Красивая, как ночь - Карлайл Лиз (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
Кэтрин долго молчала, бесцельно поправляя шляпку. Потом она повернулась и как-то скованно пошла к могиле Кассандры Ратледж. Напряжение витало в воздухе, и Хелен словно приросла к земле у могилы Рэндольфа.
Наконец Кэтрин, по-прежнему не оборачиваясь, сказала:
— Хелен, похоже, вы не сумели разгадать нашу маленькую неприятную семейную тайну.
Она вдруг повернулась и сверкнула темными глазами, поразительно напомнив брата. Хелен молча покачала головой.
— Тогда я скажу вам, — хрипло ответила Кэтрин. — Судя по тому, что я видела, вы имеете право это знать.
— Нет, — прошептала Хелен, снова качая головой. — Ваши семейные дела не для моих ушей. Я всего лишь гувернантка.
Кэтрин засмеялась:
— О, не надо заблуждаться, Хелен. Вы никогда не были всего лишь гувернанткой. С самого первого дня, как вернулись сюда. — Прищурившись, она наклонилась к ней. — Я скажу вам. И к черту Кэма, если это ему не понравится. Ариана не дочь моего брата.
На миг Хелен показалось, что земля ушла у нее из-под ног, и она оперлась рукой о надгробный камень Рэндольфа.
— Не его дочь? Тогда… чья? Как… откуда у вас такая уверенность?
— Кэм уверен. Ариана физически не могла быть его дочерью. — Горькая улыбка вновь появилась на лице Кэтрин. — А насчет того, чья она дочь, полагаю, этого не знала даже сама Кассандра. Среди множества ее воздыхателей было несколько джентльменов, любой из которых вполне мог быть отцом девочки. Есть даже вероятность, хотя и незначительная, что она — дочь моего отца, хотя я сомневаюсь, что Кассандра настолько отчаялась. И Ариана еще слишком мала, поэтому гадать очень трудно.
Хелен наконец почувствовала, что кровь снова побежала по ее венам, но страшная правда не исчезла. Ариана не дочь Кэма. Мысль столь же чудовищная, сколь и трагичная. И все же об этом нельзя не думать, учитывая черты лица Арианы и цвет ее волос. Более того, Кэтрин уже не первый раз намекала на это.
— Кто еще знает? Такими секретами вряд ли можно разбрасываться.
— Я знала, что вы считаете именно так, иначе никогда бы не сказала вам, — произнесла Кэтрин, словно в оправдание. — А что касается того, кому это известно, то лишь мне. Другие, конечно, подозревают. И Кэм, возможно, расскажет Бентли, когда тот станет более серьезным.
— Тогда почему вы сказали мне? — спросила Хелен, совершенно запутавшись.
— Неужели вы действительно не понимаете? — спросила Кэтрин.
Не получив ответа, она пожала плечами, откинула голову и устремила взгляд в хмурое серое небо. Она вдруг показалась Хелен такой усталой, почти хрупкой, когда разглядывала голые ветки, раскачивавшиеся над ее головой. Опавшие листья шелестели у них под ногами на холодном ветру.
— Вы спросили, — наконец сказала Кэтрин, все еще глядя на ветки, — о том, как Кассандра могла не уважать человека за то, что он — хороший отец. Но теперь-то вы понимаете, каким адом была ее жизнь?
— Боюсь, я вас не понимаю, Кэтрин.
Кэтрин в упор посмотрела на нее.
— Вдумайтесь, Хелен. Она родила мужу чужого ребенка, возможно, назло ему. А он ничего не делает. Не ревнует, не наказывает, не упрекает. Он принимает ребенка как собственного и отдает ему всю свою любовь — любовь, добавлю я, которой он никогда не испытывал к жене. И завоевывать которую она считала ниже своего достоинства.
— Что вы говорите, Кэтрин?
— Ведь это справедливое наказание, правда? Видеть это каждый день? Знать, что так несправедливо поступила по отношению к мужу? И что он оказался выше этого? Думаю, в такой ситуации я тоже могла бы свести счеты с жизнью.
— Кэтрин! — прошептала Хелен. — Вы не должны так говорить! Я уверена, она этого не сделала. Это был несчастный случай. Несчастный случай! Кэм… лорд Трейхерн именно так сказал мне.
— Можете верить чему хотите, — ледяным тоном ответила Кэтрин. — Но серебряный подсвечник не так уж часто приносят в пустующий дом и бросают в кучу мусора.
