Я ищу тебя - Клейпас Лиза (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
Эдвард шумно высморкался, но глаза по-прежнему влажно блестели.
– Ты была так похожа на Анну, что я едва ли не терял рассудок каждый раз, когда тебя видел. И посчитал, что судьба наказывает меня за жестокость и бессердечие. Моя сестра словно вновь возродилась в твоем облике, и совесть неотступно терзала меня. Ты точная копия Анны, и не только внешне. Те же упорство, мужество, смелость… мятежная натура. Я не хотел терять тебя, как потерял ее. Считал, что сумею воспитать в дочери свои качества, вырастить ее более разумной, серьезной, лишенной воображения. И уж тогда она меня не покинет… Но чем упорнее я старался вылепить тебя по своему образу и подобию, тем сильнее ты сопротивлялась, тем больше напоминала Анну. И я все яснее понимал, какую ошибку совершаю, стараясь переделать тебя.
Джулия порывисто вытерла ползущую по щеке прозрачную струйку.
– Включая брак с лордом Савиджем.
– Особенно это, – прохрипел Эдвард. – Я полагал, что именно так заставлю тебя окончательно покориться своей воле. Но ты восстала, совсем как Анна. Отказалась от своего имени, поступила в театр и, что еще хуже, добилась успеха. Я пытался наказать тебя, изгнав из дома… лишив наследства… Только ты не покорилась.
– Ты прав, деньги для меня не главное, – всхлипывая, пробормотала Джулия. – От тебя я хотела только одного – любви.
Отец покачал головой, бессильно мотавшейся на худой шее. В эту минуту он напоминал сломанную механическую игрушку.
– Я не хотел любить тебя… такую… непокорную… боялся, что это окончательно разобьет мне сердце.
«А что теперь?» – жаждала и опасалась спросить Джулия. Неужели все кончено и уже ничего не вернуть? Девушка не смела надеяться, что отец захочет помириться с ней, принять ее такой, какова она есть, и ничего больше не требовать. Но сейчас лучше помолчать. Пока достаточно тоненькой ниточки понимания и сочувствия, протянувшейся между ними.
Джулия смотрела на отца с болью и жалостью. Эти глубокие морщины на исхудавшем лице. Как он устал…
Веки Эдварда закрывались сами собой, подбородок падал на грудь.
– Спасибо, что поговорил со мной, – прошептала она, поправляя подушки. – Поспи. Ты устал. Отдохни.
– Ты… не уедешь? – тихо спросил он. Девушка кивнула и нерешительно улыбнулась.
– Останусь, пока тебе не станет лучше, папа. И хотя невероятные признания отца заставили ее забыть о голоде, Джулия машинально съела крылышко цыпленка и немного овощей. Она поделилась с Ив услышанным, но, к ее немалому удивлению, мать восприняла все спокойно.
– Я знала о бедняжке Анне, – вздохнула она, – но никто из Харгейтов не желал и думать о ней. Только твой отец никогда не признавался, что ты так сильно напоминаешь ему сестру. Мне надо было догадаться. Это многое изменило бы…
– Почему он решил рассказать все сейчас? Чего надеялся добиться?
– Пытался объяснить тебе, как сожалеет… – печально вздохнула мать.
Как странно – снова очутиться под крышей отчего дома, лежать в знакомой постели, прислушиваясь к потрескиванию и шорохам, вою ветра за окнами, крикам ночных птиц. Все было до боли родным. Джулии казалось, что она снова стала маленькой и утром ей придется старательно зубрить уроки, а потом поискать укромный уголок, где можно устроиться с книжкой.
Перед широко раскрытыми глазами Джулии проходили картины детства… Строгий, неумолимый отец, мать, скользившая по дому бледной тенью, собственные причудливые фантазии… И как всегда, образ Дамона. Всю юность он был предметом ее любопытства, страхов и неприязни. Невидимым бременем, от которого она стремилась освободиться. И теперь Джулия осознала, как велико искушение, как опасно она близка к тому, чтобы изменить с таким трудом завоеванной свободе.
