Сокровища сердца - Мейсон Конни (читаем книги .txt) 📗
С Кэсси по-другому: он чувствовал, что его словно пожирает огонь; и дело здесь было не только в постоянном желании обладать ею. Коуди пронизывало током при каждом взгляде Кэсси, даже просто при встрече с ней, при каждом ее прикосновении. Он испытывал к ней огромную нежность, непонятное ему самому стремление защитить ее, уберечь от опасностей, оградить от боли… И при всем том Коуди крутился в заколдованном круге: чтобы покорить Кэсси, ему следует признаться ей в своих чувствах, но он смертельно боялся встретит» в ответ холодность, а то и гнев. Ведь он метис и к тому же человек с сомнительной репутацией. Кэсси может отвергнуть его, даже высмеять. А этого он вынести не сможет. Как не может больше выносить и желание, которое она в нем вызывает и которое просто испепеляет его…
Через неделю после возвращения Коуди решил съездить в город — забрать почту и сделать необходимые припасы. Кэсси сказала, что не сможет его сопровождать: она договорилась с Ирен приготовить к обеду любимые блюда Эми и Брэди, решив побаловать ребят. Девушка вручила Коуди длинный список вещей, которые он должен приобрести в галантерейном магазине.
Картер сразу же отправился туда, отдал список продавцу, сам же пошел в скобяную лавку, а затем закупил продукты. Добравшись наконец до почтового отделения, Коуди получил скопившуюся корреспонденцию и очень удивился, обнаружив среди прочих письмо из Сент-Луиса, адресованное ему лично. Обратный адрес принадлежал какому-то адвокату, о существовании которого Коуди и понятия не имел. Он почувствовал, что у него почему-то задрожали руки. Кое-как разорвав конверт, Коуди быстро пробежал глазами послание. Закончив читать, он побледнел как полотно и, не обращая внимания на сочувственные расспросы почтового служащего, резко повернулся и бегом бросился к выходу.
Через несколько минут он уже размахивал письмом перед лицом Уиллоуби.
— Скажите, ради Бога, Уиллоуби, они смогут это сделать? Соответствует ли все закону? И что я могу предпринять со своей стороны?
— Сядь, Коуди, и дай мне сначала прочитать письмо, — сказал адвокат, забирая бумагу из рук Картера.
Пока он внимательно изучал текст письма, Коуди, игнорируя предложенное кресло, метался по конторе, как зверь в клетке.
— На ранчо у ребят спокойная и безопасная жизнь, которой они не имели с тех пор, как умерли их родители, — с жаром заговорил Коуди, как только Уиллоуби закончил читать.
— А ты знаешь, что у этих детей был дядя в Сент-Луисе, как следует из письма адвоката Бакстера? И он затратил много средств и времени, ухаживая за Эми и Брэди?
— До недавнего времени я ничего не знал о существовании Джулиана Мастерса. Теперь знаю достаточно. Этот человек нанял двух головорезов, чтобы похитить ребят и вернуть их в Сент-Луис под свою так называемую «опеку». Эми и Брэди рассказали мне всю правду. Детей хотели отвезти в город только для того, чтобы адвокаты их родителей убедились, что с сиротами все в порядке и юридические нормы соблюдаются. Дескать, вот они, дети, опекун при них и по-прежнему готов о них заботиться. Все это чушь собачья, сплошной обман! Успокоив правосудие, Мастерс затем намеревался погубить ребят, естественно, таким образом, чтобы их смерть выглядела несчастным случаем. Он уже пытался это сделать, но, на его беду, у него ничего не получилось. Кстати, в Сент-Луисе я однажды вытащив этих детишек из-под колес поезда.
Положив руки на стол, Уиллоуби побарабанил по нему пальцами и снова откинулся на спинку кресла.
— Да сядь ты! От твоего хождения у меня голова кружится. То, что ты мне сейчас рассказал, просто невероятно! Почему бы тебе не изложить все с самого начала? Если из этой истории есть какой-нибудь выход, я помогу его найти.
Коуди уселся за стол напротив адвоката. Откашлявшись, он поведал Уиллоуби, как и при каких обстоятельствах познакомился с ребятами, и обо всех событиях, произошедших с тех пор.
— Ты точно уверен, что эти самые Конрад и Дули ничего не знали о смерти Мастерса, когда похищали детей? — спросил адвокат, когда Коуди завершил свои объяснения.