Хелен не смогла подавить возглас ужаса:
— Но Ариана была там! Кассандра… она… она взяла ребенка с собой. Ни одна женщина не смогла бы этого сделать, даже будь она трижды безумна!
Кэтрин медленно перевела взгляд на могилу Кассандры Ратледж, очень долго молчала и наконец прошептала:
— Я замерзла, Хелен. И хотела бы вернуться в Халкот, если вы не против.
Ровно через две недели после своего отъезда, в серый и пронзительно холодный день, лорд Трейхерн и его наследник вернулись из Девона. Путь на север оказался тяжелым из-за приближающейся зимы, и, когда они повернули на длинную аллею к дому, все мысли Кэма были о Хелен и Ариане.
Последние двадцать миль пути он думал лишь об этом. Пока они ехали домой, становилось все холоднее, но, по правде говоря, его душа застыла от холода еще тогда, когда он покинул Хелен, и у него возникло совершенно нелепое представление, что он сумеет отогреться только рядом с Хелен.
Кроме того, в разлуке он наконец понял с абсолютной ясностью, что не может жениться на мисс Джоан Белмонт. Очень скоро, вернее, утром следующего дня он нанесет визит тетушке и даст необходимые объяснения. Она, конечно, будет возмущена, но ему все равно. Эка невидаль — гнев тетушки.
Тем не менее Кэм беспокоился о своей кузине, возможно, и напрасно. Этот старый дьявол, Крейн, везде сующий свой нос, скорее всего прав. Джоан молода, а молодые должны иметь шанс найти любовь. Да и кто лучше его знал, каким несчастным может стать брак по расчету? Долгие недели, проведенные вдали от Хелен, напомнили ему, что, несмотря на боль, которую ему причинили юношеские чувства, он ни на что бы не променял те восхитительные воспоминания.
Похоже, тот роман с Хелен был единственной любовью, какую он познал. Необходимо найти способ вернуть ее, и не важно, сколько неприятностей это привнесет в его жизнь. Ему потребовалось две недели, чтобы осознать то, чего он всегда боялся: он не может жить, действительно жить, без Хелен.
Но Кэм понял и еще кое-что. Мир не перестанет вращаться вокруг своей оси, даже если он и признал свою любовь. Молния не разобьет его на части. Халкот не развалится камень за камнем. И остаток его жизни может пройти в относительном порядке.
И что намного важнее, он перестал бороться со своими чувствами, не пытался их понять или кому-то объяснить. Хотя бы ради этого стоило поехать в Девон, терпеть мытарства и одиночество.
Подъехав к широкой парадной лестнице, Кэм соскочил с коня и бросился в дом. Решено. Завтра утром он отправится в имение Белмонт и сообщит тетушке новость, спокойно, но твердо, правда, она мало что может сделать. Тем не менее Кэм считал, что должен с ней объясниться, а пока это не сделано, общепринятые нормы вежливости требовали, чтобы он никому ничего не говорил. Даже Хелен.
Гадая, дождется ли утра, Кэм вошел в темный холл и сразу услышал знакомый голос:
— А! Добрый день, Трейхерн.
Его глаза уже привыкли к полутьме, и он увидел Томаса Лоу, встававшего с кресла у лестницы. Того самого, в котором Лоу сидел, когда он уезжал в Девон. Создавалось неприятное ощущение, что Лоу прочно обосновался в Халкоте. Может, самонадеянный осел намерен перебраться сюда? Кэм огляделся, почти ожидая увидеть багаж рядом с креслом.
— Здравствуйте, Лоу, — наконец сказал он, снимая перчатки. — Вы опять прибыли с визитом?
— Именно так! Хелен, то есть мисс де Севера, и Ариана пожелали отправиться сегодня в Фэрфорд, чтобы посмотреть трапезную в монастыре Святой Девы Марии. И я решил отвезти их туда в своей карете. — Он замолчал. — Надеюсь, у вас нет возражений, Трейхерн?
— Возражений? — пробормотал Кэм.
Да, у него были возражения, и еще какие! Ему не следовало покидать Глостершир, в его отсутствие жизнь Хелен стала чрезвычайно активной.
— Возражений по поводу моего частного визита к члену вашего персонала, милорд, — уточнил Лоу.
Кэм бросил шляпу с перчатками на столик и многозначительно уставился на священника.
— Вы тут за этим, сэр? С частным визитом? А не с визитом настоятеля к одному из своих прихожан?