Дамон показал, что потеряет Джулия, если всю жизнь проведет, имитируя подлинные чувства, страсти, страдания и радости, и при этом каждый вечер будет возвращаться в пустой дом и холодную постель. Несмотря на все усилия противиться неизбежному, она полюбила Дамона. Что же станется с нею, если посмеет дать себе волю? Окончательно потеряет рассудок? И его связь с леди Аштон почему-то вовсе не тревожила Джулию. Пусть Дамон внешне бездушен и сдержан – под этой маской кроется истинный мужчина из плоти и крови, которому трудно бороться с собственными желаниями. Но нельзя отрицать, что он достойно выполняет свой долг и мужественно несет тяжкий груз обязанностей. Она восхищалась его целеустремленностью, решимостью, старанием подчинить окружающих своей воле. И кто знает, какой бы путь Джулия выбрала, повстречайся они до того, как она стала актрисой?
Наконец она забылась, но и во сне не обрела покоя. Дамон по-прежнему оставался героем ее видений, терзавших Джулию сладостной пыткой. Несколько раз она просыпалась, переворачивала и взбивала подушку, пытаясь улечься поудобнее.
– Ты пошлешь за ним? – робко спросила вечером мать, и этот вопрос до сих пор преследовал Джулию. Она не в силах забыть Дамона… и жаждет одного – оказаться в его объятиях. Однако все это глупости – конечно, она и не подумает звать мужа сюда. И станет надеяться только на себя.
Следующие три дня Джулия провела у постели отца – ухаживала за больным, читала вслух, развлекала рассказами из театральной жизни. Эдвард внимательно слушал, не сводя глаз с дочери.
– Знаешь, теперь я уверен, что ты поистине талантливая актриса, – неожиданно заключил он, повергнув Джулию в полное изумление. Человеку, так ненавидевшему ее занятие, это признание, должно быть, далось нелегко. – Когда ты читаешь, кажется, персонажи книг оживают.
– Надеюсь, ты как-нибудь захочешь увидеть меня на сцене, – вздохнула Джулия. – То есть если, конечно, смиришься с мыслью о том, что твоя дочь актриса.
– Возможно, – уклончиво буркнул отец. Джулия улыбнулась. Довольно и того, что он не отказался наотрез. Большего она не смела ожидать.
– Тебе наверняка понравится, – настаивала она. – Все утверждают, что я не так уж плохо играю.
– Ты великая актриса, – возразил Эдвард. – Я едва ли не каждый день читаю о тебе в газетах. Должен заметить, что, по-видимому, ты их любимый объект для сплетен, большинство из которых крайне неутешительны для отца.
– Не обращай внимания, – весело отмахнулась Джулия, наслаждаясь столь редкой дружеской беседой с отцом. – Уверяю, почти все это наглая ложь. Я веду очень спокойную жизнь – ни скандальных связей, ни развлечений.
– Но репортеры намекают, что между тобой и антрепренером существуют вполне определенные отношения.
– Мистер Скотт – мой друг, и только, – спокойно ответила Джулия, глядя в глаза отцу. – Его единственная настоящая любовь – театр. Ни одна женщина не способна соперничать с этой страстью.
– А лорд Савидж? Твоя мать намекнула, что ты питаешь к нему какие-то чувства.
Джулия, нахмурившись, опустила голову.
– Это правда, – нерешительно призналась она, – но, боюсь, ничего не выйдет. Он слишком… бескомпромиссен.
Эдвард, вероятно, прекрасно понял намек, но ничего не отвечая, задумчиво потер лоб.
– Ты, конечно, по-прежнему хочешь, чтобы я стала герцогиней? – осмелилась спросить Джулия.
– По-моему, ты достаточно ясно дала знать, что это не мое дело, – усмехнулся отец.
– А что, если я начну хлопотать о признании брака недействительным? Ты снова порвешь со мной?
– Нет, – ответил отец после небольшой паузы. – Я смирюсь с твоим решением, каково бы оно ни было.
Едва не заплакав от благодарности, Джулия нежно сжала его руку.
– Спасибо, – выдохнула она сквозь слезы. – Ты даже не представляешь, что это для меня значит.
К облегчению Джулии и Ив, Эдвард начал медленно, но верно поправляться. Здоровье его улучшалось с каждым днем. На щеках появился слабый румянец, силы постепенно возвращались. Его отношение к Джулии тоже изменилось – куда девались холодность и резкость. Властные манеры заметно смягчились, их место заняли терпимость и что-то похожее на теплоту. Он даже стал более внимательным к жене, очевидно, поняв, что до сих пор принимал ее преданность как должное.
