казалось, парил, — как английские лошади на картинах, изображающих охоту на лис, которые видела Шелби. Ни одна американская лошадь не сумела бы прыгнуть с такой удивительной грацией, но Чарли приземлился мягко, спокойно, несмотря на значительную ношу на спине.
— А где парни? И скот? — резко спросил Джеф, когда они очутились по свою сторону ограждения.
— Дома… Я сказала им… чтобы они возвращались домой.
Она с удивлением почувствовала, что чуть не упала в обморок от страха и облегчения. Но все это еще не закончилось — копыта стучали все ближе по каменистой земле.
Не успела еще Шелби прийти в себя, как Джеф буквально столкнул ее с лошади, спрыгнув и сам вслед за ней. Держа поводья в одной руке и сжимая другой ее руку, он пробирался вперед во мраке, направляясь к неглубокому оврагу, который был, по-видимому, руслом протекавшей тут ранее Зловонной реки. Надеясь на это ненадежное укрытие, Джеф под покровом темноты увлекал Чарли вниз, в лощину.
Шелби уже пришла в себя настолько, чтобы сообразить, что от нее требуется. Обвив руками шею жеребца, она тянула его вниз, и они вместе с Джефом убедили Чарли опуститься на землю. Затем улеглись и сами по обеим сторонам жеребца и, ласково похлопывая его по спине, стали ждать. Холодный весенний воздух, казалось, трепетал от напряжения и опасности.
Не прошло и двух минут, как кони преследователей остановились перед проволочным ограждением.
— Тебе, видать, чего-нибудь привиделось, Тед! Надо было мне остаться да сыграть еще — глядишь, и выиграл бы немного деньжонок! Так я и знал, что мы зря теряем время!
— Ты что это, Барт? Ты же сам видел эту лошадь, не хуже меня!
— Тогда где же она? Не могла она просто растаять в воздухе, потри глаза — тут же изгородь! Думаешь, она проползла под колючей проволокой?
Он захохотал.
— Спорю на что угодно, это был олень. Слишком уж ты стал подозрительным, вот что я тебе скажу. Этот английский молокосос шнырял тут, вынюхивая, вот ты и решил, что он что-нибудь замышляет, тогда, как на самом деле у него наверняка не хватило бы ума даже на то, чтобы подтереть собственный зад!
Кролл расхохотался, в восторге от своего остроумия, потом закашлялся.
— У меня на эти дела нюх, — не сдавался Тед, когда они повернули обратно, отъезжая от изгороди. — Если этот сопляк ничего не задумал, почему же его сегодня вечером не было в салуне?
— Да потому что он забавляется с этой психованной девчонкой Мэттьюз! Хочет получить от нее все, что возможно, пока ее дядюшка не вернулся из Биллингса!
Снова хохот и снова кашель; затем, отъехав уже так далеко, что слов почти не было слышно, Барт добавил:
— Мы вот как все это выясним. Спросим Вив, не видала ли она или не слыхала чего этой ночью. Я научил ее, как следует стеречь ранчо, когда меня нет…
Непонятно отчего, но в эту ночь, когда они возвращались домой, и Шелби и Джефа отчаянно, неудержимо влекло друг к другу. Он притворялся, что сердится на нее, но в действительности, когда она вот так сидела перед ним в седле, прислонившись к его груди, он, очарованный, забыл обо всем. Увы, его собственное тело выдавало его, и он ничего не мог с собой поделать, — оно твердело, становясь все горячее под его легкими темно-коричневыми брюками. Джеф мог только надеяться, что она слишком простодушна, чтобы заметить.
Губы его дрогнули в лукавой улыбке, и он подумал: «Может быть, она решит, что это моя кобура…»
Блаженство разливалось по телу Шелби, словно опьяняющий нектар, тем сладостнее, чем дальше отодвигалась опасность. Близость между нею и Джефом росла с каждым днем, будто их ссоры только больше сближали их. Притулившись в его объятиях, Шелби думала: «Он может ругаться и кричать на меня, и все-таки я нравлюсь ему такая, какая я есть».
Когда они приехали и отвели жеребца в конюшню, Шелби проведала свою лошадку, потом с фонарем прошла в кораль и обнаружила там пропавших коров. Все восемь стояли у кормушки, жевали и пили воду; при виде их слезы невольно навернулись ей на глаза.
— Вы посмотрите, как они счастливы, что снова дома, где им уже не придется голодать, как скоту Барта Кролла! Кое-кто может подумать, что с моей стороны глупо волноваться из-за этих бедных созданий, — взволнованно сказала она Джефу, — но мне все равно! Они бессловесны, да, но тем больше мы должны заботиться о них и защищать их.
Она погладила коричневую с белым голову стоявшего к ней ближе всех бычка, и он посмотрел на нее и лизнул ей руку.
Джеф, стоявший по другую сторону ограды, потянулся и снял с нее серую широкополую ковбойскую шляпу, глядя, как свободно рассыпались по плечам ее волосы.
— Все ваши восемь потерянных детишек снова дома, в безопасности. Пойдемте и мы в дом.
Кэйл, Марш и Лусиус как раз выходили из кухни, перебираясь на ночь в амбар.
— Надеюсь, вы не против, что мы тут разогрели немного рагу, — сказал Кэйл. — Ничто так не возбуждает аппетит у мужчины, как опасность.
— Ага! — подтвердил Марш, рыгнул и покраснел, опустив голову.
— Я рад, что хозяин вас забрал и все обошлось, мисс Шелби, — добавил Кэйл. — Очень уж мне не хотелось оставлять вас там.
— В следующий раз так не делайте, — строго сказал ему Джеф. — Кролл и его братец чуть не схватили меня, и наше бегство с мисс Мэттьюз было весьма рискованным. Они стреляли в нас. На будущее я бы посоветовал вам руководствоваться вашим внутренним чутьем и не позволять… моему компаньону убеждать вас в обратном. — Он улыбнулся. — Во всяком случае, я должен поблагодарить вас, ребята, за то, что вы спасли наших коров и привели их, да и Бродяжку вместе с ними, домой.
Кэйл раскрыл было рот, словно собираясь что-то сказать, но передумал и просто пожелал спокойной ночи, после чего вся троица вразвалочку вышла. Уже войдя в дом, Шелби почувствовала, что ее бьет дрожь, и она поплотнее закуталась в пальто.