— Думаю, что да, — задумчиво протянул Коуди. — Сам посуди: зачем им было выкрадывать ребятишек, если Мастерс не смог бы им за это заплатить? Из письма понятно, что дядя Эми и Брэди скончался от заражения крови через день после того, как их похитили. Адвокаты по надзору за опекунством не знали, где находятся ребята, потому и забеспокоились; а потом они обнаружили телеграмму, в которой Конрад сообщал Мастерсу о том, что дети живут на Каменном ранчо. И машина закрутилась; чтобы убедить адвокатов в том, что с детьми все в порядке и они сбежали просто из-за непослушания или что-то в этом роде, дядюшке потребовалось их выкрасть с помощью двух подонков. Ну и так далее. Остальное ты знаешь. Проклятие, Уиллоуби, я не могу позволить, чтобы их отправили в сиротский приют!
— А что ты можешь сделать? — спросил адвокат, пожав плечами. — У тебя нет никаких прав на этих детей.
— Но они сами не хотят уезжать! Разве это недостаточная причина, чтобы оставить их со мной?
— Боюсь, что для закона недостаточная. Они убежали, и их разыскивает полиция. К тому же они, несмотря на их богатство, являются такими же сиротами, как и любые другие дети, потерявшие родителей. Да, когда ребята подрастут, у них будут хорошие деньги. Ну а пока…
— Мне даром не нужны их деньги! — горячо прервал его Коуди. — Я готов подписать любую чертову бумагу, подтверждающую мой отказ от притязаний на любую их собственность. Ты пойми: Эми и Брэди ненавидят даже саму мысль о приюте. Неужели ничего невозможно сделать? Мистер Бакстер прибудет в Додж-Сити в течение месяца, чтобы забрать детей в Сент-Луис. С какими глазами я приду к ним и скажу, что отдаю их в приют? Я же дал им честное слово, Уиллоуби, что они будут жить на Каменном ранчо и никто их оттуда не заберет!
Глубоко задумавшись, Уиллоуби пожевал губами.
— Должно быть, ты крепко любишь этих ребят, Коуди, — наконец полуутвердительно сказал он.
— Ну… я… — замялся Картер, — они действительно чертовски славные и не заслуживают того, чтобы томиться в сиротском доме. У них была тяжкая жизнь после смерти родителей. И я дал им слово, Уиллоуби! Я же поклялся им!
— Кое-что можно предпринять, — сказал Уиллоуби неохотно. — Хотя я и не уверен, что это сработает, но чем черт не шутит. Насколько ты серьезен в намерении оставить детей у себя?
— Достаточно, чтобы спрятать их так, что никто никогда не узнает, где они.
— Это противозаконно, и ты знаешь об этом, Коуди. То, что я собираюсь тебе предложить, абсолютно соответствует закону и может подействовать положительно, если найдется хороший судья.
— Ты собираешься наконец сказать что-то конкретное, или я должен выдавливать из тебя твой благой совет по капле?
— Тебе никогда и ни за что не удастся оставить детей у себя, если у тебя не будет жены. Все очень просто, Коуди. Детям нужны стабильность и уверенность в завтрашнем дне. И ни один судья по эту сторону Миссисипи не даст усыновить детей одинокому человеку, тем более такому, чью прошлую жизнь трудно назвать положительным примером.
— Так ты говоришь, что если я женюсь, то суд может решить дело ребят в мою пользу? — с загоревшейся надеждой спросил Коуди.
— Я ничего не могу обещать твердо, ты же понимаешь. К тому же совершенно ясно, что подобрать жену непросто, это ведь не делается за минуту. У тебя есть кто-нибудь на примете?
Коуди повеселел:
— Очень может быть! Если она, конечно, не даст мне от ворот поворот.
— Ну, об этих деталях ты сам позаботишься. А я пока подготовлю необходимые для суда бумаги, чтобы не задерживать мистера Бакстера, когда он приедет, — сказал Уиллоуби. — Удачи тебе, сынок! Держи меня в курсе и дай знать, когда Бакстер приедет на ранчо. А еще лучше — пошли ему телеграмму, чтобы он связался прямо со мной, как только приедет в Додж.
Двадцать минут спустя Коуди забрал заказанные в галантерее товары и поспешил на ранчо. Приехав туда, он предоставил разгружать фургон помощникам, а сам пошел на поиски Кэсси. Он застал ее в кабинете, где она просматривала бухгалтерские книги. Когда дверь распахнулась и ворвался Коуди, Кэсси оторвалась от документов. Ее поразил лихорадочный блеск в его глазах, странный и неуверенный взгляд, который он на нее бросил. Кэсси удивленно подняла брови:
